– А как его настоящее имя?

– Не знаю. Он сам этого не знает, у него выпадение памяти. Бродил по вокзалу, пока не угодил в милицию. Они его сюда отправили. Такие, как Папа, для Игоря Валерьевича – находка.

– Это почему?

– Никто никогда не хватится, делай что хочешь.

– Понятно, – протянула Тайна. – Скажи, а тебе не знаком человек по имени Иван Николаевич?

– Опиши его подробнее, – заинтересовалась Оля.

– Высокий, бородатый, – припомнила Тайна. – Любил рассуждать о страхе…

– И умел создавать черный туман, от которого люди сходили с ума, – закончила за нее Оля. – Конечно, я помню его. Я же одна из первых, старожил закрытого крыла, так сказать. Откуда ты знаешь Ивана?

– Мы встречались. Он тоже говорил о рогах, как и этот ваш Папа.

Некоторое время за стеной было тихо. Тайна уже решила, что разговор окончен, когда Оля снова заговорила:

– Иван попал в больницу после того, как зарубил топором собственную жену. Врачам он сказал, что проснулся утром и обнаружил, что лежит в объятьях отвратительного чудовища.

– Может, его жена в тот день накраситься забыла? – встряла в разговор Кристина. – Или бигуди не сняла?

– Это вряд ли. – Оля, по всей видимости, не сочла шутку удачной. – Игорь Валерьевич начал изучать этот случай и вскоре обнаружил у Ивана странные способности. Иногда, во сне, его окутывала черная дымка. Обычно она была еле заметна, но иногда уплотнялась и расползалась вокруг, словно живая. Больным, чьи кровати стояли рядом с кроватью Ивана, становилось хуже. Некоторые окончательно теряли рассудок. А однажды, во время утреннего обхода, санитары обнаружили в палате нечто. Говорят, это была уродливая тварь, наполовину человек, наполовину… что-то еще. С когтями и зубастым клювом.

Такое превращение из человека в монстра Тайне довелось наблюдать собственными глазами, когда черный туман из продырявленного батута растекся по котельной.

– И что было дальше? – спросила она.

– Тварь прикончили. А когда дело было сделано, оказалось, что никакого монстра нет. Санитары убили человека, одного из пациентов. Этот туман что-то делал с людьми, которых касался, изменял их, но после смерти все становилось как прежде. После этого случая Ивана перевели в запретное крыло. Доктор много работал с ним, провел несколько операций на мозге и в итоге научил управлять черным туманом. А потом Иван сбежал вместе со своей подружкой.

– С Леной, что ли? – уточнила Тайна.

– Да. Это были довольно странные отношения – здоровенный взрослый мужик и девочка-подросток. Но они каким-то образом спелись.

– Могу спорить, это не самое странное, что видела эта больница, – вставила Кристина.

– Эти двое – единственные, кому удалось сбежать из закрытого крыла. – Комментарий художницы Оля оставила без внимания.

– Ясно, – сказала Тайна, ловившая каждое слово, долетавшее из-за стены. – А что общего у Ивана Николаевича и у этого вашего Папы?

– Папа вторичный, – произнесла Оля. – Игорь Валерьевич перекроил его мозги по схеме, которую узнал, копаясь в голове у Ивана.

– Похоже, у него получилось.

– Да. По ночам Папу окутывает черная дымка. Но, по-моему, он никогда не научится контролировать эту силу. Слишком безумный.

– Про жену, которую зарубили топором, – это забавно. А в остальном дурацкая история, – высказалась Кристина.

– Совсем нет, это страшная история, – возразила Оля. И добавила так, чтобы ее услышала только Тайна: – На твоем месте я бы держалась подальше от Папы.

– Почему?

– Ты же не хочешь, чтобы твои рога увидели все.

Этого Тайна как раз не опасалась. Черный туман на нее не действовал, равно как и рисунки Кристины, но Оля об этом, конечно же, не знала. Ее рассказ, похоже, подошел к концу, и Тайна переместилась к другой стене, поближе к камере, где находилась Олеся. Оттуда доносились едва слышные всхлипывания.

– Эй, ты здесь? – негромко позвала Тайна, опустившись на бетонный пол.

– Олеся тут, – послышалось из-за стены.

– Не бойся, с Милой все будет в порядке. Игорь Валерьевич думает, что это обычная кукла. Он наверняка бросит ее в какой-нибудь ящик и забудет.

– Ну… да, наверное.

– Тогда чего ты плачешь? Боишься?

– Да. Олесенька боится, что на ней будут ставить опыты. Резать ножами и колоть иголками.

По словам Оли, Игорь Валерьевич искал для своих экспериментов людей, которых никто не хватится. Бездомных, потерявших память, никому не нужных. Ставить запрещенные опыты на обычных пациентах было рискованно.

– Олеся, у тебя есть родственники? – спросила Тайна.

– У Олеси есть мама. Только ей лучше, когда Олесенька в дурке, а не дома.

– Все равно, главное, у тебя кто-то есть. Игорь Валерьевич не будет ставить на тебе опыты. Он, в конце концов, врач. Твоя мама может подать в суд, если он тебе навредит.

– Мама обрадуется, если Олесеньки не станет. Она говорит, лучше бы Мила осталась жить, когда машина разбилась, а Олеся умерла…

– У меня тоже есть родственники, но нашего доброго доктора это не останавливает, – фыркнула Кристина. – Если он сумеет вернуть мне способности, это вообще не будет иметь значения.

– Почему? – спросила Тайна.

– Вот ты, блин, тупая… – устало протянула Кристина. – При помощи моих рисунков он будет делать с людьми все, что пожелает. Раз – и Олеся осталась сиротой. Два – и мои собственные родители отправились на тот свет. Стоит только все это нарисовать…

Оля негромко присвистнула, и в камерах воцарилась тишина.

Тайна легла на койку и принялась ждать. Спустя некоторое время она задремала и даже начала видеть сон, в котором летела на снежной сове, когда тишину нарушило металлическое лязганье. Тайна открыла глаза и увидела Артура. Он стоял у двери в ее камеру и возился с замком.

– На выход! – приказал медбрат, распахнув решетчатую створку.

Тайна нехотя слезла с кровати и двинулась к выходу. Игорь Валерьевич стоял возле крайней камеры и сосредоточенно просматривал какие-то распечатки. Девушка остановилась, оценивая обстановку.

– Шевелись! – рявкнул Артур и потянулся к Тайне, вероятно, намереваясь схватить ее за шиворот.

Он видел перед собой лишь вялую заспанную пациентку, а доктор вообще не смотрел в их сторону, погрузившись в изучение бумаг. Самый подходящий момент, чтобы выпустить жало.

Тайна быстро сунула руку в карман пижамы и выхватила нож. Ее преимущество было во внезапности, но Артур вовремя почувствовал опасность. Вместо того чтобы схватить, он оттолкнул Тайну и сам сделал шаг назад. Лезвие, нацеленное ему в живот, проткнуло воздух. Притихшие обитатели закрытого крыла зашевелились – Олеся, прильнувшая к решетке, издала короткий возглас, Папа начал во весь голос молиться. Тайна снова атаковала, понимая, что шанс уже упущен. Артур умело перехватил ее запястье и выкрутил руку. Кисть разжалась, и нож зазвенел о бетон.