— Ты ведь не хочешь, чтобы у тебя хрен отсох, правда? — спросил я.

— Да ты кто такой вообще? — влез в разговор мелкий, протискиваясь вперед.

— Да погоди ты… — отмахнулся от него Бахмет. Сейчас мы стояли друг напротив друга. Ростом я был на самом деле даже чуть повыше. Просто, кажется, прежний хозяин тела редко расправлял сутулые плечи. Бахмет молча сверлил взглядом мое лицо. Я спокойно смотрел на него.

— Ты мне угрожаешь что ли? — Бахмет наконец смог выбрать фразу из своего нехитрого лексикона.

— Всего лишь информирую, Виктор Михалыч, — ответил я. — А проверять мою информацию на практике или нет, это уж дело твое.

— Быстро выходите из салона! — вдруг вспомнила о своих прямых обязанностях кондукторша.

— Да пусть бы еще поговорили, интересно же! — хохотнул мужик, сидевший в заднем ряду.

— Шизик какой-то, — пробормотал Бахмет и отступил на шаг назад. — Руки марать еще…

Он первым выскочил из троллейбуса, за ним потянулась остальная гопота. Задержался только мелкий. Посмотрел на меня с прищуром, смерил взглядом, можно сказать, с ног до головы.

— Еще встретимся, борзый! — сказал он и тоже по-быстрому ретировался.

Троллейбус захлопнул двери и загромыхал дальше вглубь трущоб.

— Ты обалдел так с ними разговаривать? — внезапно напустился на меня Бегемот, который за всей разборкой наблюдал, вжавшись в угол. — Да Бахмет теперь нам жизни никакой не даст! Будет возле дома подкарауливать!

— Вряд ли, — пожал плечами я. — Он же обычный трусливый чмошник.

— Он под Маркизом ходит, пожалуется, — Бегемот опасливо выглянул в окно, будто гопники могли бежать следом за троллейбусом. Но в темноте их было, конечно же, не видно.

— Друг мой Бегемот, — я усмехнулся и приобнял толстяка за плечи. — В смысле, Абаддон, конечно. Я очень ценю твои советы, но все-таки как и с кем мне разговаривать, я как-нибудь сам решу, договорились?

— Какой-то ты… — Бегемот покосился на меня с опаской.

— Какой? — усмехнулся я. — Странный? То-то я думаю, что проснулся как будто немного не в себе.

— Нам на следующей выходить! — сказал Астарот, который изо всех сил пытался сделать вид, что только что ничего не произошло.

Троллейбус высадил нас посреди мрачного нигде. Пустырь, бетонный забор и облезлый павильон остановки. Через дорогу — какие-то кусты, деревья и непонятные постройки. Надо же, запустение какое. Я эти места помню совершенно другими. Там, где сейчас забор, стоит сверкающий всеми цветами радуги торговый центр, на противоположной стороне — аллея с постоянно действующей фермерской ярмаркой, а дальше — отмытое и отреставрированное здание Колхозного рынка. Этакий памятник советской эпохе. Вот мимо этого самого рынка нам нужно было пройти. И еще чуть-чуть до дворца культуры химзавода. «Химики» в мое время был книжной барахолкой. А сейчас, видимо, вполне действующий ДК, раз у нас в нем концерт.

Добрались мы до него без приключений. Купол «Колхозного рынка» был темным, только одинокая тусклая лампочка освещала наглухо закрытую будку. Сторожа, наверное.

И когда мы его прошли, мои приятели явно приободрились. Стали слышны громкие крики, смех и даже звуки какой-то музыки. «Ангелы Сатаны» прибавили шагу, почти даже помчались.

На крыльце толпился народ. Довольно много, но не сказал бы, что многотысячно. У Генки на том самом ностальгическом мероприятии, с которого меня сюда и отправили, пожалуй, побольше было. Кроме того, его клуб и сам будет побольше по вместимости, чем «Химики».

— Нам через служебный вход, — сказал Астарот и с важным видом двинул вдоль крыльца. «Царь во дворца!» — подумал я. Кое-кто из курящих на крыльце зрителей проводил нас взглядами. Нда, публика… Девчонки, на вид старшие школьницы, были наряжены в экстремально-короткие юбки и сетчатые колготки. На лицах макияж в стиле «вокзальная проститутка», волосы начесаны или поставлены в высокие конские хвосты. Парни… Парней мне разглядывать было не так интересно.

Мы поднялись на боковое крыльцо и оказались в узком коридоре типичного конторского вида. Там было накурено, чуть дальше от входа на полу лежал патлатый парень с выражением идиотского счастья на лице. Над ним меланхолично курил второй, похожий, как брат-близнец.

— Эй, вы еще кто? — раздался женский голос из открытой крайней двери. — Где Артем, почему всех подряд через служебный вход пускают?!

— Мы не все подряд! Мы «Ангелы Сатаны»! — возмутился Астарот, останавливаясь на пороге комнатки. — Мы выступаем сегодня!

Комнатка была под стать коридору — стены, которые сто лет не красили, два стола буквой «Г». За одним из них сидит толстая девица в красном свитере с высоким горлом и кожаной куртке, которая на ней явно не застегивалась. Нечесанные волосы свисают с одной стороны. На запястье — браслет из булавок. На шее — такое же ожерелье. Перед ней на столе лежит тетрадка в клеточку. Она оттопырила губу, полистала ее в одну сторону. Потом в другую.

— Как, еще раз, ваша группа называется? — подозрительно прищурилась она.

— «Ангелы Сатаны»! — гордо приосанился Астарот, развернув плечи. Наверное, чтобы толстая девица могла по буквам прочитать надпись на футболке.

— Не знаю, где вы выступаете, — презрительно сказала она. — В списке вас нет!

— Как это нет? — взвизгнул Астарот. — Мы же договаривались с Евгением!

— А на прослушивании были? Номер ваш где? — девица протянула вперед ладошку. Пальцы испачканы синими чернилами.

— Эээ… Что за прослушивание? — осекся Астарот и бросил на меня беспомощный взгляд. — Нам никто не сказал…

Глава 6

— Какое еще прослушивание? — повторил Астарот. Когда он психует, у него голос становится такой мерзко-визгливый, как у тетки-истерички.

— Вы член рок-клуба? — сквасив высокомерное лицо, спросила девица, оглядев всю нашу компанию.

— Мы с Евгением договаривались! — продолжал гнуть свою линию наш фронтмен.

— У меня ваш разговор не записан, — девица тряхнула спутанной гривой. — В программу концерта без прослушивания попадают только члены рок-клуба.

— Но мне про него никто не сказал! — лицо Астарота стало обиженным, губы затряслись.

— Значит в этот раз вы не участвуете, — величественно пожала плечами девица. — Только как зрители. Идите к центральному входу и покупайте билеты в кассе. Они там еще есть.

— Но я же договаривался… — повторил Астарот. Шея и щеки его покрылись красными пятнами. Нда, что-то не ладится у нашей адской суперзвезды, надо попробовать спасти положение.

Я ухватил почти плачущего Астарота за рукав и вытащил обратно в коридор. Откуда-то из глубины ДК доносились немелодичные звуки настройки инструментов. И голоса, довольно много голосов. Хохот, вопли, выкрики. Кто-то хором горланил не то речевку, не то кричалку. Впечатление было такое, что все здесь уже бухие.

— Астарот, только давай без истерик, — сказал я, глядя в его нервно дергающееся лицо. — По морде дать, чтобы в себя пришел?

— Но я же договаривался! — взвизгнул он. — Мы в «Коржах» вместе тусовались, он сказал, чтобы нашей