— Ну… соберем, значит. Товарищи легкоатлеты!

Рома прикрикнул и захлопал в ладоши, привлекая внимание пацанов, уже дошедших до корпуса.

— Заходим в палату.

— Зачем, Роман Альбертович?

— У нас Тамара Ипполитовна собралась расследование проводить, — тренер хмыкнул с сарказом, положил ладонь мне на плечо. — Пошли, Мишаня.

Тома, никого не смущаясь, гордо вскинула подбородок и, взяв под руку Викторию, будто адвокат подопечного, двинулась к корпусу.

— Шахматист, это ты книжку порвал? — Рома дал Томе пройти вперед, прежде чем озвучил вопрос.

Я замотал головой.

— Точно? Ну тогда мы тебя отстоим, не боись. Хотя с зеленкой у тебя явно промах, положение выходит незавидное. Ладно, идем, нечего под солнцем торчать.

Мы пошли вслед за Томой и Викой. Согласен, положение так себе. И вообще смахивало на подставу. Понятия не имею, хватило бы у кого-то из пионеров тяму выдать такой кульбит… ну да посмотрим, чего там Тома нарасследует.

Когда мы с Ромой зашли в палату, Тамара уже вовсю строила ребят.

— Так, каждый становится возле своей кровати! Чего непонятного, Белозубов? Ты где спишь? Там, вот и стой там, нечего к Проненко жаться…

Я, быстро смекнув, чего хочет старшая пионервожатая, подошел к своей кровати, сел на матрас и с безразличным видом упер подбородок в ладони. Шмель тоже был тут и попытался меня расспросить, что вообще происходит.

— Щас узнаешь, — я кивнул на Тамару. — Следствие ведут Колобки.

Главный «Колобок» заняла центр палаты, держа в руках многострадальную энциклопедию.

— Попрошу внимания! У нас произошел инцидент. Кто-то, пока не буду называть имени, хотя все доказательства указывают на это, проник в палату наших замечательных девочек!

— У-у-у, кошмар-то какой, — нагнал жути Шмель, полулежа развалившийся на кровати.

— Извращуга, — подхватили с противоположной стороны.

— Хи-хи! да как он мог⁈

— Цыц! Так вот! Этот некто против воли владельца завладел имуществом, а именно — энциклопедией… — Тома посмотрела на книгу. — Про морских чудовищ, издревле населявших нашу Землю!

Все до одного пионеры заинтересовались обложкой. Выглядела книга действительно внушительно. Палата снова оживилась.

— Ни фига, крутяк!

— Вика, а дашь позырить?

— Даст или не даст, это вы потом разбирайтесь, — отрезала Тома. — Посмотрите, что стало с книгой?

Она подняла энциклопедию над головой, раскрыв на выдранной титульной странице. Обернулась вокруг себя, чтобы все увидели.

— Поэтому мы сейчас проведем, так сказать, следственный эксперимент.

Снова послышались смешки и шутки на тему «следствие ведут». Тома, в отличие от того же Ромы, относилась ко всему с максимальной серьезностью. И сейчас вела себя так, будто она не старшая пионервожатая, а сотрудник правоохранительных органов.

— Так вот, ребята, мы все вместе установим личность вандала! — грозно резюмировала старшая пионервожатая.

— Чего тут устанавливать, и так понятно, у кого рыльце в пушку, — со стороны входа в палату послышался знакомый голос.

Лева, блин — явился не запылился. Я увидел боксера, стоявшего в дверях. В палату он не стал заходить, но посмотреть на линчевание таки пришел. С дружками, кстати, для надежности. Шпала и Марат тоже были тут как тут, совали головы в дверной проход, дабы поглазеть. Довольны лыбились.

Я сделал вид, что чешу макушку, а сам незаметно скрутил дулю в их сторону, шевеля большим пальцем. Трио хулиганов предсказуемо поменялось в лицах.

— Лев, в пушку или не в пушку, нам покажет следственный эксперимент. Для некоторых это очевидно!

— Не-а, не очевидно, — Роман, которому предназначалась шпилька, зевнул в кулак.

— Кто-то хочет признаться в содеянном? — Тома медленно обвела взглядом всех присутствующих. — Чистосердечное признание будет зачтено в счет будущего наказания.

Ее взгляд остановился на мне. Складывалось впечатление, что она давала мне возможность одуматься. Возможно, уже устала от неурядиц последних дней и хотела все замять. Да и, чисто технически, страницу можно было вклеить обратно. Но в том случае, если она целая… Зеленые пятна, конечно, никуда не денешь.

Тома, меж тем, подошла чуточку ближе ко мне.

— Мог бы и признаться, я тебя пожурю для приличия, но наказывать не стану…

— Тамара Ипполитовна, пусть ваш следственный эксперимент будет не коррумпирован и не скомпрометирован! — вмешался Роман. — Не надо давить на подозреваемых.

Старшая пионервожатая сглотнула, да так громко, что все услышали. И с таким видом, будто ничего не произошло, вернулась в центр палаты. Роман подмигнул мне, я незаметно улыбнулся в ответ. В любом случае, признаться в том, чего не делал, я пока не готов. Хотя бы потому, что больно была наглая рожа у Льва. А еще он как-то странно держал руку в кармане, давил лыбу и куда-то отлучался, пока его кореша хотели пойти на перекур.

Вполне ведь может быть, что он проследил за мной, увидел, что произошло в девчачьей палате и решил действовать… как-то заморочено, но похоже на правду. Другие кандидаты на роль благодетеля в голову не приходили. Шпала и Марат? Так у этой парочки еще меньше серого вещества в черепной коробке. А если так, то ничуть не удивлюсь, если обнаружится, что именно в моей тумбочке лежит вдыранный лист с плезиозавром.

Ну-ну.

Получится или нет, мы еще посмотрим.

Тома от теории перешла к практике.

— Показываем вещи, к осмотру! Открывайте тумбочки, показывайте…

Я не слушал, только смерил взглядом в последний раз энциклопедию и нагнулся к своей половине тумбочки, почти уверенный, что найду там вырванный лист. С невозмутимым лицом я открыл один ящик, второй… ничего.

Хм… странно.

Максимум, на что хватило бы у Левы мозгов, это положить его на самое видное место. Либо, после пропущенного удара от меня, у боксера набралось ума спрятать листок надежнее? Например, под матрас! Я приподнял матрас, заглянул под него, но и там оказалось пусто. Посмотрел под подушкой, одеялом, заглянул под кровать, но нет, ничего. Значит, листа у меня нет. А где он тогда?

— Открываем, открываем и показываем! — Тома внимательно следила за каждым моим движением.

Роман тоже.

Старшая пионервожатая, видя, что ее план начинает трещать по швам, решила не застаиваться, а провести осмотр самолично. С грозным видом начала обход, со всей тщательностью и бдительностью осматривая вещи пацанов.

— Так, у Куропаткина нет, у Волкова тоже нет… — бурчала она, шаг за шагом приближаясь ко мне.

Специально не с меня начала, тянет, напряжение наращивает.

Ну, если она хочет самолично убедиться, что ж — пусть убеждается. Я отшагнул подальше