— Евгений, — зло улыбнулся я ему, и Розен, до этого болтавший с незнакомой мне девчонкой в входа в архив, замер с подозрением глядя на меня.

— Чего тебе, Рахманов?

— Можно тебя на пару слов? — процедил я сквозь зубы, беря его под локоть и буквально впихнув в открытую дверь архива.

— Э! Ты чего себе позволяе…

Толчок в грудь припечатал его к стене.

— Слушай сюда, скотина. Ты слил материалы по нашему делу в газету.

— Совсем рехнулся? Да что ты несёшь! — тут же набычился он, пытаясь строить из себя оскорблённую жертву, но по его эмоциям и так всё понятно.

— Рот закрой, — резко произнёс я. — Пётр рассказал мне всё. В частности, и о том, что ему очень и очень не понравилось, как ты его подставил. Из-за тебя у нашей клиентки могли быть большие проблемы, и чудо, что их удалось избежать.

Ну это, строго говоря, блеф, но он-то этого не знал.

— Рахманов, ты рехнулся…

— Заткнись! — приказал я ему с таким взглядом, что он реально замолчал. — А теперь слушай сюда. Ты, кретин безмозглый, подставил не только меня. Ты едва не подставил всю фирму. И то, что ты всё ещё ходишь здесь, это исключительно моя заслуга. Ещё хоть раз попытаешься вставлять мне палки в колёса, и я сообщу Лазареву, кто именно поставил важного ему клиента под угрозу. Сам понимаешь, что с тобой тут будет, если такой человек запишет тебя в свои личные враги. Но он просто сломает тебе карьеру, Женя. А я сломаю тебе лицо.

Розен молчал. Не потому, что я приказал ему… хотя поэтому тоже. Не своими странными способностями. Я реально готов был сделать то, что обещал. То, как поступил этот придурок, — верх непрофессионализма. И я такое спускать ему с рук не собирался.

— Ты меня понял?

— Да, — наконец выдавил он, натурально покраснев от злости. — Я тебя услышал.

— Отлично. Потому что дважды я повторять не привык.

Улыбнувшись ему на прощание, вышел из архива и направился к себе в отдел. Настроение сразу же стало гораздо лучше.

— Ну, приятно видеть, что за время моего отсутствия ты не успела опять тут бардак устроить, — сказал я, заходя и закрывая за собой дверь.

После того как я привёл все бумаги в отделе в образцовый порядок, Марина и правда не успела снова всё раскидать. Хотя и попыталась, как я погляжу. Вон пара папок лежала на полу у её кресла. И ещё кипы бумаг были разложены по столам, на первый взгляд, как попало.

Но в защиту Марины скажу, что есть такие люди, кто устраивает бардак не потому, что они безалаберные рукожопы, а просто привыкли так работать. Там, где один видит хаос, у других стройная система. Просто выглядит она так, что в ней без ругани не разберёшься.

— Вот. — Маринка протянула мне папки. — Те два дела, о которых я тебе в машине говорила.

Взял бумаги, уселся в кресло и принялся читать. Оба нам направили из муниципального суда. И оба, как и полагается, бесплатные.

— Ладно. Берём, — произнёс я после того, как ознакомился.

— Окей. А какое? — поинтересовалась Скворцова.

— Оба.

Глава 4

— А ты не торопился. Я оставил тебе сообщение сутки назад.

— Да я только до работы добрался. У меня тут свои проблемы были, знаешь ли. В отличие от некоторых, я в постели не валялся.

Ну, не совсем правда, конечно. Поваляться на больничной койке мне всё же пришлось.

— Да, — усмехнулся голос Лазарева в телефоне. — Я слышал. Я вообще много чего слышал.

— Даже не сомневаюсь. Когда тебя выпишут?

— Через четыре дня, — ответил он, и в его голосе отчетливо слышалась искренняя признательность за случившееся. — Отец рассказал мне, что ты сделал. Я этого не забуду, Александр.

— Сын известного графа попал в должники к простолюдину. Кому расскажу, в жизнь не поверят. Купишь мне в благодарность тропический остров?

— Ты не зарывайся, — тут же пригрозил мне Лазарев, но его я уже знал достаточно, чтобы распознать шутку. — Остров он захотел. А больше ничего не надо?

— Да вроде нет, — фыркнул я в трубку. — Кстати, тут такое дело. Для того чтобы это сделать, мне пришлось добывать информацию. Очень и очень быстро добывать, если ты понимаешь, о чём я. Это дорого стоило.

— Вряд ли настолько дорого…

Я назвал ему цену. Кажется, судя по звуку из телефона, Лазарев только что подавился.

— Сколько?

— Столько. Вариантов у меня не было. И хорошо бы, чтобы я заплатил в течение ближайшей пары дней. А-то даже мои хорошие с ним отношения не особо помогут.

— Ладно, я разберусь с этим. Тебе пришлют вексель.

Я рассмеялся, представив сейчас его лицо, но потом решил стать серьёзнее.

— Тебе рассказали о том, что сделала Димитрова?

— Да. Знаешь, верь я в людей хоть немного больше, то сказал бы, что не верю, что она могла так поступить. Я до сих пор не могу понять, зачем она это сделала. Решила убрать меня, я имею в виду.

Эх, самомнение. А ничего, что я вообще-то был рядом? Мне так-то тоже могло прилететь так, что я отправился бы в могилу следом за тобой. Ну и ладно. Сейчас это уже частности.

— Тут я с тобой согласен. Обвинения с Изабеллы снимут, но…

— Я понимаю, о чём ты, — явно резче, чем ему хотелось бы, произнёс Роман.

— Тогда ты должен