— Имя твоей модели Афродита 5.900, — указал я на следующую. — Я буду звать тебя Дита, а ты — я посмотрел на самого мелкого члена нашей общины. — ЛолиЧан 0.2. Теперь будешь просто Ло. Я советую вам отдохнуть и привести мысли в порядок. Гера покажет вам место, где вы сможете это сделать. Если вам надо будет побыть в одиночестве, опять же обращайтесь к нему по любым проблемам. Ещё вопросы есть?

— Да. Кто ты, и кто дал тебе право давать нам имена? — с вызовом в голосе спросила Клео.

— Я Пол, и я первый.

Глава 3

Здоровый промышленный глайдер нёс нас на юг. Мы летели к экватору, именно там я собирался запустить первый космический спутник на этой планете. То есть спутники на Магде бывали и раньше, но из-за катастрофы, случившейся двадцать лет назад, все орбитальные надстройки либо сгорели в атмосфере, либо улетели в открытый космос. Зачем нам спутник? Ну, я не терял надежды найти ещё кого-нибудь живого на этой засушливой планетке. Спутник помог бы осмотреть её из космоса более подробно. Почему мы собирались запускать его именно с экватора? Ну, мне так и не удалось создать более-менее работоспособный двигатель, чтобы вывести спутник на нужную орбиту. Антигравитационные двигатели для такой задачи не годились, они работали, пока есть гравитация. Там, где гравитации нет, они превращались в бесполезный хлам. Глайдер мог подняться на десятикилометровую высоту, но не больше, дальше подъём был рискованным и глайдер вёл себя нестабильно. Спутник должен был подниматься на гелиевом шаре самостоятельно, в околоземную орбиту. Когда гравитация ослабнет, спутник отстрелит шар и развернёт ионный двигатель, что позволит ему выйти на заданную орбиту. Можно было запустить его и с завода, но тогда он сжёг бы больше половины своего энергетического запаса, чтобы выйти на нужную орбиту. Спутник был рассчитал на десятилетнюю миссию в космосе. В СексботРоботикс мы обустроили небольшой центр управления, куда спутник будет посылать собираемые им данные. Помимо спутника, на глайдере был развёрнут наш мобильный реактор. Мы переделали строителя-прораба в передвижной ново-реактор, правда из-за этого ему пришлось основательно разрастись и обзавестись дополнительными ногами, теперь их было двадцать, и он напоминал паука, который всю жизнь мечтал быть сороконожкой. Передвигался он достаточно неуклюже, но на ногах стоял крепко. Он один занимал две трети всей платформы, модернизация прораба не удалила его командных функций, так что помимо его самого, вместе с нами ехало ещё шесть роботов-строителей. Из-за его яйцеобразной раздутой формы на множестве ножек, мы прозвали бывшего робота-прораба Толстяком. Всего у нас было три реактора: стационарный, который питал завод сексботов, мобильный, который сейчас летел с нами на экватор и экспериментальный, в котором я выращивал кристаллы-нова и изменял их свойства.

Во всём этом мне помогли мои новые соратники. У всех у них были незаурядные навыки в разных областях. В своей ложной памяти Гера был спасателем и легко находил общий язык с любыми роботами и компьютерами. Дита, оказалось, могла водить и летать на всём, что может ездить или летать. Инстинктивно она разбиралась и управляла любым транспортным средством, даже если раньше никогда им не управляла. Я не понимал, как это работает, мне казалось всё это магией. Ло освоила работу напылителя материи из горна трансмутаций, а ещё она неплохо разбиралась в программном коде и собиралась создать для меня робота-секретаря. Клео с нуля спроектировала мой спутник. Как оказалось, в голове у неё целое конструкторское бюро. Её конструкторские навыки также позволили создать мобильный реактор и исправить неисправность в моём первом стационарном реакторе. До этого мы с Герой каждый день останавливали работу реактора, чтобы он мог сбросить лишнее тепло. Иначе мог бы произойти взрыв. Помимо меня, на юг летели ещё Клео и Ло. Спутник я мог запустить и сам, без чьей-либо помощи, правда, почти месячное путешествие в одиночестве мне было бы неприятно. Маленькую Ло мне навязала Дита, ей отчего-то очень хотелось побыть с Гераклом наедине, а девочка, хвостиком ходящая за светловолосым красавцем, очень ей мешала. Клео попросилась сама, она обладала наименее гибким разумом и поэтому тяжелее всех принимала осознание того, что она робот. Ей хотелось самой увидеть заброшенный город-планету. Она и смотрела.

Мы летели на высоте двухсот метров и можно было внимательно рассмотреть город, засыпанный песком. Только скопление башен плотно заселённых участков города, возвышающихся словно стена, заставляли их огибать. Маневрировать внутри леса-башен было возможно, но опасно. В такие моменты я жалел, что не попросил Диту полететь со мной, она бы без труда провела глайдер в такой тесноте.

Я сдал свою вахту Ло и вышел из надстройки, специально пристроенной к управляющей глайдером кабине. В принципе в ней не было особой необходимости. Но Ло жаловалась, что её шелковое кимоно на ветру портится и пачкается от песка. Да и ветер сушит и задувает кожу. Ещё в надстройке были четверо нар, сексботам иногда требовалось думать горизонтально и имитировать сон. Меня, как лишённого кожи, проблема с ветром особо не заботила. Но то, что сексботы именно имитируют сон, меня озадачило, ведь в отличии от них, я не имитировал, а спал по-настоящему. Эту разность между нами заметил не я, а Ло. Они всегда приходили в себя мгновенно, даже если шепнуть им их имя на ушко. Ло же потребовалось меня растормошить, чтобы передать мне вахту. Она сама очень сильно испугалась, потому что подумала, что я сломан или разряжен. Своими сомнениями и страхами она поделилась с Клео, и так уж совпало, что я проснулся именно тогда, когда эти две пигалицы с красными лицами, вооружённые пинцетом и кристаллом-уловителем, застыли над моим обнажённым пахом, не зная, что делать дальше. Я тогда чуть с глайдера не спрыгнул. Но обошлось.

Первое, что я увидел, покинув надстройку, это сидящую на краю платформы Клео, свесившую вниз ноги.

— Опасно так сидеть. Ты можешь сорваться вниз.

Клео продемонстрировала страховку, пристёгнутую к её поясу и тянущуюся от одного из роботов строителей, облепивших Толстяка, словно маленькие паучата свою маму. Я последовал её примеру и, тоже прицепив к себе страховку, сел рядом.

— Увидела что-нибудь?

— Нет. Это мёртвый мир, ни животных, ни зелени. Только песок и брошенные дома.

— Зачем же так грустно? Тут есть мы, а это уже что-то.

— Мы — не живые, мы не едим, не спим по-настоящему, нам не нужна вода.

— Мы дышим и мыслим. Знаешь, как