Шрифт:
Закладка:
Сначала Анне и графу Эмирсону было тяжело начать разговор. Они смущенно молчали, не зная, о чем можно говорить наедине, перекинувшись всего парой слов. Но вдруг между ними пробежала та неизбежная искра, после которой стало легче раскрепоститься. Искренность овладела ими обоими.
Анна знала, как тема проклятья неприятна графу. Ей было безумно любопытно узнать тайну его прошлого. А кому было бы не интересно в ее положении? Хотелось было узнать, из-за чего его постигла столь жестокая кара. Но, несмотря на ярое желание узнать, как ее новый знакомый связан с королем Эмиреем и принцессой королевства Мириха, ради графа Анна не стала затрагивать тему проклятья. Не хотела своими вопросами ворошить прошлое и тревожить незажившие раны. Порой лучше не прикасаться к древним руинам, которые столетия укрывались под толщей земли. Касаясь болезненного прошлого, можно невольно причинить сильную боль тому, кто так отчаянно желает забыться и кануть в небытие.
Они обсуждали многое, смеялись, но ни разу не заговорили о прошлом. За это граф был признателен собеседнице, и, хотя он так и не произнес благодарных слов, блестящие желтые глаза говорили за него.
По большей части болтала Анна, поведав ему историю своего детства и взросления. А он внимательно и с интересом слушал. То, с каким жаром он внимал ее порой глупым и нелогичным суждениям (с которыми в иной раз поспорил бы), отражалось на его воодушевлённом лице. Не хотелось графу нарушать создавшуюся между ними прекрасную атмосферу спорами. И потому молчал, иногда кивая в знак согласия.
Но время беспощадно быстро пролетело. Не успели они толком насладиться обществом друг друга, как очередные полчаса подошли к концу. Анна заметила, как руки графа, становясь прозрачными, медленно растворяются в воздухе, и грустно посмотрела на него.
— Уже все? — спросила она, прекрасно зная ответ.
— Я вернусь очень быстро, — пообещал граф, — вы даже не заметите моего отсутствия, Анна.
Та кивнула, и мужчина исчез в ночной тиши. Он ушел, и Анна снова осталась одна. Она смотрела на то место, где сидел граф, в ожидании его появления. Верила, что вот-вот он будет рядом, и они продолжат оборвавшийся разговор. Но граф все не возвращался.
— Жаль, что жизнь не сказка, — вдруг раздался за спиной чей-то скрипучий голос.
Анна вздрогнула от неожиданности. Она тотчас узнала этот голос, определенно принадлежащий старухе из лавки с украшениями. Именно она тогда пару недель назад подарила юной девушке серебряное кольцо с чередующимися голубыми и зелеными маленькими камнями. Анна обернулась и убедилась в своей правоте. Но поверить глазам казалось было слишком сложно. На крыше дома стояла старуха в такой же, как при их первой встрече, помятой и старой одежде и держала в руке трость, на которую опиралась при ходьбе, прихрамывая на одну ногу.
— Вы? — удивилась Анна, резко вскочив с места. — Как вы здесь оказались?
Старуха неспешно подошла к девушке, словно не замечая испуга на ее лице и не слыша изумлённых вопросов. Торговка задумчиво пронзительно вглядывалась в голубые глаза Анны.
— Знаешь, в чем отличие между сказкой и реальной жизнью? — не обращая ни на что внимание, старуха продолжила говорить о своем.
Анна молчала. А какой смысл отвечать, если ее все равно не слышат?
— Сказка написана простыми людьми, лишенными счастья в жизни и потому всегда наделяющими истории счастливым концом, которого у них никогда не будет. — Старуха дошла до бревна и с тяжелым вздохом опустилась на тот край, где некогда сидел граф. — Так они себя утешают и дарят надежду на светлое будущее всем тем, кто читает эти сказки и по своей наивности верит в них. В выдуманных историях любовь всегда побеждает зло, влюбленные в конце концов обретают друг друга и, несмотря на преграды, всегда остаются вместе. А вот в жизни все может быть совершенно наоборот.
Анна все думала, почему графа так долго нет. Если бы он был здесь, то спас бы ее от этого несвязного монолога с непонятным ей смыслом. И тут она подумала: а вдруг именно из-за старухи граф так долго не появляется? Но нет! Как такое может быть? «Это глупо», — подумала Анна. Потому мысль эта исчезла так же быстро, как и появилась в ее голове.
— Значит, в жизни любви нет? — в попытках понять старуху, уточнила Анна.
— Любовь-то есть, — оперевшись морщинистым подбородком о руку, которая держала трость, недовольно отмахнулась от нее старуха так, будто Анна сама должна все понимать, без ее помощи, — но сохранить ее в сердцах под давлением внешнего мира для влюблённых оказывается куда сложнее, чем в сказках. Сберечь друг друга — вот что тяжело! И порой люди сдаются, не справляются со всеми выпавшими на их долю испытаниями. Им проще вовремя отказаться друг от друга, нежели бороться за любовь. Тогда они расстаются и забывают тех, кто раньше был для них всем.
Анна пребывала в ступоре, не зная, что и думать. А сидящая рядом старуха с круглым горбом на спине внимательно смотрела то на девушку, то на небо. Ее густые и седые брови хмуро нависали над широкими веками. И, взглянув в глаза этой женщины, Анна вдруг увидела в них чье-то отражение, что. поразило ее до глубины души. Ведь облик человека, появившегося в глазах старухи, был ей знаком… Но почему она видела этот облик вместо своего?
— Кто вы? — решилась наконец спросить Анна.
— Те, кого ты видишь во сне, являются доказательством того, что жизнь не слащавое варенье и не выдуманная сказка. Жизнь — это череда испытаний, и если достойно их пройти, можно в конце истории обрести счастье.
Глаза Анны загорелись. Она неосознанно пододвинулась ближе к собеседнице. Старуха знала о ее снах, в которых она видела прошлое графа Эмирсона. Но откуда ей было это известно?
— Вы…знаете… — опешившая Анна понизила голос от удивления.
Старуха моргнула, словно подтверждая возникшую догадку.
— Но откуда?
Анна затаила дыхание и боялась лишний раз вдохнуть. Словно от малейшего движения старуха исчезнет. И тогда уже никогда не получится узнать, что это за сны и почему она видит их. Анна поняла, что старуха знала и о графе, и о проклятье, и о снах. Ей было известно все!
— Неужели тебя это интересует? — с сомнением в голосе поинтересовалась старуха, подозрительно
