Неужели обман?

Он редко приглашал женщин поужинать с ним – не был бабником, как его брат, – но такого уж точно не ожидал. Он почувствовал незримую связь с мисс Хьюз и был совершенно уверен, что она тоже не осталась равнодушной.

А теперь его разочарование все сгущалось и сгущалось, пока не вцепилось в него множеством мучительных вопросов.

Почему она не пришла? Может, уже встречается с кем-то? Или причина не в этом? А вдруг с ней что-то случилось?

Теодор так и не смирился с мыслью о том, что мисс Хьюз передумала и больше не желает его видеть. Поэтому с утра он первым делом попросил свою секретаршу миссис Лэтем во что бы то ни стало найти адрес винного магазина в Ист-Энде, принадлежащего некоему мистеру Хьюзу, у которого была дочь по имени Вивиан. Миссис Лэтем потратила на это большую часть утра, но к обеду адрес лежал на столе Теодора.

После работы Теодор вышел из офиса и вручил своему водителю листок с адресом.

– Скорее, Джексон. Надо проскочить мост и пробки на нем.

– Да, сэр. – Джексон включил передачу, и они отправились в путь.

Сорок минут спустя они остановились перед небольшим магазинчиком на первом этаже углового здания, и Теодор вышел из машины.

Теодора поприветствовал тихий звон глухого колокольчика. Увидев Вивиан за прилавком, он вздохнул с облегчением. Она изумленно уставилась на него и, казалось, лишилась дара речи.

– Добрый вечер. – Он снял шляпу и подошел к прилавку. Она поспешно отвернулась. Несколько мучительных секунд он чувствовал себя отвергнутым – пока не увидел ужасный синяк на ее левой скуле.

– Святые угодники, мисс Хьюз. Что с вами случилось?

Он вспомнил прошедший вечер и как переживал, не попала ли она в какую-то беду. Он до последнего в это не верил – но, как оказалось, его догадки были не безосновательны.

Она покачала головой и снова отвернулась – будто опасалась встретиться с ним взглядом.

– Вас кто-то обидел? – Он сразу понял, что она не просто упала с велосипеда, или с дерева, или откуда-то еще. Он всегда узнавал следы насилия. – Скажите.

– Пустяки. Простите, что не пришла на ужин, но вам не стоило появляться здесь.

– Я хотел вас увидеть.

Она поставила на полку за стойкой несколько бутылок вина.

– Очень это ценю, но, как видите, я работаю.

Теодор нахмурился – это была уже не та очаровательная и уверенная в себе вокалистка, с которой он беседовал в «Савое». И дело не в гламуре – в его глазах она выглядела столь же красивой, даже в поношенном платье и без макияжа, – но ему было больно видеть ее такой отрешенной и подавленной. И сдаваться он не собирался:

– Я видел табличку на двери. Магазин закрывается через десять минут. Мой водитель ждет на улице. Вы позволите пригласить вас на ужин сегодня?

– Не стоит. – Вивиан продолжала расставлять бутылки, не глядя на него.

– Почему нет?

– Потому что… просто не могу.

– У вас есть важные планы на вечер?

Наконец она повернулась к нему. В ее глазах застыла немая боль:

– Мистер Гиббонс. Я не думаю, что нам стоит знакомиться ближе.

– Но почему?

– Потому что вы – это вы. – Она указала на него рукой. – Заместитель министра чего-то очень важного. Вы одеваетесь в шитые на заказ костюмы и колесите по городу с водителем в униформе. – Она мотнула головой в сторону окна, на Джексона, который стоял у блестящего «бентли». – А я… я… просто девушка, которая работает в винном магазине.

– И поет, словно ангел, – напомнил он.

Ее глаза сузились:

– Хотите услышать, как я пою, – заглядывайте в «Савой». Как-нибудь.

– Если только удастся вас там застать. Но я не хочу ждать. Что случилось с той девушкой из «Савоя»? Которая советовала мне пойти потанцевать? Брать от жизни все? Неужели она не согласилась бы провести вечер за нескучной интеллигентной беседой в хорошем ресторане?

Ее лицо смягчилось, и он почувствовал облегчение от того, что все-таки сумел до нее достучаться. Ее взгляд едва заметно потеплел, губы дрогнули в призрачной улыбке.

– Значит, считаете себя нескучным и интеллигентным? – наконец ухмыльнулась она. – Не слишком ли это… самонадеянно?

Он тихо рассмеялся:

– Пожалуй. Это вы так на меня влияете.

Дверной колокольчик звякнул, извещая о новых посетителях. Теодор не сдвинулся с места и прошептал:

– Скажите «да». Я буду ждать на улице – столько, сколько потребуется.

– Вы очень настойчивы.

– Да.

– Ладно. – Она застенчиво улыбнулась. – Но давайте найдем что-нибудь поскромнее. Не могу же я идти в приличное место в таком наряде.

– Вы прекрасно выглядите.

Она подняла глаза:

– А вы бессовестно мне льстите.

Покупатели подошли к прилавку, и Теодор понял, что ей надо поработать. Надев шляпу, он бросил короткое «извините» вошедшим мужчинам и вышел на улицу. Он собирался ее дождаться – даже если ради этого просидит в машине всю ночь.

Вивиан постучала в окно машины. Оторвав взгляд от производственных контрактов у себя на коленях, Теодор открыл для нее дверцу. Она поспешно села рядом с ним.

– Я закончила. Поехали.

– Судя по всему, мы торопимся? – уточнил он, закрывая папку и убирая ее в свой кожаный портфель.

– Да. – Она с тревогой смотрела в окно, пока они отъезжали от обочины.

– Мы как будто прячемся. Вы ведь не замужем? Или вы из-за этого так волнуетесь? Мне стоит беспокоиться о ревнивом муже?

Откинувшись на спинку сиденья, Вивиан нервно вцепилась в лежащую на коленях сумочку:

– Нет, конечно нет.

– Тогда кто вас так? – Он кивнул на ее синяк.

К счастью, на этот раз она не стала отводить глаз и отрицать очевидное.

– Мой отец. Ему не нравится, когда я пою на сцене.

– Почему?

– Потому что моя мать была певицей. Они так и познакомились – в кабаре в Бордо. Он приехал закупить вина для своих магазинов – и по уши в нее влюбился, потому что был околдован звуком ее голоса. Знакомая история?

Теодор пожал плечами, словно это не имело никакого значения, но уловил прозвучавшие в ее словах обвинительные нотки. Теперь он понял, почему она не пришла на свидание – просто не хотела повторить судьбу матери.

– И что же было дальше?

– Они поженились, – ответила она как ни в чем не бывало. – И жили долго и счастливо.

Теодор подался вперед, загородив окно и стараясь перехватить ее