– Чтобы захватить Дуба, мне, по сути, достаточно всего одного помощника. Мы останавливаем его по дороге домой, сажаем в машину и везем в гараж.

– Может, лучше прийти к нему домой и там с ним поработать?

– Нет, во-первых, он может поднять шум. Во-вторых, можно наследить, отпечатки оставить, случайно проходящий сосед может обратить внимание. Нет, лучше – по дороге и на нашей территории. Надеваем мешок на голову и везем в гараж. Там делаем предложение.

– От кого?

– Точно не от КГБ, значит, под «чужим флагом». Лучше получится работать под французскую разведку. У меня второй язык как раз французский. Ставим перед выбором: либо он берет деньги и служит Франции, либо мы его туда вывозим, судим и как члена преступной организации вешаем.

– Подойдет.

– Значит, мне нужен напарник с французским языком для достоверности. Желательно побольше материалов о пребывании Дуба в рижском гетто. Получаем от него информацию и, отталкиваясь от нее, планируем, как будем сталкивать хищников.

– Операция твоя, тебе и придумывать ей имя.

– Мартин Крюгер, значит, пусть будет «Крюк».

– Операция «Крюк», – попробовал на язык Великанов. – Поймать на крючок, а потом вздернуть на крюк. Ну что ж, утверждаю. Теперь давай более подробно пройдемся по деталям, но сначала я хочу тебя предостеречь, – генерал сделал небольшую паузу. – Ты в стратегической разведке недавно. Никогда не считай, что ты сделал все, что мог. Сверху видно больше и шире, поэтому все равно результатов будет недостаточно. Перед войной сменилось несколько начальников разведки, списали много ключевых фигур. Целые сети оказались обезглавлены, и связь с ними была утрачена.

В руководство внешней разведки пришел совсем новый человек, без опыта, стал двигать новые кадры, создавать свою структуру, кое-что удалось восстановить. Началась война, и связь опять оборвалась. Передатчики из Европы могли доставать только до Киевского разведцентра, а мы откатились до Москвы, да и сами люди вынуждены были перемещаться. Пришлось начинать почти с нуля, но мы работали, и работали успешно. Получали за это благодарности и ордена. А когда Европу освободили, стали искать свою прежнюю агентуру. Оказалось, люди живы, они остались преданы нам. Всю войну собирали информацию и ждали, когда мы с ними свяжемся. Причем некоторые из них к тому времени заняли высокие посты. К примеру, один из них был обычный офицер, но в ходе ротации кадров на войне долгое время работал в штабе фельдмаршала Кессельринга и имел доступ к стратегической информации, о которой мы во время войны и мечтать не могли. И так же в других странах, в других армиях, в промышленности. Разведка восстановила связи. Когда Верховный узнал, какие возможности были упущены в плане разведки, он сильно, скажем так, разозлился. Виновные должны быть наказаны. Он считал, что гордиться надо не тем, что вы сейчас сделали, а отвечать за то, что не сделали ранее. Поэтому ни Берия, ни Павел Михайлович по окончании войны не получили ни одной награды за свою работу в разведке. Хотя Фитин создал разведку практически заново.

– Что же с ним стало?

– Ирония судьбы. Сразу после войны отправили замом к моему первому предшественнику – руководителю аппарата уполномоченного, тогда еще МГБ, в Германии. Мне как-то Яша Серебрянский ближе к концу войны сказал: «Парадокс заключается в том, что мы оцениваем свои результаты с точки зрения успехов, а начальство судит по тому, что не удалось».

– Серебрянский – это кто?

– Это великий разведчик. Во всяком случае, для нелегальной разведки он сделал столько, сколько мы, вместе взятые, на тот момент сделать не смогли. Его уже нет, имя и дела его засекречены, но я верю, что его еще оценят. Так что, Север, не жди награды, мы в разведке служим во славу Родины.

Детали они обсуждали до вечера, тщательно прокручивали по нескольку раз. Стало темнеть, когда в дверь раздался условный стук. Великанов открыл.

