Когда времени почти нет, парадных церемоний не устраивают и торжественных напутственных речей не говорят. Следом за Тенил Аз внутрь влезли Динал Аз, майор Агеев и госпожа Азалиэн, после чего люк закрылся. Внутри инопланетного челнока было тесно, эйджел на своих местах сидели в позе перочинного ножа, как баскетболисты в «запорожце». Освещение тусклое, темно-красное, как в фотолаборатории, узкая, как пенал, пилотская кабина в задней части без всяких люков и перегородок переходила в темный и обширный пассажирско-грузовой отсек.

Когда летчик-человек занимает в самолете свое место, он надевает гарнитуру самолетного переговорного устройства, а если на свое кресло усаживается член экипажа шаттла эйджел, она натягивает на голову корону индуктивного линка. У ведущего пилота линк управляющий, у второго - резервный, у матроны и представителя заказчика, на место которого усадили майора Агеева, линки связного типа - а все вместе это завязано на аппаратуру, по сравнению с которой ручной ментоскоп выглядит как мопед рядом с гоночным болидом. Майор почувствовал, как его лоб, виски и затылок плотно охватило гибкое кольцо; матрона подрегулировала какую-то аппаратуру, и он услышал внутри своей головы голоса: «Мы все здесь и готовы. Скорее взлетаем, младших надо спасать. Вперед!»

Потом перед его глазами мелькнула картина проваливающейся вниз земли, и он понял, что шаттл уже в воздухе и стремительно набирает высоту, а он видит и ощущает то же, что и девушка-пилот эйджел. Она скованна и неуверенна у самой поверхности планеты, но на высоте чувствует себя как птица в полете, только что выпущенная из клетки. Шаттл без груза несется стрелой все выше, выше и выше - и вот уже небо впереди становится сначала темно-синим, потом фиолетовым, а затем черным. Аппарат переворачивается через крыло, и майор видит зависший над головой голубоватый купол планеты, подернутый завитками облаков. Захваченный чувством восторга, он начинает мысленно цитировать первый куплет марша авиаторов:

«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,

Преодолеть пространство и простор,

Нам разум дал стальные руки-крылья,

А вместо сердца - пламенный мотор!»

- Он наш, - радостно думает Динал Аз, не отрывая внимания от управления, - у него действительно душа пилота.

- Обычный дикий хуманс на его месте сжался бы в комок и скулил, - соглашается Тенил Аз, -а он нам поет... и хорошо поет.

- Мои дочери, тот второй, тоже должен быть неплох, но у него уже есть свой клан, а этот самец пока ничей, - мысленно соглашается с пилотами матрона.

- Мы его еще испытаем, - думает Динал Аз и добавляет: - Эй, хуманс, какой элемент полета получается у тебя лучше всего?

- Посадка! - мысленно произносит майор Агеев, вспоминая, как он сажал тяжеленный «Антей» на узкую полоску прибрежного луга.

Темные эйджел считывают его воспоминания и благоговейно умолкают.

- Вот это да! - через некоторое время думает Тенил Аз. - Посадить такую громадину - без вертикальной тяги, навигационных сигналов и без специальных пилотских генетических адаптаций, да еще на ручном управлении...

- Нас для этого специально готовили, - поясняет Агеев. - Неважно, куда ты летишь и что везешь, главное - благополучно сесть, даже если перед тобой не аэродром, а всего лишь минимально подходящая ровная площадка.

- И такое может каждый цивилизованный хуманс? - мысленно спрашивает Динал Аз.

- Нет, совсем немногие даже среди тех, что выбрали своей профессией полеты, - честно отвечает майор. - Но в нашем полку так могли все...

- Мудр наш главный самец-предводитель, положивший подобное к подобному, - думает госпожа Азалиэн. - Впрочем, мои дочери, хватит болтовни, мы еще успеем обсудить этого хуманса со всех сторон. А сейчас Геон приближается. Надеюсь, она умерла не до конца, и стыковочный узел еще функционирует.

Надежды матроны были не напрасны: стыковочный узел выдал координатную сеть, по которой Динал Аз усадила челнок кормой в колыбель. Тут настала очередь Евгения Агеева открывать от удивления рот: при наличии надежных навигационных сигналов пилотам темных эйджел было безразлично направление полета - прямо, вбок или задом наперед. Люди так не могут, мешают рефлексы.

И вот открылся кормовой люк, в грузовом отсеке зажглось такое же тусклое освещение, как и в пилотской кабине, и обернувшийся майор увидел на той стороне толпу мелких голеньких существ женского пола, похожих на человеческих подростков (как он понял, сибх), и среди них глыбами возвышались четыре горхини. И только потом в полутьме ему удалось разглядеть двух юных эйджел. Одну совсем маленькую, ростом даже ниже сибхи, и одну подросткового возраста, уже почти достигшую роста взрослого человеческого мужчины. Первым делом горхини втолкнули внутрь грузового отсека парящий над полом продолговатый ящик, похожий на саркофаг древнеегипетских фараонов, и стали заносить в грузовой отсек какие-то сундуки и баулы, громоздя их друг на друга.

- Это инструменты и приборы, необходимые горхам в технической работе, - мысленно пояснила матрона. - Без них они просто очень сильные существа, а с ними - большая помощь нашему общему большому клану.

Как только погрузка материальных ценностей завершилась, в грузовой отсек молчаливой испуганной стайкой вбежали сибхи, будто только что выскочившие из женской половины школьной бани. И самыми последними, держа друг друга за руки, вошли две юные темные эйджел, после чего шаттл оказался заполнен так, что яблоку негде было упасть.

- Улетаем, и как можно скорее, - подумала госпожа Азалиэн. - Сейчас начнется агония, и в этот момент нам лучше быть как можно дальше отсюда. Геон очень долго служила нашему клану, а до того родителям и прародителям, но теперь ее время закончилось. Никто не думал, что это случится на орбите вокруг планеты-прародительницы.

Кормовой люк закрылся, и челнок как ошпаренный рванулся прочь от корабля. В момент агонии Корабля может случиться все что угодно, вплоть до взрыва реакторов. Но ничего особенного не про-

изошло, просто госпожа Азалиэн подумала вслух: «Геон полностью умерла. Теперь у нас нет другого дома, кроме Аквилонии...»

- А что такое Аквилония, мама? - вслух спросила эйджел-подросток Тутан Аз. - И вообще, расскажи нам, где вы были все это время, куда делись светлые из клана Зоркого Ока, почему на тебе одежда, и что тут делает этот хуманс, рассевшийся так, будто он главный уполномоченный Великого Духа Вселенной, а не обыкновенный самец?

- Тс-с-с, моя юная дочь, - ответила госпожа Азалиэн. - Аквилония - это то место, где живут цивилизованные хумансы. Во исполнение миссии, порученной нам Советом