Лыжи сами примчались к ней. Сосны вокруг уходили в невероятную высоту. Были они безукоризненно правильны и красивы. Стены избушки сложены из таких же стволов, так же горят и они, и снег, и лес за озером.

Около избушки лиственница. Серые ветви, лишенные хвои, кажутся мертвыми. Она тут одна — лиственничные горно-тундровые леса начинаются севернее. А поскольку она стояла тут одна, то издали казалась сухой елью. Так ее и увидели наши путешественники: вот, мол, сушина какая прекрасная, у самой избы.

Приходится удивляться, как плохо знали они лес. В Подмосковье научились находить путь по карте, бродить в темноте, зажигать простейшие костры, ставить палатки. Вот и все, что они умели. Еще они научились петь песни, разбираться в туристских правилах, вязать несколько узлов и устраивать подвесные переправы на веревке. Все это было теперь ни к чему. Никто из них не дал себе труда заранее узнать о лесе, в котором теперь предстояло выжить.

Конечно, они догадались бы, что это не сушина, хотя бы по тому, как пошла пила, или в конце концов по тяжести бревен — сырая лиственница и в воде тонет. Но они находились уже в том состоянии холодовой усталости, когда тело лишено устойчивости к холоду, а голова — способности мыслить. А поэтому, еще более чем раньше, стали они самонадеянны. Теперь достаточно было повода, чтобы произошла катастрофа. Поводом явилась избушка.

Вэм соорудил трамплин и учил всех прыгать. Не спешили они с лагерными работами. Даже рюкзаки в избушку не затащили: только заглянули в нее и удивились красоте.

— Люди недавно были! — заявил Начальник.

В избушке — растопка, соль, пакет вермишели. Пол из хорошо уложенного сена. Нар нет. Очаг из круглых озерных камней, обмазанная глиной площадка у очага. Стены снизу коричневые, закопченные, а выше черные и черный с блеском потолок. Под потолком отверстие для дыма загорожено дощечкой. Из угла в угол перекладина. На ней длинные деревянные крюки из ветвей. На одном из крюков котел. Начальника обманули чистота и красота. Он не увидел, какой ровный вокруг снег. Не заметил, что в избушке совсем не пахнет жильем. Скорее всего, с самого лета здесь никого не было.

Вэб поднялся в очередной раз на горку.

— Смотрите, — закричал он, — деревня! Все замерли.

Начальник съездил за биноклем и стал рассматривать дальний берег.

— Нет ничего, — сказал он.

— Дай-ка сюда, — потребовал Вэб. Он долго смотрел, наморщив нос, и что-то бормотал.

— Нет там ничего, — сказал Саша. — Если бы деревня, и без бинокля увидели бы дым.

— Не видно, — сказал Вэб.

С трамплина Вэм прыгал замечательно. Будто руками поднимал себя в воздух и, опустив руки, словно опираясь на них, летел. Ни у кого, конечно, так не получалось. Вэб нарочно падал и валялся, выбивая под трамплином ямы. Но Вэму эти ямы не мешали. Он через них перелетал.

Все извалялись в снегу. Наконец-то снег был для них веселым и добрым. Посуровел он, когда погасли лучи солнца, а звезды появились с северо-восточной стороны.

Надвигалась ночь. Тогда бросились они пилить обманную "сушину". Свалили ее. Отпилили чурбаны покороче. Начальник их колол. Сломал один топор, сломал другой, потом один починил и расколол два чурбана.

В это время все в мокрой одежде замерзли до того, что перестали двигаться. Стояли и ждали.

Среди звезд и светлого снега зияла открытая в избу дверь. За ней такая темень! Такой холод! Туда невозможно сунуться. Влага пасмурного дня оставалась в воздухе и сконденсировалась в ледяной туман. Он стянул лица.

— Огонь скорее, Начальник! — кричал в темноте Вэб.

— Ставьте рюкзаки вдоль стен, не втаскивайте со снегом.

— Огонь!!!

Начальник поджег растопку, подложил сухие лучины и полешки из оставленного в избе запаса. Все осветилось. Дым скрыл в избе потолок. Образовался новый потолок, сизый, ровный и чуть подвижный. Он был высок, дышать не мешал, можно было под ним стоять. Коричневые и черные стены отливали медью, зажелтело сено. Оживали лица и руки. Пока Начальник не положил в огонь сырую лиственницу. Охваченная пламенем, вроде бы она занялась, но это обугливались острые грани полешек. Гореть сырые поленья в маленьком очаге не могли — когда растопка кончилась, свет погас.

Начальник начал дуть на угли. Пошел новый дым, теперь уже тяжелый и холодный. Он не поднимался вверх, а заполнял всю избу.

Начальник дул. Сколько это длилось — кто знает. Ничего не видно было, только тусклые угли в дыму и дым.

Саша лежа стал отжиматься на руках, чтобы согреться. Его примеру последовал Вэм. Ни Вэм, ни Саша не согрелись. Вэм, Саша и Юра выбрались наружу.

Под открытым небом холод взял в тиски. Пробовали бегать, бороться. Бесполезно.

Начальник продолжал в избе дуть.

— Закройте дверь! — приглушенно крикнул он.

— Угорите, — сказал Вэм. — Закройте! Холодно! — взревел оттуда Вэб.

Вэм захлопнул дверь. Начал снова бегать, качать ногой. Потом он приседал с лиственничным чурбаном на плечах. Но чем больше он двигался, тем сильнее замерзал. То же самое происходило с Юрой и Сашей.

— Чт-т-о делать? — спросил Саша.

— Надеваем лыжи, — сказал Вэм.

— Разводим костер, — сказал Юра.

— Костер не развести, мне спичку не зажечь, — говорил Вэм. Он направился к торчащим из сугроба лыжам.

У Саши и Юры не было сил надевать лыжи. Да и не могли им теперь помочь лыжи, потому что некуда было бежать. Страх заставлял тело сжиматься. Страх надо убрать. Но как? Огонь! Набрать мелкого сушняка и зажечь? Уже недоступно.

Оставался последний резерв, простой защитный рефлекс живых существ так испугаться, чтобы перейти в иное состояние, чтоб от страха бросило в жар. Но не все из них на это способны.

Всех спас Вэб. Распахнулась дверь. Из нее вырвались клубы дыма и Вэб: