грудь руками. Он резко сменил тактику и притянул меня к себе, сильнее сжимая в объятиях. Шептал что-то на итальянском, покачивался, пытаясь меня успокоить.

— Прости меня, Карина. Не знаю, о чем я думал, когда просил тебя писать. Но я просто хотел помочь, поверь.

Я резко отстранилась и заглянула в зеленые глаза, пытаясь разгадать, что за игру ведет Лука, но не смогла прочесть его взгляд.

— Если хочешь мне помочь, то достань свой пистолет и пусти пулю мне в голову — прошептала я.

— Это не выход, Карина. Выживи всем на зло, перекрути ситуацию в свою пользу. Поверь, это возможно, просто попытайся.

Лука поднялся и вышел из комнаты, оставляя меня одну в водовороте собственных мыслей.

Перекрутить ситуацию? Он думает, что сломанное дерево все еще может приносить плоды?

Глава 10

Лука, день прибытия Карины в Неаполь

Я сидел в кабинете Армана и не мог поверить в то, что слышу. Обхватив голову руками, застыл на несколько секунд, переваривая информацию, затем взъерошил волосы и поднял на друга глаза.

— Скажи, тебе действительно это нужно?

— Нужно!

— Для чего?

— Лука, тебе ли не знать, все, что я задумал, произойдет в любом случае. Для моих желаний может и не быть причин, я сделаю это просто потому, что так хочу — ухмыльнулся Арман, а затем, добавил — Я ненавижу фальшь и ложь, но я солгал, отыграл влюбленного идиота, пошел на это, чтобы показать Карине обратную сторону ее вранья.

— Арман, ты теряешь рассудок. Она пишет книги, понимаешь? Это просто истории, остынь, прошу тебя.

— Ты мне друг, Лука, поэтому я прощу твою дерзость, но больше не смей мне указывать и читать нотации, понял? — зло сверкнула глазами Арман.

— Я тебя услышал. Есть ли какие-то приказы для меня и моих ребят? — уточнил я перед уходом.

— Охрана комнаты с девушкой должна быть круглосуточной, поставь адекватных парней, не падких на баб. Что там с установкой оборудования в моей комнате? Все готово?

— Да. Звук отличный, проблем не будет.

— Хорошая работа. Можешь быть свободен — махнул рукой Арман, жестом указывая на двери.

Я смотрел, как из припаркованного автомобиля выходил дон Герра, а следом за ним светловолосая девушка в очках и нервно сжимал подоконник, тяжело вздыхая.

…Попала ты, Карина.

Арман мой друг, но мальчишеская, крепкая дружба осталась где-то далеко, в беззаботном детстве, сейчас она отошла на второй план. Мы разные, я его подчиненный, а он мой босс. Конечно, доверительные отношения у нас остались, но они стали серыми, не такими явными, как раньше. За всей этой жестокостью мы потеряли последние частички человечности, а Арман теряет и остатки разума…

Пожалуй, я единственный близкий человек из окружения дона. Консильери, младший босс, эти двое поддерживают с Арманом сугубо деловые отношения, их совесть давно превратилась в камень, на лицах ледяное спокойствие, в глазах — безоговорочное подчинение любому приказу. Они не знали его улыбающимся мальчишкой, который увлекался коллекционированием морских ракушек, эти люди видели только жестокого парня, выгрызающего себе дорогу на вершину, парня, который безжалостно расправлялся с предателями и без тени сожаления разрывал крупные сделки с обнаглевшими партнерами.

Подчиненные видели в Армане пример для подражания, на него равнялись и без раздумий склоняли голову в знак уважения и преданности. И только я все еще надеялся заметить в его глазах редкие искры мальчишеской беззаботности, плотно скрываемые пеленой жестокости и злобы.

Я — не ангел, я — мразь. Мои руки по локоть в крови старых и молодых людей, это моя жизнь, я не знаю, можно ли жить как-то иначе. У меня никогда не возникало желания спорить с Арманом, я выполнял все его указания беспрекословно, а ночами меня мучили кошмары. Все эти люди, умершие по моему приказу или от моей руки, превратившись в полупрозрачные тени, приходили во снах, тянули свои иссохшие, костлявые руки и душили.

Я уже мертв, давно. Моя душа превратилась в черный мерзкий сгусток, не способный сочувствовать и сопереживать, слабые стоны совести заглушались автоматными очередями, лязгом цепей и стуком тренажеров в спортивном зале.

По моему телу, как по карте, можно было отслеживать историю. На нем нет живого места, оно исполосовано уродливыми шрамами от пулевых и ножевых ранений. Мы никогда не трогали детей и женщин, это было табу, никто не смел нарушать этот запрет, но кажется Арман переступил черту…

Я смотрел на эту хрупкую девушку, с горящими от счастья глазами и понимал, что она попала в ад, из которого никогда не сможет выбраться. Что я могу сделать? Должен ли? Я не знал…

На одной чаше весов — приказ босса, на другой — нарушенный запрет и страдания ни в чем не повинной девушки.

Тихо ступая, я прошел в свою комнату и плотно прикрыл двери, уселся на кровать и закрыл глаза, мысли беспокойным роем наяривали круги в моей голове, я устал, морально измотан. Иногда мне хочется специально подставиться под смертельную пулю, чтобы моя никчемная жизнь, наконец, закончилась.

Я не спал двое суток подряд, просто не мог закрыть глаза, обессиленный бесконечными кошмарами. Прислушался к шуму голосов и шагам на лестнице, это Арман вел Карину в комнату, которая совсем скоро станет ее тюрьмой. Усталость брала верх над спутанным сознанием, я медленно опустил голову на подушки и уснул.

Утром меня разбудил звонок от Армана:

— Лука, встреть Кайли и проводи ее в мою комнату.

— Понял, босс.

Отвел гостью друга и бросил взгляд на девушку, спящую в помещении напротив. Ее пшеничные волосы небрежно разбросались по подушке, оголенная спина и хрупкие плечи, выглядывающие из-под одеяла, едва заметно вздрагивали.

Красивая, изящная, непохожая на шлюх, которыми мы регулярно пользовались. Вспомнил ее голубые глаза, радостный смех, милое удивление и вздохнул с сожалением. Сколько ей осталось быть такой собой, настоящей? День, неделя, месяц? Арман сломает ее, всех ломал, даже самых стойких и закоренелых бандитов. От его жестокости они скулили как раненые шакалы и молили о пощаде.

— Чего застыл, Лука? Хочешь остаться и присоединится к нам с Кайли? — отвлек меня от мыслей тихий голос Герра.

— Откажусь, пожалуй — бросил я, направляясь к выходу.

Прошел в свою комнату, забрал пистолет и смартфон, пролистал последние новости, а затем решил пойти на кухню и выпить кофе. Совсем не хотелось находиться на этом этаже, но я не успел уйти. Истошный женский крик и стук в дверь застал меня на первой ступени лестницы.

С силой сжал кулаки и заставил себя спуститься, быстро заварил ароматный напиток и покинул