– Скажи Ноэлю, он тебя возьмёт с собой на горное озеро, – пожалел меня Райс. – Это его личное озеро, в него никому заходить нельзя. Но тебе, госпожа, он разрешит. Вода там безопасная, чистейшая, нырять можно с открытыми глазами.

Нырять!.. Я и плавать-то так и не научилась. Когда была маленькая, пыталась подражать отцу и сестре, но никак не могла понять, что под водой надо задерживать дыхание, и однажды так нахлебалась, что меня пришлось откачивать, хорошо, было кому. С тех пор купаться мне полагалось только под присмотром, и чтобы голова над водой торчала. И я, как послушная девочка, выросла, но всё так же плескалась только на тёплом мелководье.

Райс повернулся к воде и повёл рукой:

– Видишь свет? – он указал на голубое зарево, чуть-чуть приподнявшееся над океаном с одной стороны. – Скоро наступит день. Уже скоро.

– И как долго будет светло?

– Мы успеем лечь спать и проснуться примерно сто пятьдесят раз.

– Темнота – плохо, но и так тоже ничего хорошего, – проворчала я.

– Тебе, госпожа, совсем не нравится Амазор, – печально постановил Райс.

– А тебе – нравится?

– Да, очень даже. Это мой дом, какой уж есть, – вздохнул Райс. – Вряд ли мне где-то будет лучше, чем здесь.

– А как же твоя родина? Ты совсем не скучаешь по Морлескину?

Райс вяло отмахнулся:

– Да по чему скучать-то? У меня в Морлескине была только свалка, на которой мать бросила меня умирать.

– Но сейчас-то тебя никто не заставляет отправляться на ту свалку! Неужели не хочется посмотреть, что в Морлескине есть помимо неё?

– Ну, во-первых, я там часто бываю, и прекрасно представляю, что там есть. И как-то мне всё равно… Ну, родина и родина, одно это слово само по себе что-то не особо греет, – Райс покосился на меня с интересом и усмехнулся. – А, во-вторых, не надо даже быть ведьмарем, чтобы увидеть, чего ты, госпожа, хочешь от меня добиться. Неуклюжая попытка. И совершенно ненужная.

– Это кому как! Я пытаюсь добиться от тебя, чтобы ты выполнил наш договор. Ты обещал отвести меня в Морлескин! Мы договорились, ты забыл?

Райс покачал головой:

– Не забыл. Договор – это серьёзно. Хотя мы с тобой, госпожа, заключали его без свидетелей, я и не собирался его нарушать… Я имею в виду, что хитрить тебе незачем. Могу даже подсказать одну замечательную полезность: мне ты можешь прямо говорить о своих желаниях и намерениях. Именно так маги-хозяева общаются со своими личными метаморфами. Опытным даже слова не нужны, но тебе слова, пожалуй, пока пригодятся.

– Погоди, погоди… – я совсем запуталась. – То есть я должна прямо сказать тебе, что хочу отправиться в Морлескин – и всё? И ты согласишься? Ослушаешься Ноэля?!

– Я никогда не ослушаюсь Ноэля. Но ходить в Морлескин он тебе не запрещал.

– Да неужели?!

– Ноэль запретил тебе думать о морлескинском князе, это не одно и то же, – фыркнул Райс. – А если ты не станешь много и часто перемещаться между мирами, у тебя очень долго будет дремать способность открывать проходы. Ещё Ноэль запретил тебе подвергать себя опасности, ну так на то есть я, чтобы смотреть в оба.

– То есть… Мы сейчас идём в Морлескин? – неуверенно проговорила я.

Райс с усмешкой поднял одну бровь и ждал, похоже, чего-то более определённого.

– Мы идём в Морлескин! – повторила я строгим приказным тоном. – Сейчас! И ты не просто меня «потащишь» туда, а будешь объяснять, что делаешь!

– Конечно, госпожа, – Райс уже без улыбочек кивнул весьма почтительно. – Всё, как скажешь.

Глава 15

Да, Райс и до нашего перемещения, и после прочёл мне целую лекцию, подробно объясняя, что он делает. Точнее, что он чувствует. Я ничего не поняла, кроме того, что вся магия, которую творили жители миров за гранью, начинается с ощущений.

Мои ощущения пока, в основном, спали. Поэтому мне пришлось снова побыть пассажиром на крысе. Мы прошли порталом с поляны в Амазоре прямо на знакомое мне плато в Лиловых горах Морлескина.

Закончив объяснения, Райс замолчал и пошёл впереди, проверяя путь. Я старалась не отстать и на ходу трясла свою тунику за ворот, проветривала. Запах хомячиного выводка после объятий с Райсом держался стойко.

На Лиловые горы уже опускались сумерки. Всё вокруг становилось зыбким и превращалось в разноцветные размытые слои. Только ближние деревья всё ещё чётко держали силуэты.

Когда запах скатти рассеялся, я обнаружила, что воздух вокруг совершенно не такой, каким я его запомнила в то первое появление в Морлескине.

– Почему так странно пахнет? – спросила я идущего впереди Райса.

– Странно? – удивился тот. – Ничего странного, по-моему.

– Здесь пахло цветочным лугом, воздух был свежий и плотный. А сейчас… гарью несёт, разве ты