Шрифт:
Закладка:
Что он собой представляет, пока не ясно, но придет время, и его формула будет определена в биохимической лаборатории, а когда люди сумеют синтезировать неведомое пока вещество, медицина получит новое оружие самого широкого действия.
О чудотворных свойствах меда и разных лекарственных препаратов, связанных с жизнедеятельностью пчел, уже говорилось. Гораздо меньше известно в этом смысле о воске.
Пчелиный воск для большинства живых существ несъедобен, как, впрочем, и подавляющее большинство искусственных пластмасс, созданных за последние десятилетия. Однако существует бабочка моль, чья личинка только воском и кормится. Это серьезный вредитель пчелиных сотов.
Известны и птицы-воскоеды из рода меропс-апиастер, которых называют также «индикаторами» и «медоуказчиками»
Десять видов индикаторов-указчиков обитают в Африке, два — в Южной Азии. Первым обратил внимание на этих птиц миссионер-доминиканец Хосе Дос Сантос, живший в XVI веке в мозамбикском селении, где он построил часовню. Птицы впархивали в окно, подлетали к алтарю и склевывали восковые свечи.
После Дос Сантоса изучением птиц-индикаторов занялись серьезные натуралисты. Птица эта живет в одиночку, подобно кукушке откладывая яйца в чужие гнезда. Обнаружив в лесу воздушную пчелиную дорогу, по которой следует пчела-сборщица, индикатор принимается громко петь-трещать. Сидя на нижних ветках дерева, птица перебирает крыльями, демонстрируя яркие полосатые участки оперения. Она определенно старается обратить на себя внимание четвероногих любителей меда, но ее устраивает и двуногий. Завидев человека, птица-индикатор снимается с занятой позиции и на небольшой высоте перелетает на другое дерево, продолжая свои крики. Охотники заверяют: птица оглядывается, словно проверяя, поспевает ли за нею человек. Обычаи и верования африканских и азиатских народов запрещают причинять зло птице-индикатору. Когда она приводит охотника к гнезду диких пчел, то умолкает, терпеливо сидит поблизости на дереве и ожидает, пока человек дымом тлеющей травы, грибов, лишайника, трухлявой древесины выкурит пчел из гнезда и соберет медовую добычу. На месте останутся обломки немедовых сотов. Они-то и нужны птице. Теперь птица-индикатор приступает к трапезе: склевывает не содержимое сотов, а самый воск, не обращая внимания на кружащих вокруг пчел.
Удивительная способность птицы-индикатора питаться воском заинтересовала биологов. Оказалось, что у птицы-индикатора, как у восковой моли, в пищеварительном тракте живут особые микробы и дрожжи, превращающие воск в усвояемые соединения.
Открытие это заинтересовало медиков, потому что возбудители таких страшных болезней человека, как туберкулез или проказа, одеты в «восковой панцирь», защищающий их от действия лекарства, а поиск соединений, способных переварить восковую оболочку, долго ни к чему не приводил. Теперь нужные лекарства созданы, а поучительная история забыта. И зря. Сейчас самое время начать поиск простейших организмов, способных питаться пластмассами, которые в наши дни составляют основную массу мусора и хлама, загрязняющего сушу и Мировой океан…
Эти факты, эти идеи, эти планы новые, но, конечно, не последние.
Ведь семья пчел — живой пример системы, которая, в отличие от других высокоорганизованных форм, существует, никого и ничего не поедая. Она поддерживает себя отходами цветения, причем не наносит ущерба растениям, наоборот! Система работает, развивается, размножается почти как утопическая солнечная машина, не только высокоэкономичная, но и умножающая резервы жизни. По мере того, как наука будет прояснять узлы и детали этой системы, пчелиная семья может оказаться кладезем идей.
Похоже, что это будущее давно уже было увидено человеком, с благоговением, обожанием, любовью и удивлением наблюдавшим пчелу, которую он запечатлевал во всех видах художественного творчества.
4. ВЕНОК ПЧЕЛЕ
Согласно древнеегипетскому мифу, пчелы появились из слез бога Ра, так же как воск и мед. В древней Индии считали, что Вишну и Кришна родились из нектара. Вишну даже изображали в виде пчелы, пьющей мед, причем пчела была синей, цвета эфира, порождающего богов. Индиец, отбирая мед из гнезда, должен держать в руке цветок базилика. Это растение было когда-то прелестной девушкой, удостоившейся любви Кришны, после чего он превратил ее в этот цветок. В древнеиндийских текстах «Вед» немало сюжетов, развернутых позже в древнегреческих мифах, где пчелы изображены также посланцами муз, одаряющих человека красноречием. И в индийском эпосе, и в греческих мифах мед — субстанция жизни, наиболее угодное богам приношение. У народов древней Америки — майя и ацтеков — на кадильницах изображены боги пчел, которым посвящен был пятый месяц в конце сухого сезона. Праздничные церемонии должны были умилостивить их и обеспечить богатую медовую добычу.
В племенах бразильских туми такие празднества не проводятся уже много лет. И тем не менее когда антропологи Ч. Воглей и Е. Кальвао, работавшие там недавно, попросили познакомить их с песнями пятого месяца, туми наотрез отказались. Запрет, грозивший карой всякому, кто посмеет повторить ритуальные песнопения не вовремя, оставался в силе, хотя само празднество давно отмерло.
В сотнях полностью записанных или коротко пересказанных мифов американских индейцев немало аналогов истории Кришны и девушки-цветка. Неисчислимы варианты взаимопревращений: цветок — пчела — душа меда — женщина.
Мифы американских индейцев у нас малоизвестны. Приведем один из наиболее коротких мифов племени аравак, объясняющий, почему теперь стало мало меда:
«Когда-то в прошлом пчелиные гнезда и мед изобиловали в чащах. Один индеец, прославившийся своим искусством находить их, вскрывал как-то топором ствол, чтоб добраться до меда, когда ему послышался голос, просивший: „Осторожно, ты меня поранишь!“ Он продолжал работу осмотрительнее и обнаружил внутри дерева очаровательную женщину. Она сказала: „Меня зовут Маба (что означает на языке аравак — мед), я мать и дух меда“. Была она совсем голой, поэтому индеец собрал нужное количество хлопковой ваты, а женщина умело соткала себе одежду. Он попросил Мабу стать его женой, и она согласилась, поставив условием, что настоящее имя ее никогда не будет произнесено вслух. Много лет они прожили счастливо. И так же, как муж считался повсюду лучшим искателем меда, жена прославилась удивительным умением приготовлять медовые напитки — кассири и пайварри. Сколько бы ни было приглашенных, ей достаточно было приготовить один кувшин, и его хватало, чтоб все могли вдосталь напиться. То была действительно идеальная супруга. Но вот однажды случилось так, что всё выпили. Муж, будучи навеселе, счел нужным извиниться перед многочисленными гостями. „В следующий раз, — сказал он, — Маба приготовит побольше“.
Уговор был нарушен, имя произнесено. Жена тотчас превратилась в пчелу и, несмотря на все старания мужа удержать ее, улетела. С тех пор и его талант исчез, а мед стал редкостью, и его