– Нам пора, товарищ генерал. Можем не успеть, – напомнил водитель и ушел готовить автомобиль к выезду.

– Значит, так. Вроде бы все обсудили. Я уезжаю. Номер оплачен до завтра. Ужинаешь и ложишься спать. Выезд на ночь глядя запрещаю. Тебе надо отдохнуть. – Генерал крепко пожал Матвею руку. – Удачи тебе, Север.

Глава 8

После первой столь длительной поездки Матвей заехал в автомастерскую для проверки приобретенного авто. Увидев его, мастер расплылся в доброжелательной улыбке:

– Добрый день, герр Мюллер. Какие-то проблемы с машиной?

– Никаких, мастер. Просто я накрутил почти четыреста километров, хочу, чтобы ваши механики посмотрели.

– Нет проблем. Сегодняшний осмотр, как мы и договаривались, для вас бесплатно.

– Неужели кто-то клюнул на вашу рекламу? – удивился молодой человек.

– И не один, вернее, не одна, – с гордостью подтвердил мастер. – Вот смотрите. – Он показал рукой на стойку, там стояли три пузатых баллона с надписями «Клубника», «Жасмин», «Ваниль».

– Значит, теперь вы жулик и торговец воздухом, – не мог удержаться от сарказма Матвей.

– Ничего подобного, – решительно заявил собеседник. – Точнее, не совсем. Пока клиентка оплачивает услугу по заправке шин особым парфюмерным составом, мой механик аккуратно сбрызгивает салон и капот соответствующим спреем. Так что запах присутствует. Только что подъезжал один такой солидный господин на дорогущей машине. «Я знаю, – говорит, – что моя жена – дура, закачка в колеса воздуха с запахом клубники – это уловка. Я долго над ней смеялся. Но я же не дурак, я же чувствую этот запах. Даю сто марок, если вы расскажете, в чем фокус».

– Неужели вы польстились на какие-то сто марок?

– Нет, конечно, – возмутился собеседник и через паузу добавил: – Но на трехстах я сломался.

Мужчины, довольные комичной ситуацией, громко рассмеялись. Матвей заметил, что немцы не хихикают потихоньку, а именно ржут в голос. Придется привыкать и к этому.

«Северу. Операция „Крюк“ одобрена. К вам направляется помощник. Ожидайте его прибытия в среду или четверг на автомобильной стоянке у Центрального вокзала в 10.00–11.00. Ему известен номер вашего автомобиля. В руках у него будет путеводитель одного из городов, мимо которых вы возвращались после встречи с дядей. Центр-32».

На стоянке у железнодорожного вокзала было достаточно свободных мест. Север в ожидании гостя протирал лобовое стекло. Он успел пройтись и по фарам, и по зеркалам, когда к нему подошел крепкого телосложения мужчина, в темном костюме, шляпе и темных очках. Правой рукой он держал чемодан, левой обмахивался туристической картой Мюнхена.

– Здравствуй, Вилли. Дядя Курт передает тебе большой привет. Он так и сказал: «Петер, когда увидишь нашего друга, передавай от меня привет».

На взгляд ему было от тридцати, но еще не сорок. Крупное волевое лицо, пронзительные серые глаза.

– Спасибо, Петер. Как доехал? – Север открыл багажник для чемодана.

– Отлично выспался. Мне нравится спать под стук колес.

Они сели в автомобиль.

– Куда сначала? – поинтересовался Мюллер.

– Давай к тебе на базу. Осмотрим место работы с клиентом. Потом покажешь его маршрут.

Петер одобрительно осмотрел просторный гараж, проверил, как открываются и закрываются массивные двери.

– Хорошая берлога. Излагай план, начальник.

Они сели за маленький столик. Север стал чертить план:

– Вот контора Дуба. В 18.00 он направляется к автобусной остановке, расположенной в двух кварталах.

– Один?

– Всегда. Перед этой вот улочкой я