сдержать слезы, но мои моральные силы на этом иссякли. Каждая попытка хоть немного наладить свою жизнь терпела поражение за поражением.

— Фин, я такая дура, ты просто не представляешь.

Остановившись на перекрестке, Финиан с интересом взглянул на меня через зеркало и тяжело вздохнул, покачав головой.

— Представляю.

Выученным движением он достал из нагрудного кармана носовой платок и отдал его мне, позволив хотя бы немного привести себя в порядок. Остаток пути мы проехали молча, и только у самого крыльца в хозяйственную башню водитель, затормозив, вдруг обернулся и коснулся моего плеча.

— Сэра, если у тебя сейчас найдется немного времени, загляни на кухню. Оливия обещала подогреть обед к твоему приезду и угостить пирожками.

— Мне бы сначала до ванной добраться.

— Да-да, как только переступишь порог спальни, тебя снова куда-нибудь вызовут и что-то попросят. Пожалуйста, задержись здесь, обещаю, это не займет много времени, она переживает за тебя.

Устало откинувшись на спинку сидения, я с укором посмотрела на Фина. Парень едва руки не сложил в мольбе и выглядел так, будто просит о величайшей милости.

— Если ты так настаиваешь.

— Я знал, что с тобой можно договориться.

— Когда-нибудь мне выйдет это боком.

Дождавшись, пока водитель откроет двери, я вышла на улицу и, попрощавшись кивком головы, прошла прямо на кухню, еще на подходе поймав сладкий запах выпечки. В самой столовой оказалось неожиданно пусто, хотя я предполагала, что в самый разгар дня приходилось большая часть дел в замке. Кухарки собрались у плит, тихо переговариваясь между собой, деревянные столы, вычищенные до блеска, приветливо ожидали едоков. Мелкие пылинки вились в лучах света из решетчатых окон. В зале было очень тепло и так уютно, что я осталась бы сидеть тут до конца дня.

— О, Серафина, ты уже здесь! Проходи, не стесняйся.

Оторвавшись от огромной кастрюли с супом, Оливия вынула черпак и, кивнув подруге, вышла ко мне навстречу. Горячие мягкие ладони подхватили мои руки, потянув к обеденному месту у рабочих столов.

— Я не хотела тебя отвлекать.

— Глупости, ты так много сделала, а сколько слухов ходит, это кошмар, я думала никогда не поймаю тебя, чтобы поблагодарить.

— Не за что благодарить.

Усадив меня, Оливия глянула на настенные часы, тикавшие почти в такт со стуком ножа второй кухарки, и заполошно обняла за плечи, клюнув в висок.

— Почему? Ты всё сделала как надо и даже город защитила, одна, своими силами. Ой, подожди минутку, сейчас всё будет.

Не дожидаясь ответа, она вернулась к плитам и, выудив пару глубоких тарелок, достала еще и глиняный кувшин с простыми бокалами. Догадываясь, что сейчас меня будут потчевать еще и вином, я поняла, что уйти из кухни мне дадут еще не скоро. Пальцы потянулись к пуговицам кейпа и, расстегнув его, скинули с плеч. Где-то на сковороде шумно зашкворчало мясо, Оливия открыла печь, доставая немаленький противень, полный румяных пирогов. Ловкими, быстрыми движениями она стала закидывать их на большое блюдо, стараясь не обжечься.

Ощущая себя ребенком в гостях у бабушки, я, словно завороженная, смотрела за работой кухарок.

— Сэра! Как удачно я тебя застал.

Новый голос заставил меня вздрогнуть и обратить внимание на проем коридора. В зал столовой, снимая куртку на ходу, зашел Джеральд, еще красный после улицы и с каплями растаявших снежинок на волосах. Поймав в объятья Оливию, он звучно поцеловал ее в щеку и шумно сел за стол со мной. Крохотный уютный мирок, в котором я пребывала в спокойствии и тепле, рассыпался, стоило начальнику внешней стражи туда сунуться.

— Как поживаешь? Раны не беспокоят?

— Почти всё зажило, спасибо.

— Я рад, я рад.

Кухарка скоро выставила перед нами по тарелке запеченного картофеля с мясом, за ними кувшин с вином, металлические бокалы и самыми последними пироги с небольшой буханкой еще горячего хлеба. Девушка даже не попыталась сесть с нами, поглощенная работой, и видимо знала о приходе возлюбленного с самого начала. Поблагодарив ее, Джер сам налил мне напиток и, взяв хлеб, с хрустом разломил его на две части, протянув одну из них.

— Я слышал, тебя даже удостоили награды.

Чувствуя себя всё более неловко, я несколько заторможено посмотрела на кусок, видя в этом что-то библейское, и все же взяла в руки, начав трапезу. После первых же ложек сытного, безумно вкусного обеда настроение стало существенно лучше.

— Да, если это можно так назвать.

Горько усмехнувшись, я отпила вина. Сладкое, совсем молодое и легкое, оно идеально подошло как разговору, так и еде. Джеральд задумчиво повторил жест за мной и, глядя в бокал, спросил уже напрямую:

— Что он сделал?

От одного воспоминания я нервно передернула плечами. Даже несмотря на то, что все беды и невзгоды, обрушившиеся на мою голову, в стенах столовой были словно несущественны, мне было сложно подобрать слова, будто я собиралась жаловаться на какую-то глупость. «Он грубо схватил меня за руку и нюхал волосы, каков засранец».

В сравнении с тем, что я пережила здесь раньше и что слышала в свой адрес, это были словно и не угрозы вовсе, хотя в тот момент мне было дико страшно, и рядом с светлым храмом я точно больше не появлюсь.

Джер, не дождавшись ответа, медленно выдохнул и поднял голову.

— Хорошо, спрошу иначе. Что он у тебя забрал?

— Ленту, для волос.

— И всё?

— Перчатки при прошлой встрече, правда я думала, что потеряла их.

— Ясно.

Он вдруг нахмурился, словно я сказала что-то действительно плохое, но не торопился делиться мыслями. Отщипнув кусочек хлеба, я закинула его в рот и снова запила вином. Пока была возможность, захотелось расспросить о ситуации побольше.

— Насколько понимаю, это частое явление?

— Более чем.

— Тогда почему его еще не наказали?

— Кто?

— Да хотя бы король, например.

Пожав плечами, Джеральд продолжил есть, но над тарелкой он заметно ссутулился, будто уже давно несет тяжкую ношу.

— В его положении обезглавить церковь равно потерять большую часть народной поддержки. Каков бы не был Габриэль, о его делах знают немногие.

— А ты? Неужели ваша семья не в курсе?

— Собственноручно лишить влияния целый род не каждый решится. Благодаря ему большая часть родственников попала на высокие должности. Сам архиепископ им благоволит, куда деваться.

По-новому взглянув на начальника внешней стражи, я покивала, вновь потянувшись за вином.

— Вот оно что.

— Не смотри на меня так, я здесь своими усилиями оказался и был бы выше, если бы не Габриэль. Пока не пришел эльфийский пёс, я контролировал весь замок и изнутри, и снаружи, но за постоянные ссоры с Авелем меня