Тоже мне…да как можно сравнивать мою сестру, которая боролась до последнего при полном отсутствии денег и связей лишь бы забрать маленького брата из приюта, и эту…зубрилку.

Я не знаю больше таких девушек, как Настя, и, боюсь, что больше не узнаю, потому что моя сестра единственная такая. Больше не выдают. Раритет, мать его так!

— Сравнил Настю и эту… — вырвалось из меня.

Каин медленно повернул в мою сторону голову и загадочно улыбнулся. Взгляд вдруг прояснился, стал более осознанным. Понимающим. Он в один глоток выпил содержимое своего стакана, затем поднял его на свет и стал прокручивать, вглядываясь сквозь уже мутноватое стекло. Сам себе на уме, честное слово.

— Как зовут ее? — специально подчеркнул интонацией нужное слово, чем взбесил меня еще больше.

Да какая, к черту, разница, как ее зовут? Без разницы!

— Руслан, это обычная девка, которая выводит меня из себя, не больше, не меньше. И уж если быть до конца честными, я просто хочу ее. И ничего за этим безумным физическим «хотением» нет, — выдал все как на духу, приправив эмоциями то, что, по сути, должно быть с нулевым откликом в душе. Опять она выводит меня. Даже сейчас. Даже когда не вижу. Ну когда же эта пытка кончится!

— Ты можешь, конечно, попытаться обмануть меня, но не пытайся обмануть себя.

Глубокомысленно закончил Руслан наш довольно странный диалог, после чего добавил:

— Поговорим, когда будешь готов. Ну а пока. Не совершай глупостей или поступков, за которые позже придется очень горько пожалеть, — окинул меня нечитаемым взглядом, наполненным чем-то незнакомым, неясным.

Я не хотел больше анализировать ситуацию, мне надоело, что мозги скручивались в трубочку при каждом упоминании Зайцевой. Мне надоело, что каждую ночь снилось, как она практически отдается мне, но в последний момент сбегает, позорно оставляя меня со спущенными штанами и стоящим колом членом. Я практически мог ощущать бархатную кожу под пальцами, сладкий аромат ее бледной кожи, и мягкие касания рыжих волос к лицу, когда я наклонялся, чтобы впиться в нее собственническими поцелуями. Во сне она была моей. Исключительно. Во всех позах. Особенно раком, да и еще и так, чтобы я мог кусать ее лопатки, вонзаясь особенно глубоко в узкое, истекающее соками лоно.

Это был адский кошмар. Наяву. Стоило проснуться, я снова осознавал одну вещь: БАГИРОВ МИХАИЛ позорно кончил, как подросток в пубертате от жарких снов.

Пиздец. Если откинуть все эти мутки с моей психикой, мне также было тяжело существовать в целом еще пару дней. Да, не шучу, я дня три после пьянки жил с одним непреодолимым желанием выблевать свои внутренности, а в стальное время пил лишь воду и сидел на сухарях.

Это все порядком выбешивало, вынуждая меня срываться на каждом. Буквально. Я хамил и огрызался, под раздачу попадали даже преподаватели. Несколько зачетов я, на удивление, сдал слишком хорошо, при условии, что ни черта не готовился и довел всех преподов до изнеможения. Впереди маячили экзамены, а сраная нервная система сбоила.

В очередной из университетских дней ко мне подошел староста группы и на полном серьезе выдал, что мне надо участвовать в конкурсе научных работ, якобы куратор сказала сообщить мне это. Видите ли, у меня хорошая стрессоустойчивость, и в самой паршивой ситуации я могу найти выход в кратчайшие сроки.

Я чуть ему эти же слова не затолкал в одно место, возмущаясь 1wIeiDSW и сокрушаясь на чем свет стоит. Я что, рыжий, что ли? Разумеется, Зайцева в этот момент проходила мимо и все слышала. Собственно, мне было плевать. Периодически я пытался ее цепануть лично, но она словно превратилась в другого человека.

Моя голова была забита слишком многими вещами. Сессия в разгаре, кучи долгов и минимум времени, чтобы все решить, ведь тренироваться для новых боев нужно, никто спецподготовку не отменял. В конце концов, менеджмент мне не особо нужен, а вот деньги— да.

Да и по большей части, я пошел сюда с последующим намерением перейти в военную академию, а, имея в загажнике еще одно высшее, у тебя больше возможностей для роста. Может стану в итоге как Феликс, открою свою фирму по охранной службе. Сидит себе важный и в ус не дует, вся команда ценится на вес золота, а услуги стоят таких аховых денег, что пару заказов в месяц и покупай себе машину класса люкс. Нет, он, конечно, периодически тоже пашет как проклятый и берет исключительно сложные заказы, пусть его женушка не в особом восторге от опасной работы, но тем не менее, Феликс упрямо гнет свою линию и живет припеваючи.

В странных гнетущих мыслях на экзаменах я стал гордым обладателем тройбанов, но меня это ничуть не трогало. Кому нужна философия? Зато по физкультуре я лучший. Выше, сильнее и быстрее, остальные предметы с уклоном на математику я сдал хорошо, потому что законченным идиотом все-таки не был и соображал получше многих. Пусть и по теории не всегда четко срабатывал.

О споре мне Алинка (хвала небесам Вельскому, который мне трижды напоминал ее имя) напоминала чуть ли не каждый день. В следующий раз я точно не сдержусь и напхаю ей за навязчивость. Я все помнил, но в жизни есть нечто более важное, чем Зайцева, сводящая меня с ума днем и ночью. И если днем я блокировал мысли о ней, то ночью нет. Вот тогда и наступал мой персональный ад.

С виновницей моих страданий пересекаться никак не получалось. Она то появлялась на день, то пропадала на два, при этом все зачеты были закрыты, как и экзамены. По большей части автоматом. Ходила она смурная и очень странная, даже у такого отбитого, как я, не хватило смелости задирать ее в этот период. Правда с относительным спокойствием пришло странное волнение, оно скребло изнутри острыми когтями, пусть я и упрямо старался увернуться и перестать думать о ней. Ну мало ли чего там могло быть? Это меня не должно волновать. Но почему тогда я все время искал ее глазами, словно это самое важное в моей жизни? И когда не находил, в душе загоралось нетерпение и волнение.

Все решилось именно в день конкурса научных работ. Мы сидели в столовой, которая служила и концертным залом, и местом поедания отборной дряни наших шеф-поваров в кавычках.

Зайцева наконец-то явилась, и у меня была возможность изучить ее в деталях после перерыва. Я жадно рассматривал, словно что? Словно соскучился. Пиздец, приплыли. Но да, мне не хватало наших перепалок, и меня жутко раздражало, что она больше не отвечала на мои потуги довести ее до ручки в те дни, когда все-таки удавалось застать ее в универе.

Заучка шла мелким шагом к кафедре, за которой ей предстояло выступать.

Я не мог отцепиться взглядом от прямой линии спины, утекавшей в покатые бедра. Нет, она не была толстой, но и не была рохлей, как Алинка. С ужасом я должен был себе признаться, что мне нравилась ее фигура, особенно в этой непривычной для Зайцевой одежде.

Вот так вот. Ноги. Руки. Грудь. Меня цепляло ее тело, но абсолютно точно бесила натура. Взгляд, до этого высокомерный и пренебрежительный, сейчас был потухшим, да и вся она была какая-то измученная и бледная. Ее сочное тело обтягивало простенькое платье неприметного серого цвета, ну хоть не классический балахон. Белый воротничок. Рыжие жгучие волосы собраны в высокий хвост.