- Да, мам?

Вариантов того, кто может набрать мне в семь утра пятницы - два. 

Это моя мать и мой кретин-босс.

- Всё нормально? Я в метро… - говорю, поправляя висящую на плече дорожную сумку.

Я опять спала отвратительно. 

Мои смарт-часы говорят о том, что я не спала вообще. 

Настроение у меня - дерьмо, дерьмо, дерьмо. 

У меня дома закончился кофе, а купить его не было времени. У меня дома и еды нет. Своего дома у меня тоже нет. Я могла бы развивать эту мысль до бесконечности в соответствии с выше озвученным настроением, но сейчас мне нужно направить свои мысленные потоки в другое русло! 

Вчера я забыла ответить на сообщения Тыковки, и сознательно не ответила на звонок от Марка. 

Я не брала трубку от Марка, потому что была в бешенстве.

В таком, что меня на куски разрывало.

А когда пришла в себя более-менее, позвонила ему сама. Чтобы каким-нибудь образом узнать, когда он возвращается. Он в Таиланде. Там у него друг, у которого день рождения. И он не предложил поехать с ним, потому что… ах, да! Из-за моей работы!

Он не взял трубку и не перезвонил. 

Находясь в предерьмовейшем настроении, я решила не обрывать его телефон.

Не помню, когда в последний раз испытывала злость и возбуждение одновременно. Ах, нет. Помню. Никогда до вчерашнего вечера! И это шокирующе-чокнутый эффект! Настолько, что я всю ночь мучалась им. Долбаным возбуждением!  

В пять утра, забив на сон, взялась за работу. С такой ясной головой, как никогда.

Потираю шею в том месте, где вчера орудовал наглый, беспринципный рот Орлова. Мне потребовалась семь минут драгоценного времени и половина карандаша-консилера, чтобы замазать этот рот на своей шее. Там у меня «кричащий». Нет, «орущий» засос!

Идиот! Кретин!

- Алевтина, ТЫ меня вообще слушаешь? - возмущенно спрашивает мама.

- Слушаю…

Пытаясь не словить лицом дверь на выходе из метро, выбираюсь на прохладный утренний воздух. 

- Опять в облаках витаешь? - делает она свои выводы. - Я говорю - у Поповых дочь замуж за голландца вышла! 

- Поздравляю Катю, - произношу на автомате, надевая на нос солнечные очки.

- Да уж. Повезло, - хмыкает она. - А у Зайцевых за голодранца девятнадцати лет, куда только родители смотрели?!

Восстанавливая в голове всех известных мне Зайцевых, вздыхаю:

- У них любовь, мам...

Дочь Зайцевых… вышла замуж за Макса Немцева. Из всего, что я знаю об этом парне - он умный и прошаренный настолько, что я себя чувствую неполноценной. Если он и голодранец, то это ненадолго. Из всех известных мне людей умнее его только Орлов, этот кретин недоделанный!

- Любовь! Ой, я тебя умоляю, - иронизирует она. - В браке главное - чтобы тебя любили. И чтобы деньги были, а то любовь быстро уйдёт.

Подобные рассуждения из её уст всегда пробуждают во мне неконтролируемый агрессивный протест. А слушаю я их с тех пор, как, блин, научилась слышать. 

- Что-то ты своей философией жизненной не пользовалась, - говорю, прикладывая пропуск на КПП.

Мама родила меня в двадцать один. У них с моим отцом была любовь до моего трёхлетия, а потом да, закончилась. Сейчас у него трое детей от другого брака, я его уже пару лет не видела и не слышала. Видимо, всё не так просто, раз она костерит его спустя двадцать один год. Я понимаю мамину обиду, но в последнее время не попадаю в её логику, хотя она вбивает её в меня неустанно.

- Дура была, - цокает она. - Учись на моих ошибках, а не на своих! И помни, мать тебе плохого не посоветует. Будь умнее! В жизни только так и нужно.

Мой внутренний протест ширится. Каждый раз, когда она включает эту шарманку, мне хочется заткнуть уши. Потому что я не верю в то, что так должно быть. Это не нормально. Уродливо. Разве это семья? Я не знаю. Не знаю, как у других. Может она права, а я нет... 

- Я тебе вчера звонила. Где ты была? Аля, не вздумай изменять Марку. Будешь потом локти кусать!

Меня бесит! Бесит её циничное отношение ко всему подряд. К людям и их поступкам. У неё все изменяют. Все с гнилыми мотивами, и я в том числе.

- Я работала, - злюсь, выходя из лифта.

О том как я вчера «работала», не расскажу ей никогда и ни за что. Снова трогаю кончиками пальцев свою шею. 

- Работала ты, смотри мне, - грозит она.

- Дома поговорим, - отрезаю, начиная психовать. - Приеду в десять.

На свете нет второго человека, который выводил бы меня из себя так, как моя мать. Прежде всего потому, что она не слышит никого кроме себя. Просто не в состоянии постичь отличную от своей логику. Каждый раз, когда я пыталась спорить, это заканчивается скандалом, после которого я долго прихожу в себя, а она спокойно идёт мыть посуду.

Войдя в пустой офис, швыряю на пол сумку, запихивая её ногой под стол.

Упав в кресло, быстро гружу комп и захожу в почту.

На часах половина восьмого утра, но я знаю, как быстро сжирается время, когда у тебя поджимают сроки.

Надев очки, запускаю тестирование своего кода, который пришёл мне сегодня в пять утра, как озарение. Плетусь на корпоративную кухню и включаю кофейную машину. Кроме меня и уборщиц пока никого нет, и это то, что мне сегодня нужно.

К половине десятого утра я так ушла в процесс, что не заметила прихода Орлова. А когда вижу его в прозрачном кабинете, поджимаю пальцы в кроссовках.

Мудак сидит, развалившись в своём кресле. В больших красных наушниках, футболке и джинсах. Внимательно слушая своё долбаное видео-конференц совещание, тогда когда я должна думать о том, как объясню Марку грёбаный засос в половину моей шеи!

Если бы он не уехал…

Я даже не знаю, когда он возвращается!

Что, если завтра?

Как, как я это объясню?! Я шла и случайно наткнулась на рот своего безмозглого босса?

Не хочу его видеть. Безответственная скотина, вот он кто. Думает только о себе и своих похотливых желаниях. 

Отвернувшись, снова принимаюсь за работу.

Станислав М Орлов: “В офисе только работа. Мне нужна твоя статистика за прошлый месяц и сертификат с курсов по программированию. Прямо сейчас.”

- Прямо сейчас, - цежу себе под нос, открывая папку с документами. 

Отправляю всё, что нужно, никак не комментируя эту “рабочую” хренотень, и иду на кухню сделать ещё кофе.

Дверь за моей спиной хлопает. Не реагируя, достаю из волос карандаш, быстро записывая на салфетке решение последней ошибки.

- Успеваешь?