Сергей Николаевич , а это, естественно, был он, появился на пороге кухни. Выглядел он немного вымотанным и уставшим.

Мать принялась усаживать его за стол, заявив, что пока он не поест, говорит не о чем. После ужина, сколько угодно. Родительница моя умела быть очень настойчивой . Тренер сдался.

На столе сразу появились домашние котлетки с толчёной картошкой. Сверху лежал кусочек масла, медленно таявший от горячего пара, которым исходило это незатейливое блюдо. Неизменные солёные огурцы, хлеб. Она даже додумалась вытащить из каких-то закромов бутылку водки.

— Да Вы… Куда уж! — Сергей Николаевич затряс головой. — Я не пью. Да и неправильно это. Уберите!

Родительница послушно спрятала алкоголь.

После ужина все переместились в зал, где начались уже обсуждения по делу.

Алёша по-прежнему периодически бегал по коридору, то в туалет, то в кухню. Грел уши.

Когда мать и тренер заговорили о том, какой должна быть последовательность ее действий в отношении документов, я выскользнул из зала.

Дверь Алешиной спальни тихо скрипнула. Партизан херов.

Я, не скрываясь, протопал к его комнате.

Младший брат устроился в постели, с головой накрывшись одеялом.

— Спишь…Смотрю, совесть не мучает.

Подошел ближе. Не знаю, почему в прошлом Славка мне так ничего и не высказал. Я молчать точно не собираюсь.

Алеша упорно изображал из себя то ли стог сена, то ли курган, не издавая ни звука.

— Хватит притворяться. — Дернул край одеяла, стягивая его с брата.

Он лежал в одежде, зажмурив глаза.

— Значит, слушай сюда, пацан. Все твои бредни про то, как сильно ты не хотел остаться без меня, можешь засунуть себе в задницу. Ясно? Не считается. И на отмаз вообще никак не катит. Я знаю, что ты связался с Мордвинцевым. И правды в любом случае добьюсь. Отца выпустят. Чего бы мне это не стоило. Но сейчас у тебя еще есть шанс. Расскажи, как все было на самом деле. Мы вместе решим, как выкрутиться из этой ситуации. Для тебя так будет лучше. Потому что в любом случае я батю не брошу. А ты потом будешь выглядеть конченым уродом. Особенно перед матерью. Если пойдешь на сотрудничество, назовём это так, сообразим, как тебя в этой ситуации перед ней не светить. Подумай. Махинатор хренов.

Больше говорить было не о чем. С моей точки зрения. Я развернулся и вышел из комнаты.

Тем более, хотел дождаться, когда освободиться тренер, и обсудить с ним свои догадки. Конечно, Алешу я брал на понт. Про Мордвинцева не знаю, догадываюсь. Но пусть лучше думает, будто у меня уже имеются какие-то доказательства.

Тренер буквально через минут десять собрался уходить. Все вопросы были оговорены. Матери даны указания, как действовать. Особенно в плане перевода из школы и устройства в новую.

— Сергей Николаевич, провожу Вас.

Я натянул кеды, куртку, а потом вышел вместе с ним во двор.

— Ну, рассказывай. Что-то стало известно об отце? — Он сразу понял, о чем пойдет речь. Даже говорить ничего не пришлось.

Я вкратце обрисовал ему все в деталях. Включая свои размышления на тему того, что Мордвинцевы — те еще мудаки.

— Да уж… — Тренер задумчиво смотрел вдаль, сунув руки в карманы брюк. — Возможно, ты прав. По крайней мере, твоя версия выглядит очень логичной. Насчет местной шпаны уверен?

— Уверен. Не они это. Точно.

— Ладно… Давай так. Завтра жду на тренировку. Нам теперь надо работать вдвое больше. А то и втрое. Ну, и подумаю, конечно. Ситуация непростая. Тут правды силой не добиться. Тут надо действовать хитро и осторожно. Никому пока что не рассказывай о своих подозрениях. Будем думать.

Сергей Николаевич по-мужски пожал мою руку, прощаясь, и вышел за ворота.

Глава 6

Обыгрываю Постникова… делаю финт перед Симоновым. Прокидываю шайбу одной рукой. Показываю Лехе, что буду уходить в сторону, где находится моя условно ведущая рука. Беру клюшку в одну руку. И толкаю шайбу за Леху. Обхожу его с другой стороны. Чтобы выполнить этот элемент, нужна хорошая скорость. У меня — хорошая скорость. Я вообще — ракета. Мне так кажется, по крайней мере. Чувствую в себе настолько сильный заряд, что при желании могу взорвать весь этот лед. Следующая задача — прокинуть шайбу Постникову между ног… Пройти вдоль борта… Тяжелый момент, когда Порядьев силовым приемом толкает меня в борт. Это — его задача, поставленная тренером. Не дать мне ни одного шанса. Я не хочу ему отвечать. Но ничего. Ничего… Белов — мощный тип. Шайбу удержать удалось. Дальше — выкатываю «на пятак» и забрасываю ее в ворота. Гол!

Я обернулся на тренера, который был доволен разыгранной ситуацией. Видел по его взгляду. Он, этот взгляд, становится чуть светлее в такие минуты. Сергей Николаевич будто улыбался глазами. Не знаю, в чем прикол, но он поставил меня против моего же звена в составе другого. Что-то смотрел, изучал, анализировал. Однако по его лицу я заметил, он действительно доволен. Скорее всего, вся сложность в том, что мы реально знаем друг друга. С одной стороны, в этом и лёгкость. Я понимаю, как мне обыграть пацанов, а с другой стороны — они тоже знают, как остановить меня.

Первая тренировка после нашего возвращения из Москвы вышла какой-то иной. По сравнению с теми, что были раньше. Во-первых, Сергей Николаевич во всеуслышание объявил новость.

— Парни… Ваш товарищ Белов успешно показал себя на просмотре в Москве. Многие из вас знали, что он туда поедет. Некоторые слышат только сейчас. Надеюсь, большинство желали и желают ему удачи…

В этот момент тренер повернулся и посмотрел на Мордвинцева, который, кстати, выглядел немного бледновато. Или мне показалось. Не знаю. Может, просто выдаю желаемое за действительное.

— Так вот…— Продолжил Сергей Николаевич, — Белов пробудет с нами до нового года, а потом уедет в Москву.

Пацаны заулюлюкали и принялись стучать клюшками по льду. Это так они выражали свою радость. Не в том плане, что безумно счастливы меня спровадить, а потому что радовались за товарища. По крайней мере, надеюсь, так и есть.

Один только Владик стоял, опираясь на клюшку, и вообще ничего не демонстрировал. Кроме своей недовольной рожи. Я с интересом наблюдал за ним. Ясное дело, Прилизанный не скажет вслух, мол, какая незадача. Он так