событий». Предполагаемые «роботы туманников» более нигде не засветились, а ждать их повторного пришествия… вечность длинная. В принципе, агента можно было бы и отозвать, раз ничего нестандартного не происходит. «Холостой выстрел» — бывает. Вот только тот, не вдаваясь в излишние подробности, попросил санкцию на возможные силовые операции и частичное раскрытие. Обоснование, над которым бы посмеялись везде где только можно, звучало примерно как: «жопой чую, что-то здесь не так». Написано, конечно, было несколько по-другому, более цивилизованно и формально, но это, в общем-то, не сильно искажало смысл. А в их конторе к таким предчувствиям относились предельно серьёзно — это было проверено уже неоднократно.

Методика ответственности была отработана также неоднократно. Если агент перегибал палку и ошибался, то его объявляли ренегатом и списывали в утиль. Совсем. Ошибающихся в их рядах быть не должно. Но, если агент оказывался прав (как правило), то никакие его грехи суду не подлежали. Как, к примеру, с попавшем в прессу скандале с внедрением в секту высокопоставленных каннибалов, где агенту приходилось, для сбора доказательств, самому неоднократно участвовать в «актах приобщения плоти». В совсем уж чрезвычайных случаях, агент «погибал» при задержании, а к ним, вскоре, присылали на замену нового — из «кадрового резерва».

Мужчина прошёлся по кабинету взад-вперёд и задумчиво погладил пальцем лепестки фикуса, стоявшего в углу. Разрешение на запрошенные действия ушло, и теперь оставалось только ждать результатов. А его ждали и другие дела.

***Сан-Диего. Полдень. Eddie V`s Prime Seafood***

Эндрю Дю-Визаго — обедал. Это остался чуть ли не единственный ресторан на всю округу, где можно было заказать блюда из настоящих морепродуктов. Конечно, текущий ассортимент не дотягивал до доблокадного, но учитывая, что сейчас их добыть можно было исключительно с берега — удочкой, или с огромным риском для жизни — в море, то цены, естественно, «кусались».

Владельцы ресторана с гордостью заявляли, что они принципиально не пользуются продукцией материковых рыбоферм, и даже организовывали экскурсионные туры, где все желающие могли убедиться (с безопасного расстояния), как ведётся лов морепродуктов в немногочисленных заливах. Прямой выход в открытое море всегда заканчивался одинаково — свист снаряда из-за горизонта, и столб воды с обломками на месте лодки. Ну, а в заливе ещё был шанс, правда, тоже не всегда. Из-за чего постоянно действующие вакансии на поиск новых «рыбаков» (весьма щедро и честно оплачиваемые), в ресторане не переводились. Куда девались «старые»… таких риторических вопросов никто уже давно не задавал — и так всё ясно. Пару раз на ресторан пытались «наехать» остатки организаций по защите прав человека, но обломались. В вакансиях честно указывалось, что соглашающийся на эту работу полностью осознаёт все возможные риски и берёт всю ответственность на себя. Несмотря на неофициальное название ресторана «Кровавое море», желающие рискнуть и быстро заработать весьма неплохие деньги — не переводились. Как не переводились и желающие отстегнуть солидные суммы за «настоящий морской обед». Система уже который год пребывала в неком равновесии, и признаков упадка не наблюдалось.

Эндрю заходил пообедать в этот ресторан не особо часто — отдавать за обед суммы, на которые можно было купить не сильно подержанный автомобиль, было как-то… Но, вчера удалось провернуть весьма прибыльное дельце, принёсшее ему дополнительную парочку миллионов, так что можно было немного себя и побаловать.

Через пару часов у него была запланирована встреча на ниве благотворительности, где он собирался «честно» перечислить в очередной фонд стандартные десять процентов от полученной прибыли. Немногие люди, знавшие о такой его причуде и реальном способе получения денег, только крутили пальцем у виска — мол, как можно так швыряться без толку. Идиоты! Его безупречная репутация бизнесмена и мецената приносила прибыли гораздо больше, чем эти жалкие десять процентов. Не так давно одного пронырливого журналюгу, вставшего на след пары мелких делишек, просто раскатали в блин те, для кого он выступал «благодетелем». Ему даже самому пришлось нанять весьма недешёвого адвоката для защиты журналиста на суде, и затем оплатить назначенный тому штраф «за оскорбление чести и достоинства», что принесло ему чуть ли ни нимб святого в глазах некоторых групп людей. Поэтому грузовички с его логотипом на бортах и могли практически беспрепятственно шнырять по всей округе, развозя легальный и нелегальный товар. Полиция почти никогда их не останавливала или, остановив, не досматривала. А менеджеры компании были чётко сориентированы, что на ЛЮБОЙ благотворительной акции в городе должен присутствовать его логотип, пускай даже и в убыток — репутация дороже.

— Мистер Дю-Визаго? — его отвлёк от размышлений мелодичный женский голосок.

Он поднял голову. Рядом с его столом стояла очень и очень красивая высокая беловолосая девушка в бордовом костюмчике полуделового покроя, внимательно смотревшая на него своими, отливающими странными красными отблесками, глазами.

— О, какой чудный цветок решил составить компанию скромному бизнесмену, — расцвёл он дежурной улыбкой. Похоже очередная поклонница или «охотница». Быть может, сегодняшний день пройдёт недаром, а, возможно, и ночь. — Присаживайтесь, будьте моей гостьей. Чем обязан вниманием от такой, не побоюсь этого слова, богини?

Девушка спокойно, никак внешне не отреагировав на комплименты, уселась на предложенное место, лёгким движением кисти отсылая прочь направившегося к столику официанта.

— Ему не стоит слышать некоторых вещей, — пояснила она несколько удивлённому Эндрю своё действие.

Странное начало разговора. Хотя, может, стесняется? Да нет, не похоже. Он, не подавая виду, привычно прокачивал собеседницу. При его роде занятий этот навык был жизненно важен… Так… Лицо спокойное, никакого лихорадочного румянца или волнения. Руки на виду, и в ладонях ничего не сокрыто. Сумочка висит на плече. Вешать на спинку стула или ставить на край стола не стала. Диктофон? Нет, неудобно. Край стола прикрывает, будет глушить и искажать звук. Глаза… Тут, у него по спине пробежала холодная волна предчувствия. При общем нейтрально-приветливом выражении лица, глаза были абсолютно холодные и бесстрастные, как… как у убийцы. Но, тут же известный ресторан со своей службой безопасности, куда никого с охраной не пускают. Вот и его личная — осталась снаружи… и всех посетителей на входе профессионально досматривают. Значит, оружия можно не опасаться. Тогда что? Просьбы? Шантаж?

— Так чем я могу угодить такой богине? — повторил он свой вопрос, удерживая маску приветливой любезности.

— Мистер Эндрю Дю-Визаго: бизнесмен, меценат и весьма известная личность в определённых кругах. Я не ошибаюсь? — голос собеседницы был нейтрально-безразличен.

— Нет, не ошибаетесь, но…

— А также преступник, известный к криминальных кругах под кличкой «Шанс» за свою любовь к эмоциональным манипуляциям над людьми, — монотонно продолжила неизвестная, перебивая его.

— Мисс, не знаю, как там вас зовут. Но, смею