Шрифт:
Закладка:
— Это было… — улыбка на его лице напряжена, как будто ему больно.
Он качает головой, но затем меняет направление и кивает.
— Вау. Ты, должно быть… устала… и это точно не твой первый раз на доске?
Я киваю и улыбаюсь, сморщив нос и щурясь от яркого солнца. Он берет мою доску, а затем протягивает мне руку. Приняв её, я поднимаюсь на ноги. Он пытается скрыть свою улыбку, но проваливается жалким образом. Отпуская его руку, я иду вперёд.
— Сидни, а ты не… возможно, тебе нужно «уединиться» в воде на некоторое время?
Чёрт!
Он смотрит на мою задницу. А точнее на огромную песочную какашку, которая оттягивает мои трусы сзади. Не было никакого смысла прятать это. Он уже увидел её. Ну, тогда почему я пячусь к воде, как какой-то самосвал, вместо того, чтобы сначала развернуться? А всё просто. Я просто пытаюсь сохранить ту маленькую частичку достоинства, которая у меня осталась.
Я благополучно забираюсь по шею в холодную воду Тихого океана, поэтому могу спокойно возиться со своими трусами, чтобы вытрясти оттуда песочную какашку. Лотнер прекрасно сыграл роль джентльмена, повернувшись ко мне спиной и делая вид, что он копается в кулере. Я тяну верх купальника, чтобы поправить его и чтобы тоже освободить от песка. Откинув голову, я пытаюсь промыть волосы, но некоторые волоски спутались с завязками от верхней части купальника.
Увидев, что Лотнер всё ещё занят тем, что достаёт еду и напитки, я быстренько развязываю лямки купальника и распутываю волосы. Резинка так запуталась в волосах, что приходится вытягивать её оттуда. Держа верх купальника зубами, я пытаюсь снова стянуть волосы в пучок, чтобы они не мешали мне, когда я буду завязывать купальник.
— Вода или холодный чай? — кричит Лотнер, слава Богу, не поднимая головы.
— Во… оо, чёрт!
И вот оно. Последний клочок моего достоинства сейчас просто поймал волну и понёс верх моего купальника прямо к пляжу, высунув язык и подняв руки вверх, показывая «козу».
Чёрт возьми, Сидни! Чай, ты любишь чай.
Очень легко сказать это слово, не разжимая зубы. Например, если человек… ну, я не знаю, держит зубами верх от своего купальника и при этом говорит слово «чай». В этом нет никакой проблемы. А вот если говорить «вода», то да, это намного сложнее.
Каковы шансы, что он не заметит?
— Ты выходишь, Сидни? У меня тут сэндвичи с лососем и индейкой. Или, возможно, ты вегетарианка? Ты вегетарианка?
Нет, Лотнер, я не вегетарианка! Я тут застряла в океане без верха от купальника!
Я скрещиваю руки на груди, прикрывая грудь ладонями. Получится ли у меня побежать, схватить верх от купальника, а затем снова убежать в воду, прежде чем Лотнер посмотрит в мою сторону? Возможно. Пятьдесят на пятьдесят. Ладно, шестьдесят на сорок. У меня никогда не получалось добежать до флажка первой, но шансы должны быть в мою пользу, потому что Лотнер всё ещё не в курсе того, что здесь вообще что-то происходит.
Я осторожно направляюсь в сторону пляжа, двигаясь, как в боевике «Стелс». Ну, вот и всё, парень. Просто продолжай фокусировать своё внимание на приготовлении мне чертового сэндвича, пока я не верну себе свой уплывший верх. Здесь не на что смотреть. Нет…
— АКУЛА! — ору я, выбегая на берег, словно спринтер. Я сжимаю руки в кулаки и бешено машу ими, чтобы побыстрее вытащить своё тело из воды. Лотнер подбегает ко мне, и я повисаю на нём, сцепив руки у него на шее.
— Боже мой! Ак… акула. Ты видел её? Её заострённый… плавник, эта штуковина выглядывала из воды.
Моё сердце бешено колотится в груди, пока я пытаюсь отдышаться.
Я всё ещё цепляюсь за Лотнера, как будто у акулы могли отрасти ноги, и она бы вышла за мной на берег. Он обнимает меня и прижимает к себе, отрывая от земли и поворачивая так, чтобы я могла видеть океан, глядя ему через плечо.
— Этот плавник? — спрашивает он.
Я прищуриваюсь, хотя у меня стопроцентное зрение. Возле берега плавает… картонная коробка. Большая её часть размокла и находится под водой, но один уголок треугольной формы всё ещё сухой и плавает на поверхности воды. И эта коробка всё ближе подплывает к моему…
Мой верх купальника!
Быстрая оценка ситуации: коробка притворилась акулой и плавала в воде, мой верх принимал солнечные ванны без меня в нескольких метрах от берега, а моя голая грудь была прижата к груди Лотнера, которая тоже была голой.
— Я даже не знаю, следует ли мне напомнить, чтобы ты надела свою верхнюю часть купальника? Не то чтобы я жалуюсь….
И теперь я в полном объеме осознаю то, как его голая грудь прижимается к моей. Я молю, упрашиваю, предлагаю Сворли в качестве жертвоприношения, но только чтобы мои соски не предали меня или его… мужская штуковина не… ох, Боже мой, уже слишком поздно.
— Что ты делаешь? — мой голос похож на отчаянное хныканье.
— Прости, я просто не могу взять себя в руки из-за… — он начинает отпускать меня.
— Нет! — я усиливаю хватку на его шее, и из-за этого прижимаюсь ещё ближе к его «проблеме». — На мне нет верха!
У меня талант заявлять об очевидных вещах, когда я нервничаю, и так как эта ситуация усугубляется ещё больше, я становлюсь оочень нервной.
— Эм, да, я понял. И насчёт этого… из-за чего именно ты сняла верх своего купальника, прежде чем начала убегать от картонной коробки?
— Я не снимала свой верх, когда увидела… акулу. Я ещё до этого сняла его, чтобы вытряхнуть оттуда песок и завязать волосы, а затем я выбрала воду, когда нужно было выбрать чай и…
— Сидни? — прерывает он мою нервную речь.
— Ммм?
— Ты можешь опуститься на землю, я уже видел твои си… твою грудь.
— Ну, одного раза достаточно, поэтому…
— Должен не согласиться с тобой…
— Лотнер! Просто закрой глаза, отпусти меня и досчитай до ста.
Он смеется и опускает меня на землю. Вдруг, я оказываюсь висящей на его шее, касаясь песка только носочками пальцев.
— Один… два… три…
Его глаза закрыты, поэтому я бешено кидаюсь за верхом своего купальника.
— Тридцать три… тридцать четыре….
Я не очень хорошо действую, когда на меня давят. Я стою и копошусь с завязками.
— Шестьдесят шесть… шестьдесят
