предмет моих интересов сегодня. Мы все сегодня чувствуем, что некие глобальные вопросы мировой истории стали живыми и острыми, без продуманной реакции на них невозможно представить наше ближайшее будущее. Парадоксально, но часто ответы на такого рода переломные ситуации, какие переживает мир сейчас, можно обнаружить в искусстве, в частности в литературе. Это привело меня к следующему шагу в моих размышлениях о взаимоотношении русской и западной культур: я закончил большую книгу о русской цивилизации в ее сопоставлении с западной и отдал в издательство. Ее название «Запад и Россия. Феноменология и смысл вражды», увы, в двух томах. Думаю, что осенью она выйдет из печати.

– Очень интересно. Россия ищет национальную идею; кажется, вновь стоит на перепутье. Да и весь мир охвачен какими-то неясными процессами – люди это чувствуют. Я помню еще одну вашу работу – «Понять Россию. Книга о свойствах русского ума», у которой – следил за ней в интернете, был высокий рейтинг…

Да, ее буквально смели с прилавков книжных магазинов за пару недель…

– Так ваша новая книга является продолжением «Понять Россию»?

И да, и нет. Но скажу несколько слов об истории написания «Запада и России», чтобы понять, о чем она. Вначале я хотел сосредоточиться на раскрытии особенностей русской цивилизации, как она сложилась в мировой истории. Там были большие главы, посвященные истории России, ее культуре, оригинальности литературы, феноменальности русского языка, поразительному своеобразию менталитета русского человека. Рабочее название было – «Сокровенная Россия: загадки русской цивилизации», но чем больше я углублялся в существо проблем – а что такое Россия в общечеловеческом смысле, почему она сложилась, как отдельная культура и цивилизация именно таким, а не другим образом, почему столь важную роль в ее развитии играет литература, отчего так отличаются ментальность и характер русского этноса от ментальности и характера западного человека, – тем большее количество вопросов передо мной вставало. Вот самый малый их ряд, рассмотренный в книге: каким образом, отставая в своем общем развитии от западной цивилизации, Россия умудрялась одерживать победы на бранном поле в самые критические моменты своей истории, когда, казалось, и устоять было нельзя – война с Наполеоном, Вторая мировая (для России – Великая Отечественная) война, или совершать технологические рывки (индустриализация, космос, атомная энергетика); как получалось, что отделенная разного рода барьерами от просвещенной Европы, Россия, начиная с XIX столетия, без устали генерирует художественные ценности мирового уровня? И, отвечая на эти вопросы, я неизбежно приходил к необходимости ответить и на другой, чрезвычайно важный, вопрос: что же определяет очевидное, запечатленное во множестве именно западных источников неприятие России, ее культуры, ее достижений, ее человека со стороны Запада на протяжении многих веков, исчисляя срок чуть ли не с XVI века?

– Так это и нас, русских, живущих в Литве, касается, хотя для мира это всего лишь частный случай отношений маленькой страны с Россией. Впрочем, в них отражается общее состояние дел…

Конечно, касается, ведь Литва – присутствует в общем историческом контексте и Европы и России. Но подчеркну еще раз: отношения Запада с Россией – это не вопрос сегодняшнего дня, когда условный Запад не может простить России ее революционного эксперимента в области строительства социализма, создания СССР. Более того, как теперь выясняется, так называемый «русский коммунистический проект», который изменил мировой XX век самым радикальным образом, был важен для Запада с многих точек зрения. Он не только стимулировал развитие социума и экономики в странах Запада, не только потребовал изменений в их обществах, сделав их более социально ориентированными, но перед ними был и идеологический противник, с которым необходимо было расправиться, победить его. Однако ирония мировой истории в адрес Запада обнаружилась как раз после, якобы, победы над врагом. Конец советского проекта, гибель СССР оказались разрушительными прежде всего для западной цивилизации, так как противник исчез, пропал, а собственного набора смыслов, какие можно было предложить человечеству для дальнейшего развития в глобальном плане, у Запада не нашлось.

– Ну, либеральная интеллигенция так не считает. Условная свобода личности и право полноценного потребления, удовлетворения своих материальных запросов у нее, кажется, на первом месте. А Запад дает такую возможность.

Это смешной вопрос с точки зрения истории мировой цивилизации. Разве можно сравнивать, к примеру, внутреннюю свободу человека древнегреческой культуры и современного (как на Западе, так и на Востоке) обывателя? Не считать же этим смыслом бесконечное расширение потребления всего того, что предлагается современному человеку в материальном, прежде всего, отношении, невзирая на разрушение природной среды, невзирая на катастрофическую аннигиляцию прежней культуры, в том числе связанной с семьей, христианскими ценностями, достоинством человека. По существу, мы сейчас переживаем глобальный кризис западной цивилизации, а Россия, стараясь сегодня встроиться в нее, воспроизводит эту кризисность Запада самым прямым образом у себя, не понимая, что отказ от своей цивилизационной идентичности – это самый короткий путь к саморазрушению.

– Так что, Россию ждет духовная гибель, а вслед за ней – и крах государства?

Такая опасность реально существует, но у России осталось несколько предохранителей и ограничителей именно что культурного и цивилизационного плана, которые могут спасти ее от остроты того переломного момента, какой сейчас переживает западный тип культуры, а косвенно, и русская цивилизации в ее сегодняшнем состоянии.

– Очень интересно. И к каким же выводам Вы приходите, какие это предохранители?

Конечно, надо прочесть книгу, ведь в интервью всего не расскажешь. Вкратце говоря о выводах, надо заметить следующее: этот особый – русский – тип цивилизации уже не раз демонстрировал свое умение легко перенимать западные формы жизни (от Петра Великого до капиталистического сегодня), при этом не отказываясь от своих изначальных ценностей, какие складывались еще в древний период русской истории. Но не в этом проблема. Этапы «аккультурации», через которые проходила Россия, то через модернизацию государственного управления (Петр I), то через реформирование социальной структуры общества (Александр II), то через индустриальную революцию (Сталин), то через изменение социально-экономического уклада по типу либеральной капиталистической экономики (конец XX – начало XXI века), не так уж много меняли в глубинных основаниях русского общества, русской цивилизации. Россия свободно адаптировалась ко всем попыткам ее «вестернизации», при этом оставаясь сама собой в архетипическом, фундаментальном смысле. Запад никак не может понять и принять эту данность: он всегда хотел изменить Россию по своим лекалам. Но это невозможно.

– Почему так происходит? Что в основе этого сопротивления?

Потому что сопротивление, если вы хотите так назвать эту ситуацию, всем западническим процессам носит в России гораздо более устойчивый и постоянный характер, чем казалось до сих пор. Пока архаичные, глубинные