Шрифт:
Закладка:
Крик Эдварда был настолько громким, что даже земля под ногами дрогнула, и каждый житель Мьяны услышал слова пророка. «Чёрное Солнце» вновь объявилось в деревне, это было плохой новостью, но в то же время кто-то пришёл за жизнями адептов, значит, быть сражению. Культ причинил множество бед добрым жителям Мьяны, и как бы местный лорд не уверял, что всё это лишь враки, и никакого культа здесь в помине нет, селяне верили, что «Чёрное Солнце» не погасло, и его последователи рядом. Баламар всегда им говорил об этом, и каким бы странным и чудаковатым не был этот старый маг, все знали, что он много лет сражался с культом, и его слова не были пустым звуком.
Селяне стали выходить наружу. Раз кто-то решил биться с адептами и их жуткими тварями, то ему понадобится вся возможная помощь. Даже без магии вилы и топор будут не только инструментом, но и смертельным оружием, а удар лопатой по голове, если не убьёт нежить, то хоть немного утихомирит.
После крика Эдварда вся деревня ожила. Повсюду загорались факела, и селяне, вооружившись, стягивались на площадь деревни. Даже ребятня готова была дать бой чернокнижникам, по пути набирая камни в корзину. Все воодушевились и были настроены очень решительно, а вот адептов в доме старосты все эти возгласы снаружи да блеск факелов совершенно не радовали. Даже маг, столкнувшись с разъярённой толпой крестьян с вилами, очень сильно рискует расстаться с жизнью.
Эдвард с Баламаром продолжали стоять перед домом старосты в ожидании, когда соберётся достаточно свидетелей предательства главы деревни. С помощью магического зрения они оба наблюдали за передвижением преступников. Староста нервно суетился по дому, а двое адептов за это время ни разу не шелохнулись, словно были манекенами.
— Что-то здесь не так, — неуверенно проговорил Повелитель душ.
— И то верно, — согласился Эдвард. — Моя связь с Арсхель хоть и позволяет многое увидеть, но всё же… постой. — Пророк прищурился, а затем воскликнул. — Ах ты, сукин сын! Один из адептов использует магию для сокрытия, да и второй там тоже что-то колдует. Ой, зря вы пришли сюда в мою смену. Коль уж я на посту, живыми отсюда не уйдёте.
Баламар мог видеть души и ауру всех живых существ, а Эдвард — только тех, кто нёс в себе чёткий отпечаток силы Арсхель. Даже камень, наполненный божественной энергией, выдавал себя, и каждое заклинание из гримуара глаза пророка видели отчётливо. Возрождённый знал, где староста, а где адепты. Сфокусировавшись на чернокнижнике, который использовал магию сокрытия, Эдвард собрал в ладони серебряную сферу размером с грецкий орех и запустил её в дом. Заклинание пробило стену, словно лист бумаги, и оторвало руку колдуну. Раздался крик.
Тем временем на площади стали собираться люди. Те, кто жил поближе, уже столпились позади Эдварда и Баламара, беспокойно перешёптываясь, не смея мешать магам, пусть они и громят дом самого старосты.
С ладони пророка сорвалась ещё одна серебряная сфера, вновь пробила стену и оставила без ноги другого адепта. Староста понимал, что его прижали, его связь с культом вот-вот раскроется, и тогда не сносить ему головы. Последний акт отчаяния — призыв всех сумеречных зверей, что есть на этом острове. Такая свора должна одолеть противников снаружи, а если нет, то, по крайней мере, они смогут выиграть время, чтоб собрать свои пожитки и сбежать.
Глава деревни больше не обращал внимания на раненых адептов, которые валялись на полу, мыча от боли и пытаясь остановить кровь. Этих двоих тоже можно было использовать. Староста шмыгнул в соседнюю комнату за своими вещами.
— Куда ты собрался? Помоги нам! — Простонал один адепт.
— Богиня вам в помощь, — послышался насмешливый голос старосты из другой комнаты. Затем он выглянул украдкой с узелком своих вещей. — Я убил столько людей, доказывая свою верность, принёс в жертву жену и детей, которых вы превратили в нежить. Я пошёл на всё это не для того, чтобы меня здесь казнили как предателя на глазах у этого сброда. Вы всё равно уже трупы, а мне ещё пожить хочется.
— Тварь! — Завопили чернокнижники.
Только захотели адепты швырнуть какое-нибудь заклинание, чтобы убить этого ублюдка, как староста поспешно скрылся в комнате и запер дверь. В этот момент раздался вой сумеречных зверей, что мчались сюда со всех ног. Топот множества лап, от которых дрожала земля, вызывал у последователей культа смешанные чувства, негодование и радость одновременно, и в тоже время была некоторая неуверенность в том, что эта безмозглая нежить не набросится на них, ведь камень управления был у старосты, а сами они не были готовы к такому повороту событий.
Около Мьяны в норах пряталось около сотни сумеречных зверей, и все они сейчас неслись, злобно воя, к дому старосты. Они не обращали внимания на селян, идущих к площади, ведь им был отдан приказ, цель одна — два мага. А толпа, что уже собралась возле дома старосты, как только заметила стаю нежити, тут же бросилась в рассыпную, крича всем новоприбывшим, чтобы бежали отсюда. От былой решимости не осталось и следа, да и кто вообще в здравом уме, будучи обычным крестьянином или рыбаком, осмелится дать бой такой своре бестий?
— Баламар, задержи этих тварей!
Повелитель душ кивнул, сложил ладони в замок, и в тот же миг из земли выросли големы. Эдвард же бросился в дом старосты, два чернокнижника и предатель должны быть поглощены, ведь они точно обладают ценной информацией. Вспыхнувший кулак вынес дверь, сорвав её с петель, и когда возрождённый переступил порог, его взору предстали двое адептов. Пророк яростно закричал:
— Именем Арсхель я приговариваю вас к смерти!
Один чернокнижник создал барьер, защищая себя и своего товарища, а второй собрал в ладони сгусток тёмно-синей энергии и запустил в Эдварда. Пророк встретил вражескую атаку пылающей ладонью и спалил, не оставив от заклинания и следа. Серебряная пуля мгновенно пробила барьер, но адепт смог уклониться в последний момент.
«Они хорошо контролируют свою магическую энергию, как будто ничто не мешает им концентрироваться. А как же боль от потери конечностей? Странно, что я сразу об этом не подумал. Последователи культа изучают те же заклинания, что и я, значит, им ничего не мешает использовать «регенерацию». К тому же это самое первое заклинание из гримуара».
— У Арсхель интересная магия, не правда ли? — Обратился Эдвард к адептам. — Она даже мёртвого способна воскресить,
