Я знаю, что однажды в комиксах Амора соревновалась с Ослепительной в прослушивании на роль исполнительницы в диско-клубе. Причина столь любопытного поступка Чаровницы состояла в том, что она хотела обрести силу через разлом, который образовался в этом самом клубе.

Но важно не это, а само соревнование. Несмотря на то что волшебница проиграла Элисон Блэр, все признали, что она обладает прекрасным голосом.

Это подтвердил и Один, когда в будущем, желая взять реванш у Ослепительной, чародейказатащила Элисон в Асгард, где состоялся еще один конкурс. Да, Амора вновь проиграла, но ее пение заворожило всех, в том числе и Одина. Хотя тот в конце все же признал, что Ослепительная была лучше.

Соревноваться против Элисон действительно сложно: она чрезвычайно одаренная певица, но даже учитывая это, Амора продемонстрировала превосходный талант.

Поэтому-то я и был уверен в том, что если девушка согласится присоединиться ко мне, я смогу сделал из нее звезду.

К сожалению, меня ждал отказ. Амора непреклонно скрестила руки на груди, просверлила во мне дыру своими пылкими глазками и строго призвала не отвлекаться от важного дела.

Не то чтобы я отвлекался — убрать эту дверь для меня не составляет никакого труда. Да, она сделана из уру, и на нее наложил разные защитные чары сам Один, но это по-прежнему простая дверь, подвешенная на петли. Так что я просто открыл Инвентарь и закинул ее в свободную ячейку.

Массивная дверь, которую мог открыть лишь тот, кто владеет копьём Гунгнира, исчезла.

Амора уже видела подобный мой трюк, но все равно удивилась не меньше чем в первый раз и потрясенно смотрела на открывшийся проем. Она всю жизнь ломала голову над тем, как вытащить сестру, прорвав оборону темницы, а я сделал это так легко.

Ну, Инвентарь не различает зачарованный предмет от незачарованного. Для него есть только одушевленный и неодушевленный. Дверь явно предмет неодушевленный, а потому спокойненько поместился в пространственное хранилище.

Хоть я этого и не показывал, но внутри я ликовал от счастья! Не знаю, сколько весит эта дверь, но она изготовлена из уру! И все это теперь моё!

Так, спокойно, нельзя радоваться, лучше думай о том, как раздобыть побольше этого ценнейшего металла. Эх, ну почему здесь только одна дверь? Будь здесь с десяток таких, я бы стал богачом. Но похоже, даже Один не может позволить себе разбрасываться со столь ценным ресурсом, а потому соорудил лишь одну темницу. Жаль…

Я переступил порог и вошел в темницу узницы. Внутри обстановка была ничуть не лучше, а скорее даже хуже, чем снаружи: серые, влажные стены, поблескивающие под блеклыми лучами единственного светильника; низкий, давящий своей тяжестью потолок; в углу каменный настил для сна, в центре каменная квадратная тумба — даже не знаю, что там могло храниться; в воздухе стоит затхлый, хоть и терпимый, но неприятный запах. Да уж, в таком месте обычный человек в мир иной отойдет за год, а Лорелей пробыла здесь целых шестьсот лет. Асгардцы и вправду живучая раса.

Заключенная асгардианка сидела на кровати, подмяв под себя босые ноги. На ней был старый, помятый халат. Пряди растрепанных волос падали на ее лицо, но ей, кажется, было все равно. Ее пустой взгляд, устремленный в никуда, говорил, что сейчас девушка находится не в этой жуткой каморке, а где далеко в своих мыслях.

Лорелей была прекрасна. Ничто не могло омрачить очарование этой красивой девушки. Она сестра Аморы — и этим все сказано.

Пленница подняла голову и посмотрела на меня непонимающим взглядом. Долгие, бесконечно долгие годы никто ее не навещал, никто не приходил к ней, и теперь она смотрела на меня как на диковинку, как на нечто нереальное.

Она медленно опустила ноги на холодный каменный пол, встала и подошла ко мне. Нежно коснулась ладонью моего лица и сладко прошептала:

-Полюби меня. Ты свет в моей непроглядной тьме жизни.

Несложно догадаться, что девушка применила на мне свои чары. Должно быть, она думала, что сможет обворожить меня и сбежать отсюда. Эх, я ведь и так пришел, чтобы вытащить тебя, это лишнее.

Я поднял руку к ее лбу, согнул палец и залепил легкий щелбан. Вернее, для нее он был легким, если бы я так же отвесил пальцем обычному человеку, тот и отлететь бы мог от такого удара, а то и вовсе сознание потерять.

-Просьба довольно заманчивая,- улыбнулся я.- Может быть, мы вернемся к ней, когда получше узнаем друг друга.

Асгардианка вытаращила на меня глаза, массируя аккуратный лоб. Должно быть, она не ожидала, что ее чары на мне не сработают.

-Лорелей, прекрати это!- сурово произнесла Амора, понимая, что ее сестра нисколько не изменилась за это время.- Даже я не смогла его зачаровать, так что лучше не пытайся.

-Сестра?

-Не понимаю я вас,- недовольно буркнул я.- Зачем вам нужны эти чары, когда вы можете получить любовь почти любого мужчины только за счет своей природной красоты?

-Затем, что таких, как ты нам не получить без чар,- объяснила Амора.- Сильные обладают крепкой волей…

-Вы не правы, я уже нахожусь под вашими чарами. Вы обе прекрасные девушки, и даже такой законченный бабник, как я, еле сдерживает себя… Кхм, хочу сказать, вам не нужны заклинания, ведь любовь можно не только получить, ее можно и заслужить. Гораздо приятнее добиться любви того, кто тебе нравится, чем насильно навязывать ему наваждение,- я материализовал в руке новое платье, подходящее по размеру Лорелей, и протянул его девушке.- Ты уже заставила меня влюбиться в себя одной лишь своей обворожительной внешностью, но, пока ты не дашь мне узреть свою внутреннюю красоту, я не смогу сказать, что эта любовь подлинная.

Сестра Аморы завороженно приняла мой подарок и, словно находясь в прострации, не отрывала от меня глаз. Мне кажется, или ее взгляд уж слишком восхищенный? С чего бы?..

-Хах, спасибо,- улыбнулась Чаровница, затем применила магию, и через мгновение Лорелей уже стояла в платье, растрепанные волосы обрели свежесть, а лицо — румяные цвета.- Я тебе очень благодарна… Не знаю даже, как тебе отплатить…

Похоже, Амора действительно благодарна мне, причем искренне. Должно быть, это в первый раз, когда кто-то добровольно оказал ей помощь. Из-за неоднозначной репутации девушка считается изгоем, и никто без чар очарования не то что помогать, а даже разговаривать с ней не желает, боясь, что она может зачаровать любого.

Но я, тот, на кого не действует заклинание подчинения, помог безвозмездно, хотя… Так