Впереди раздались голоса. Из-за высоких папоротников, куда сворачивала широкая дорожка, вышли двое мужчин, в черных мантиях. Это была служебная одежда вышестоящих лиц нашей долины. Я знал об этом, но когда увидел мужчин так близко, да еще и ощутил их силу, вздрогнул, потому что впервые находился в такой близости от оборотней. А это точно были оборотни: глаза их сверкали, походка высокомерная и грациозная, а меня, проходящего мимо простого человека, они даже и не заметили.

Мужчины скрылись за стеной белого здания, оставив меня одного.

Я шел к центральному зданию в долине, занимавшийся самыми насущными вопросами жителей. Например, добычей различных металлов, которые впоследствии используются для переработки в электроэнергию, хотя этот метод был открыт совсем недавно нашими учеными, он был популярным и в него вкладывали деньги наиболее богатые семьи Тороса. Еще центральный орган занимался обеспечением рабочих мест для жителей долины, а также экспортом зерновых культур, которые были у нас в огромном количестве.

Я свернул в нужную сторону и направился к главному входу в здание, откуда, по словам незнакомца, должен был выйти мой брат. В этот момент, и вообще на протяжении сегодняшнего дня, я не мог узнать себя. Разве, в обычное время, я смог бы довериться незнакомому человеку, поверить ему, даже до того, как я увидел доказательства его слов? Однозначно нет!

Вытянув шею, я с опаской посмотрел в сторону входной двери. Никого не заметив, я сел на ближайшую скамейку. Буду ждать столько, сколько понадобиться. Поставив перед собой такую цель, достал из кармана телефон и начал разбирать заказы рыбы, которые сделали за сегодняшний день.

Разбросал заказы на последующие дни и со спокойной душой отложил телефон в карман. Входная дверь заскрипев, начала медленно открываться. Я замер, по — моему, даже забыл, как дышать…

— Завтра более детально рассмотрим это дело, — проговорил мужчина, стоя спиной ко мне.

Он был высок, темноволос, широкоплеч совсем как я… В один миг он развернулся и из глубины моего подсознания, я вспомнил его. Своего брата…

С трудом разлепил свои глаза, пытаясь прийти в себя. В это время в мою сторону посмотрел он. Моя точная копия. Он замер, выпучил глаза, рот открыл и ошарашено так смотрел на меня, что от его взгляда мне стало как-то не по себе.

— До встречи, — постарался он побыстрее распрощаться со стоявшим рядом с ним мужчиной и медленными шагами начал приближаться ко мне.

Он встал напротив меня, и мы не смели ничего друг другу сказать. Все мои чувства смешались воедино, глаза искали на лице эмоции, которые он испытывал в этот момент, но я как-будто смотрел в свое отражение. Он на меня похож. То есть я на него похож…

— Это я, Тагир, — тихо произнес я.

Он шумно выдохнул и улыбнулся. Но за долю секунды он посерьезнел, а я повторил свои сказанные слова:

— Это я.

Он стоял неподвижно, смотря прямо в мои глаза.

— Ты умер, — тихо произнес он. — Ты мне мерещишься.

— Я не умер. Я живой, брат мой.

Он ошарашенно посмотрел на меня и, шатаясь, сделал один единственный шаг.

— Ты умер. Ты погиб в аварии! — отрицал он очевидное. Он то улыбался, то мотал головой, не желая верить мне.

— Все так думали, — сказал я. — Меня спасли.

Он сделал еще один шаг, а из моих глаз потекли слезы. Тагир медленно приблизился ко мне, с недоверием осмотрел вблизи и, протянув руку, тронул меня: провел по груди, щеке, волосам.

— Ты живой, — бормотал он. — Ты живой…Тигран, — он бросился в мои объятия, плача и обнимая за шею так сильно, что на мгновение у меня перехватило дыхание.

Я чувствовал родного для себя человека, близко, насколько это было вообще возможно. Сколько же лет я ждал этого! Как, как я мог описать свои чувства? Это было бы практически невозможно! Радость? Любовь? Неожиданность? Братские чувства?

Мы стояли и несколько минут обнимались, не видя и не слыша никого!

— Тигран, где ты был и что делал столько лет? Почему не пришел ко мне раньше? — начал он осыпать меня своими вопросами.

Он проводил руками по моим плечам, будто до сих пор не верил в мое чудесное спасение.

— Я не мог прийти, Тагир. Я до сих пор ничего не помнил.

Он вздохнул, проводя тыльной стороной ладони по щеке, смахивая тем самым слезы.

— Пойдем, пойдем сейчас же домой! Расскажем всем эту чудесную новость!

— Тагир, постой, пожалуйста, — начал я, останавливая брата. — Нам нельзя об этом никому рассказывать. Это должно оставаться в секрете. Только ты и я будем знать об этом.

— Тигран, почему? Разве мама не имеет право узнать о том, что ее сын жив?

— У меня сейчас кое-какие проблемы, — максимально честно сказала я. — Я тебе все расскажу, — заверил я его, когда он попытался что-то ответить мне. — Но мы должны уйти в более уединенное место. Туда, где нас никто не увидит, — я оглянулся и убедился в том, что рядом с нами никого нет. — Нам надо поговорить, хорошо?

— Хорошо, — ответил Тагир, вновь обнимая меня со всей братской любовью. — Тогда я пойду, встретимся около старого заброшенного здания в конце города.

Сказав это, он быстро сел в машину и уехал прочь. Я же, в свою очередь, пытаясь не наткнуться на кого-то, побежал прочь, чтобы не дай бог, меня кто-нибудь не увидел.