Наконец я вытащил Рани, помог выровняться и, придерживая её, повёл внутрь моего сегодняшнего жилища. Пошатываясь, она с моей помощью добралась до кровати и устало села. И в тот же момент я понял, что рано её отпустил. Она откинулась назад, словно там была спинка стула или подушка под голову. Но ничего подобного тут, естественно, не было. И Рани ударилась затылком прямо о стенку.

— Ай! — заныла она и взялась за затылок.

— Ну что ж ты так, а… — Я сел рядом и помог ей подняться. — Дай посмотрю голову. Может, тебе помощь нужна будет.

Рани вздохнула и наклонилась, чтобы я осмотрел её затылок. Наклонилась так, что её голова почти упёрлась между моих ног. Но не мне было не до этого. Я смотрел, насколько сильно она ушиблась.

Осматривая, снова услышал, как кто-то поднимается. Но поздно.

Дверца открылась, и на пороге появилась Майя.

— Гарри, ты… — Она замолчала. — Я хотела… А ты…

— Постой, Майя, — попытался я остановить её, понимая, как всё выглядело со стороны. — Это не то, что ты подумала.

Блин… Она же сейчас отцу расскажет — и всё, гуляй, Вася. Но не бросать же мне пьяную Рани. Тоже нехорошо. Мало ли, не дойдёт до дома, свалится где-то. Как она вообще узнала, что я на чердаке?

— Небольшую шишку ты себе заработала, — сделал я заключение. — Теперь поднимайся и рассказывай, как ты нашла сюда дорогу и что вообще хотела?

— Я? — Она выровнялась с трудом, но смогла нормально сидеть. Повернулась ко мне и улыбнулась. — Мне Майя сказала, что ты у них пока жить будешь. Ну а где ещё, если не на чердаке? — Рани хохотнула. — Я хотела с тобой время провести. Ты мне нравишься. И я тебе нравлюсь, правда же? Те же говорил, что хочешь меня? Говорил. Я уже готова.

Она начала расстёгивать пуговицы, глядя на меня замутнёнными глазами. Снова заулыбалась и спросила:

— Ты что сидишь? Раздевайся. Если хочешь выпить, то у меня есть. Я принесла с собой.

Ангел и демон на моих плечах устроили жаркий спор.

Один говорил, что нельзя пользоваться состоянием пьяной Рани, что это всё из-за алкоголя, она же потом наверняка вспомнит, что наделала. Или вовсе обвинит в изнасиловании — и выгонят меня из деревни. Это в лучшем случае.

Демон доказывал, что нет ничего плохого в том, чтобы заняться сексом здесь и сейчас, мол, девица сама хочет, так чего теряться-то? Тем более если Майя пожалуется отцу, то всё равно вылечу пусть не сейчас, то завтра. И когда будет у меня секс в следующий раз, которого я так хотел сегодня?

В итоге я заткнул обоих и решил руководствоваться собственным умом. Мои умозаключения больше ссылались на логику ангела. И правда, пользоваться — это слишком низко. Лучше всё сделать тогда, когда Рани будет более адекватна. Если она и правда хочет, то захочет и будучи трезвой.

— Не раздевайся, — строго сказал я ей, взяв за руку. А глаза сами уже смотрели на груди, которые почти освободились от рубашки. — Ты слишком пьяна. Лучше в другой раз.

— Ну ты же хотел. Почему теперь не хочешь?

— Потому что ты пьяна и не отдаёшь себе отчёт, что делаешь.

— Как это? Я знаю, что делаю. Я хочу секса. С тобой.

— А завтра ты можешь подумать о другом, — настаивал я. Да, а ведь и в изнасиловании могут обвинить. Всякое же бывает. Так что нет, никакого секса, как бы сильно ни хотелось.

— Нет, не подумаю. — Она уже расстегнула рубашку и начала снимать с себя. — Завтра у нас будет снова секс.

Если сейчас её не остановить, то демон победит…

— Нет, и ещё раз нет.

Я накинул на её плечи рубашку, которую Рани уже успела скинуть. Встал с кровати, сел перед ней и по одной начал застёгивать пуговицы, стараясь не глазеть на груди. Да, я бы мог теперь и потрогать их, и поцеловать. Но, опять же, демон…

Превозмогая сексуальное желание, я застегнул все пуговицы, да так, чтобы и краешек этих замечательных грудей не было видно. Рани глядела на меня с недоумением.

— Ну почему? Почему?

— Потому, — отрезал я. — Давай лучше посидим тихо с тобой, выпьем, если тебе так хочется выпить, пообщаемся, а потом я провожу тебя домой. Там ляжешь в свою кровать и будешь спать до утра. И вообще, где Румо? Почему он тебя не ищет? А родители твои? Где они?

— У меня нет родителей, у меня есть только Румо, — погрустнела Рани. — Чтобы он не беспокоился, я как будто спать легла, а сама через окно выбралась на улицу. У него своя комната, он не мог слышать.

— Вот оно что. Это не моё дело, конечно, но почему у тебя нет родителей?

— Они погибли на войне, когда я и Румо были ещё маленькими. Нас растили дедушка с бабушкой. Но пару лет назад и их не стало. Мы уже взрослые к тому времени стали, теперь сами вот живём, справляемся со всем.

— Прости, что задел за живое…

Судьба-то, оказывается, у весёлой рыженькой кошки не такая счастливая, как могло показаться. Узнай я это позже и займись с ней сексом, наверное, проклинал бы себя вдвое сильнее. Как хорошо, что не сделал этого.

— Да ничего. Это жизнь, — вздохнула Рани. — У меня там кружки есть и бутылка. Налей, посидим. Не зря же я пришла. — Она грустно улыбнулась и снова вздохнула.

— Конечно, сейчас.

В её мешочке действительно нашлась пара деревянных кружечек, а также стеклянная бутылка, явно не местного происхождения. Я поднёс бутылку ближе к свече, чтобы разглядеть содержимое. Цвет почти чёрный. Это точно не сидр.

— Там вино, которое мы с