Бывшего епископа вызвали в главные покои неожиданно. Весь сонный, старый мужчина просеменил через главный зал, сделал три аккуратных стука, сердце бешено колотилось. В мыслях прокручивалось множество вариаций событий. Негромкий щелчок и темно зеленная дверь отворилась. И Ульрик переступил через порог, грезящий великими начинаниями. Дверь плавно закрылась, отделив две личности от внешнего мира.

- Время великих действий стремительно близиться, - Главный Наставник сидел за большим темно-зеленым столом. Позади украшал покои необыкновенный витраж. Вот только Ульрик заметил, что теперь он весьма сильно потрескался.

- Время весьма обоюдная вещь.

Дух Мабона продолжил с серьезным выражением лица. Ульрик не стал рисковать угадывать возраст своего недавнего союзника. Но гладкие – почти юношеские черты лица приводили в замешательство. Ибо, судя по замысловатым разговорам, и столь долгому противостоянию различных угроз. Этому так называемому «Главному Наставнику по человеческим мерка должно быть минимум сто тридцать лет. Что конечно невозможно. Так думал бывший епископ.

- Вот и выпала возможность для нашего скромного союзника внести небольшую лепту в общую борьбу.

Озадаченный взгляд в миг заподозрил неладное.

- И каким же образом? – рискнул поинтересоваться бывший епископ

Главный Наставник загадочно улыбнулся.

- Станете небольшим ложным винтиком, чтобы спровоцировать кое-кого.

Непонимание явно читалось на лице, отчего языческий король едва сдерживал безудержный смех.

- Являясь полноправным служителем определенной религии. Думаю, это нам кое в чем поможет.

- Теперь уже отстраненным, - Ульрик поспешил встать на защиту.

- О это не коим образом не помешает, - и вновь Главный Наставник разбил в дребезги все ожидания бывшего епископа.

Глубоко вдохнул, ноги Ульрика едва заметно дрожали. Взгляд метался в разные стороны. Но наконец сдавшись он уверенно посмотрел в перед.

- Что нужно сделать?

- Одну лишь глупость. И да, именно так это будет выглядеть со стороны, тем самым мы на какое-то время затуманим разум сокрытой угрозе. Прогуливайтесь по улицам города распространяя слово от современной религии, но в какой-то момент поверните чашу весов в ином направлении. Славьте силу древнего народа – моего народа. Угрожайте прогнать зло навсегда. Несомненно, люди расценят вас сумасшедшим. Но не забывайте об истинной цели, ибо это очень важно для дальнейшего действия. И чтобы хоть как-то вас успокоить, - Главный Наставник хлопнул в ладоши и дверь в покои вновь отворилась. За порогом стоял всецело преданный помощник Мабона. – Древесный страж будет находится в тени, следить и оберегать.

Ульрик повернулся чтобы рассмотреть своего скрытного компаньона. Глаза помощника не отрываясь смотрели на потрескавшийся витраж.

- Ну что ж, думаю, на рассвете можно начинать.

Но бывший епископ не торопился уходить, терзаясь одним вопросом:

- А где же будете в это время вы?

Улыбка на серьезном, идеальном лице смотрелась совсем непривычно.

- Сердце нашей надежды должно быть хорошо защищенно. И нельзя придумать лучшего месте, чем это прибежище. Запомните – умрет сердце, умрет и дом Огня и Воды, а с ним последние надежды моего народа, да и вашего тоже.

Последнюю ночь Ульрик мог провести спокойно. Утром же появятся риски, ценной которых может стать человеческая жизнь.

***

Лавочник с шкатулкой стали временными гостями в самом не приятном месте. Можно бороться пока силы не покинут. Но куда проще одержать победу, это найти тайные лазейки. Использовать гнев одного неприятеля дабы победить более коварного. Пока шкатулка находилась в ожидании. Тем временем юноша лет двадцати – исполняющий роль временного руководителя старался восстановить старые контакты, дабы созвать большое собрание, как было когда-то.

Утром привратник оставил еду возле двери. Пускай шкатулка более не нуждалась в материальных нуждах, чего нельзя сказать о Лавочнике. Две личности находились в очень непростой ситуации. Но терпение хозяина лавки было не столь прочным чем у его напарницы.

- Пойду прогуляюсь – за одно осмотрюсь как следует.

В знак подтверждения нуны подсвечивались голубоватым светом, однако голоса не было слышно.

Стук шагов по каменному полу коридора эхом проносился в глубины. Все здесь кардинально отличалось от «дома Огня и Воды» Не было прекрасных узоров на небольших колоннах. Холод серого камня оскорблял понимающий искусство взор. Мутные стекла в окнах еще больше отторгали мысли о прекрасном.

Такое большое строение, и так мало жизни. Холод исходивший