в моих отношениях с официальными лицами советского правительства обязан вновь обратить внимание Департамента на то, что весь этот вопрос будет держаться в строжайшем секрете, без какой-либо огласки, вплоть до его окончательного урегулирования. Я также был уполномочен лично уведомить официальных лиц советского правительства о том, что президент и государственный секретарь удовлетворены таким жестом дружбы с их стороны и проявлением доброй воли к устранению разногласий и недоразумений в отношении урегулирования долга, вопрос о котором встал наиболее остро после соглашения Литвинова.

На мой взгляд, ситуация такова, что нынешнее советское правительство в июне 1938 года искренне желало устранить недоразумения и плохие впечатления, оставшиеся в результате провала переговоров о выплате долга по литвиновскому соглашению. Основная трудность заключается в том, что с практической точки зрения для советского правительства было бы невозможно выплатить довоенный долг России, не будучи обязанным предоставить аналогичное удовлетворение 27 другим странам в соответствии со своими договорными обязательствами. Это было невозможно с финансовой точки зрения. Ситуация с долгом Керенского уникальна и отличается от других обязательств и поэтому допускает возможность частичного компромисса. Трудности возникли прежде всего из-за того, что ситуация не была откровенно и недвусмысленно озвучена и признана таковой в самом начале, что привело к взаимным упрекам и повышенному тону с обеих сторон.

Отчетливый прогресс проявился в том, что господа Сталин и Молотов откровенно заявили о своем желании выполнить государственные обязательства по литвиновскому соглашению в рамках своих практических возможностей.

Во время моего пребывания в России, проводя в жизнь президентскую политику добрососедства и в соответствии с четкими инструкциями президента и государственного секретаря, я прилагал все усилия, чтобы в максимально возможной степени культивировать взаимное уважение и добрую волю между двумя правительствами, в то же время твердо и настойчиво поддерживая права Соединенных Штатов и принципы демократии. Результат получился весьма удовлетворительным, поскольку не было сомнений в том, что, когда я покидал Россию, между двумя правительствами наметилось лучшее взаимопонимание, чем за некоторое время до этого.

Уполномоченные представители советского правительства открыто заявили, что в мире, где их страна со всех сторон окружена врагами, они целиком убеждены в объективности, справедливости и честных намерениях правительства Соединенных Штатов.

На мой взгляд, до тех пор, пока политика Соединенных Штатов направлена на поддержание отношений с советским правительством, желательно, чтобы таковые носили дружественный характер. Человеческие и природные ресурсы, сила советского правительства и советского народа, их военная и морская оборона, их нынешняя экономическая и нравственная цель сохранения мира представляют собой тот фактор, который может иметь важное значение для поддержания правопорядка и нравственной концепции в отношениях между нациями, особенно в свете агрессивных настроений со стороны объединившихся в союз авторитарных государств.

По причинам, которые хорошо известны государственному секретарю, назначение моего преемника в Москве еще не состоялось. Когда я уезжал, в целом считалось целесообразным, чтобы такое назначение было предложено выходцу из успешного бизнеса или банковской сферы, который характеризовался бы не только знанием промышленных и деловых проблем, но и был бы известен своей либеральной политической идеологией, но при этом не склонялся бы в сторону коммунистических или крайне левых взглядов. Не могу слишком настойчиво рекомендовать целесообразность проведения такой политики в интересах Соединенных Штатов. Учитывая грядущие международные события, мне кажется, человек с широким кругозором, дружелюбный и в то же время независимый, который не станет без нужды обижать лидеров советского правительства, будет наиболее полезен для поддержания дружественного сотрудничества в той степени, которая представляется необходимой в свете ситуации на Тихом океане[96]. В этой связи прошу обратить внимание министерства на тот факт, что, в отсутствие конкретной просьбы со стороны президента или государственного секретаря, назначение подполковника Феймонвилла военным атташе в Москве истекает весной этого года. Если будет сочтено целесообразным оставить его там в связи с ранее упомянутыми обсуждениями, необходимо будет принять срочные меры.

Заметка о Швеции

№ 454 Москва, 28 июля 1937 года

ДОСТОПОЧТЕННОМУ ГОСУДАРСТВЕННОМУ СЕКРЕТАРЮ ВИЗИТ МИНИСТРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ШВЕЕ[ИИ Р.Й. САНДЛЕРА В МОСКВУ

Сэр!

Во время неофициальной беседы с Литвиновым я поднял вопрос о визите Сандлера в Москву. Литвинов заявил, что Сандлер в качестве одной из причин исключения малых стран из обязательств по статье 16 настаивал на том, что подобный курс позволит Соединенным Штатам вступить в Лигу, так как они смогут сделать это, не взваливая на себя обязательства по совместным действиям. И следовательно, такой курс с привлечением Соединенных Штатов, целесообразен для укрепления Лиги. Я ответил, что подобные рассуждения кажутся мне весьма надуманными и что, по моему личному мнению, никакие соображения в настоящее время не могут побудить Соединенные Штаты стать членом Лиги, даже если будет отменена статья 16 пакта.

По поводу такого отношения Сандлера Литвинов высказывал крайнее нетерпение и считал это «немецкой пропагандой».

Позиция Литвинова заключается в том, что некоторые из малых нейтральных стран хотят освободиться от возможных обязательств по ведению совместных действий Лиги против Германии, согласно статье 16, так как серьезно пострадали от подобных действий против Италии в рамках санкций, наложенных той же статьей. По мнению Литвинова, в этой ситуации Швеция взяла на себя инициативу и тем самым играет на руку Германии. Он считает, что Гитлер уничтожит их всех, одного за другим, если они не объединятся, и что война в любой точке Европы будет означать войну везде, ибо «мир неделим».

На мой взгляд, это выглядит разумно. Реалистичный военный союз Великобритании, Франции и России для противодействия Гитлеру и Муссолини – по-видимому, единственное, что остановит Гитлера от выполнения того, что он так нагло провозгласил своими целями.

У меня не имелось каких-либо указаний на позицию Сандлера здесь, кроме вышеназванного заявления Литвинова. Безусловно, ни речь Сандлера в Москве, ни его заявление для прессы в Стокгольме не свидетельствуют о том, что Швеция выступает за ослабление пакта или намерена изменить свою политику противодействия, по крайней мере теоретически, заключению региональных пактов о взаимопомощи. Возможно также, Литвинова раздражает явное неверие Швеции в мудрость региональных пактов о взаимопомощи и ее склонность к «взаимопониманию между Скандинавскими странами» в рамках Лиги как наиболее эффективного и универсального инструмента сохранения мира. У Литвинова же противодействие Швеции региональным пактам о взаимопомощи, несомненно, вызывает такую же досаду, как и отказ Соединенных Штатов вступить в Лигу. Это подтверждается заявлением Сандлера для прессы в Стокгольме о том, что цель взаимопонимания «между Скандинавскими странами – не в культивации недружественных соседских отношений, а в построении взаимопонимания в северной части Европы и оказания благотворного влияния в рамках Лиги Наций».

Будет интересно изучить