Облачко тем временем слетало обратно до камеры с бесенком. И погрузившись в него, появилось уже изрядно темное. Помчалось обратно к скелету, и погрузилось в него. В глазах черепа тут же вспыхнуло черное пламя.

-Ой, к нам уже гости пожаловали. Ты или я?

-Ну кто первый заметил, тому и развлекаться с ними. А я завершу его освобождение.

Одна из девочек убрала ножовку, а вместо нее достала небольшую желтую трубочку, которую тут же поднесла ко рту. Ее щеки раздулись. И когда в конце коридора появились первые защитники, человекоподобные белые роботы, она выплюнула через свое странное орудие черную семечку. Та вонзилась в грудь ближайшего стража, тут же взрываясь, отчего в белоснежном доспехе возникли небольшие трещины, а его тело отбросило назад. Дальше она начала плеваться очень быстро. Так охранники едва успевали вставать, после очередного взрыва, а их оболочка все больше и больше разрушалась. Но их количество пусть и медленно, но увеличивалось.

Когда число стражей увеличилось до десятка, активизировались щиты, и исторгли из себя золотистое пламя, которое тут же добило тех, которые и так были уже изрядно потрепанными, а других прилично повредило.

-Ух, постарались на славу, но и мы тоже не лыком шиты, - сказала цветочке, что занималась перепиливанием цепей, на узнике их осталась где-то треть еще целых, - Пожалуй хватит. Так, рот открыть уже можешь?

Девочка явно обращалась к скелету, и тот с трудом разомкнул свои челюсти. Она извлекла из кармана сверток, в котором оказался внушительный кусок хлеба. Он был теплый и мягкий, исходил приятным ароматом, и казалось вот только недавно был извлечен из печки. Цветочек вложила в рот скелета лакомство, и тот очень медленно принялся его разжевывать. Но с каждым движением челюсти, она ускорялась, пока уже не стала жевать куда как более интенсивно. Когда же хлебушек был полностью поглощен, скелет не без труда сам разорвал цепи.

-Вот, - девочка протянула еще один кусок, больше прежнего раза в два, - Этот с начинкой, клубничное вареньице, матушка расстаралась, она у нас кудесница в этом, коих не сыскать.

Скелет благодарно кивнул, взял угощение и быстро его съел. А потом стал обрастать плотью.

-Хм, - Цветочек оценила результат, - Честно, ожидала что ты будешь жутко выглядеть. А ты вон оказывается какой красавец.

-Да, - голос Магистра звучал вполне по-человечески и был довольно приятен на слух, - Так было раньше. Но я кое кого встретил, вы уже видели его в той камере, где вас встретил Мелрив, и изменился внутренне окончательно. Видимо это сказалось и на моем внешнем облике.

Черные смоляные волосы ниспадали на широкие плечи. Угольного цвета глаза в обрамление густых ресниц. Темные средние губы. Бледная кожа, украшенная затейливым черным рисунком даже на лице. Было в этом что-то такое, что приковывало к себе взгляд, и в купе с очертаниями его скул и подбородка, вызывало желание у противоположного пола лицезреть его как можно дольше. Заставляя сбиваться с привычного ритма девичьи сердца. Даже тут, в таких не простых условиях. А сейчас он еще и прислушался к чему-то внутри себя, отчего его лицо приобрело слегка задумчивое, с небольшой обеспокоенностью выражение. Загадочное и манящее.

-Так, я чувствую и его тут. Своего старого ученика. Очень малую часть его. А вот то, что в нем преобладает, крайне ужасно и сильно. Да и пусть Красная Тьма старается себя скрыть, но и ее также ощущаю.

-Красная Тьма? - на лице девочки появилось легкое выражение страха.

-Слышала об ней?

-Да, матушка рассказывала, предупреждала о этой гадости. Дала даже вот это.

Цветочек извлекла из рюкзачка небольшой особый сосуд с затейливым узором на нем. Магистр взглянул на него, и не без сожаления вздохнув, произнес:

-К несчастью, теперь это бесполезно. Он уже вернул себе часть силы. Да и захватил сестру Мелрива, использует ее как оболочку. Плюс с ней сейчас еще порабощенный артефакт моего друга, тоже очень особенный.

-Илиани? Так эта дрянь сестричку схватила?

-Да. И нам следует как можно быстрее ее освободить, заодно и Светлячка. Анчутка нам пока не помощник в этом, ему еще требуется время. И если мы не остановим то, вот что превратился мой старый ученик, то нас ждут неприятности куда как хуже.

-Квасур с Соловушкой вроде справлялись, когда мы их с этим оставили.

-Нет, тут бога и Владыки явно недостаточно, как и ваших менее сильных друзей. Я даже отсюда чувствую, что они уже изрядно потратили свои силы, а это, наоборот, только становится все могущественнее. И главное, не дать ему добраться до того, что осталось заперто. Иначе нам уже нечто не поможет.

-Тогда надо поспешить.

-И мы это сделаем, но для начала заручимся помощью защитников этого места, немного их изменив.

Черный туман окутал ладони магистра, а потом устремился мимо второй девочки, к стражам, что еще продолжали свое наступление и к останкам тех, кто пал раньше. Окутал их, и принялся преобразовывать.

-Дяденька, меня Золотушкой А, звать, или кратко Зая. А сестричку, Золотушка Я, или Зоя.

-А мои имена все в прошлом забыты. Но теперь, пожалуй, можно уже взять новое. То, как меня называл меня мой новый ученик. Призрак.

-Приятно познакомиться, - улыбнулась девочка.

-Взаимно, - улыбнулся, с такой непривычной для него прежнего добротой, бывший Магистр Смерти. Из его ладоней продолжался испускаться черный туман, даже когда он пошел прочь от места своего тысячелетнего заточения.

Преображенные стражи стали черно-белого цвета, и форма немного их преобразилась, в особенности головы. Теперь прежде гладкие овальные поверхности приобрели признаки черепа скелета, да и в остальном отчасти проступили очертания костей. Эстетику Смерти Призрак по-прежнему любил.

-Поспешим. Мелрив сейчас снова отправится внутрь души Анчутки, чтобы помогать ему там. Я пока он меня освобождал, немного успел восстановить внешние слои души бесенка, но на нижние мне не попасть никак, в отличие от него. Да и там многое зависит только от Анчутки. Но не думаю, что это отнимет еще много времени. По крайней мере не тут. Надеяться, правда, что он нам особо поможет сразу после того, как вернется сюда, не стоит. Он будет крайне слаб.

-Вы так говорите, будто он очень силен, - удивилась девочка. Они как раз проходили мимо камеры, где по-прежнему Лисичка продолжала лечить своего друга. Он уже почти принял прежние