Он поворачивается и начинает расхаживать по комнате, прикрывая в задумчивости губы ладонью.

– Она жива, – тихо говорит он больше себе, нежели мне. – Ты уверена?

– Да, и я не думаю, что ей понравится, как ты флиртуешь с другими, – говорю я, тыча в него пальцем. – И я должна предупредить: как купидон, я не люблю, когда люди разбивают другим людям сердца.

Особенно ее сердце, добавляю я про себя. Принцесса Сура и так многое перенесла. Если Белрен причинит ей боль, я засуну Стрелу Любви в его задницу так глубоко, что его сердце будет выкрикивать сонеты и светиться до конца жизни.

Он замирает и смотрит на меня с недоумением.

– Подожди, ты думаешь, что принцесса и я…

Белрен не договаривает, но откидывает голову назад и разражается самым отвратительным смехом, который я когда-либо слышала. И это не короткий лай. Нет. Он смеется дальше. И смеется. И смеется.

– Что, черт возьми, смешного?

Вытирая слезы, он качает головой, отчего его рога блестят в свете свечей.

– Мы с принцессой не любовники.

Я сдвигаю брови.

– Не любовники?

– Нет. С чего ты это взяла?

– Ну… то есть я просто подумала так, потому что уловила какие-то исходящие от нее любовные эмоции. – В голову приходит мысль, и я стону. – О, боги, это ведь не безответная любовь? Она влюблена в тебя, а ты не даешь ей и шанса? Как ты можешь так, Белрен? – вопрошаю я.

Он смеется.

– Переведи дух, леди из Завесы. Она любит не меня. Нуждается во мне, это точно, но любовь… нет.

– Ну… теперь я просто в замешательстве.

– Скажем так, у нас есть общий знакомый.

Я склоняю голову.

– Что это значит?

– Мы оба ищем кое-кого.

Интригующе.

– Кого?

Белрен ухмыляется.

– Извини. Я не выдаю секреты бесплатно. Я коллекционер и вор. Иное могло бы навредить бизнесу.

– Мне кажется, у тебя проблемы с чрезмерным накопительством.

Я принимаюсь в задумчивости расхаживать по комнате, касаясь развешанных по стенам украденных вещей. Раз принцесса находится под стражей, потому что принц Эльфар узнал, что она помогала руководить восстанием, то почему он не казнил ее? Должно быть, у него какие-то другие планы, о которых я пока не знаю.

Что бы я ни делала, принц всегда на два шага впереди.

– Ты можешь этого не делать? – вздыхает Белрен.

Прервав раздумья, я бросаю на него взгляд через плечо, рука замирает на шелковом шарфе с бриллиантами.

– Мне нельзя трогать твои вещи?

– Не в этом дело, – поясняет он. – Прекрати крутиться. От этого твоя задница выглядит очень аппетитно, а мы уже выяснили, что ты остаешься со своим гаремом. Так что прекрати вилять задом у меня в спальне.

Теперь наступает моя очередь смеяться.

– Я не виляю задом, я хожу. И что, разве ты любишь делиться? – поддразниваю его я.

Он усмехается.

– Я вор. Мне нравится брать то, что принадлежит другим. Разумеется, я не люблю делиться.

Он шагает ко мне, в его глазах плещется дерзость. Он не останавливается, пока мы не оказываемся нос к носу, и мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть на него. От его взгляда у меня перехватывает дыхание. И все же, каким бы красивым он ни был, Белрен держит все карты при себе, и мне никогда не удастся понять его. Я не знаю ни его самого, ни его мотивов. И я не собираюсь бросать своих ребят ради него.

– Но, как я уже сказал, я еще и коллекционер, – продолжает Белрен, и, когда он пропускает между пальцев прядь моих розовых волос, его голос становится низким и хриплым. – Это означает, что меня очаровывает все редкое. Особенное. Уникальное. А ты, моя дорогая леди из Завесы, совершенно уникальна.

Должна признаться, его близость и взгляд немного пугают меня. Клянусь, если он приблизится хоть на дюйм, мы будем целоваться. А я не могу его поцеловать. Он не моя пара, и он только что ясно обозначил свою позицию насчет дележки. Я не собираюсь переступать черту. Мне нужно отвлечься, и побыстрее. Поэтому я делаю первое, что приходит в голову.

– На помощь, – пищу я.

Лекс появляется рядом со мной.

– Привет, – говорит она радостно.

Белрен отпускает мои волосы и вздрагивает от удивления. Я вижу, как его серые глаза расширяются, а взгляд мечется между нами. Я прижимаю руку к горящим щекам и, пользуясь возможностью, отхожу от него. Несомненно, Белрен привлекателен и излучает особое сексуальное самодовольство, мне трудно думать, когда он направляет свою харизму прямо на меня.

Я прочищаю горло и заставляю сердце успокоиться.

– Насчет всей этой уникальности…

– Вас двое, – говорит он, все еще глядя на Лекс.

– Нас не двое, – поправляю я. – Есть я и есть она.

– Две леди из Завесы. Как это возможно? И почему вы так похожи? И откуда, черт возьми, она взялась?

– Мы купидоны, – отвечает Лекс. – Все купидоны так выглядят. – Она переводит взгляд на меня и склоняет голову. – Ну, внешность мадам Купидон Эмили… немного изменилась. А я пришла прямо из Завесы.

Белрен обращает ко мне серебристое лицо.

– Ты и есть тот купидон, о котором все шепчутся?

Я слегка напрягаюсь, вспоминая, что генфин на улице назвал меня точно так же.

– Что ты слышал?

Белрен постукивает украшенным драгоценностями пальцем по подбородку.

– Существует купидон из другого мира. В нашем мире она сеет хаос. Согласно одним шепоткам, ты – демон, который пришел наказать весь род фейри. По другим – ты здесь, чтобы помочь нам победить принца и положить конец его тирании. А третьи заявляют, что ты всего лишь человек-птица с причудливыми крыльями и на самом деле ты сражаешься на стороне принца и убиваешь всех, кто стоит на твоем пути.

Я негодую.

– У меня не причудливые крылья.

Белрен поднимает белую бровь.

– Это все, что тебя занимает?

– Мне просто не нравится, когда меня неправильно описывают, – настаиваю я.

– А ты серьезно насчет купидонства?

То есть любовь, секс и все такое? – спрашивает он.

Я жестом показываю на Стрелы Любви, которые сейчас находятся в колчане у меня за спиной.

– Да.

Белрен выглядит озадаченным и безмерно заинтригованным.

– И она твоя помощница? – спрашивает он с сомнением. – Кто во всех мирах дал тебе помощницу?

– Не произноси это таким тоном. Долгая история. В Купидвилле произошла небольшая потасовка.

– Потасовка? – смеется он.

Я машу рукой.

– Теперь я вроде как там главная. Прошлый начальник… ну, как я уже сказала. Была потасовка.

– Уверен, что так оно и было, – говорит Белрен, снова возвращаясь глазами к Лекс.

Он медленно трахает ее взглядом, оценивая ее горячий и строгий вид школьной учительницы. В его глаза хищный вызов. Я практически чувствую волны желания, которые исходят от него.

– У тебя ведь нет толпы пар, бегающих за тобой по пятам? – спрашивает