О чем первое в Хронографе российском[1491], кроме всяких свидетелств, во описании царства Анастасиева сице начинается: Турком пленующим Восточную страну, и сотвори с ними Анастасий царь мир.

О сем в Боронии, идеже пишется о всяких делех бывших в царства царей греческих, не обретается. Токмо пишется[1492], яко царь Анастасий велие свое воинство погубил в Персиде и от прочих диких народов златом откупался.

Еще в Хронографе тамо же пишет, яко началник турецкий имянем Аламундарь верова во Христа и крестися. О сем в Баронии[1493] не является, якобы той Аламундарь был турецкаго народа, но сице пишется, яко срацыни Аравию и Палестину воевали и || (л. 186 об.) многое зло монахом и христианом учинили. Тогда же и Сирию воевали, и блиско Дамаска во храме святаго мученика Феодора пребывание имели, и храм осквернили, и един от них образ святаго мученика Феодора устрелил стрелою, отнюду же кровь истекши даже до ног потече. Но сим чудом не приидоша погани в чувство и того ради изомроша вси бывшия в храме том.

А вождь или царь их Аламундарь, видев оное чудо действом Божиим, прият христианскую веру и крестися, и оттоле начат прославлятися турецкое имя, зело бо прилежаху к делам военным и служаху за наем окрестным монархом.

Яко лета 592‑го (от Сотворения Света 6100‑го] бяху в воинстве перскаго царя Хосроя противо греческаго царя Маврикия[1494]. Иже Маврикий победи чрез храбраго своего воеводу Нарсета[1495]. И тамо от греческаго воинства яти быша турков неколико мужей, у них же на челах их обретахуся кресты воображены[1496]. О чем вопрошаеми поведаша, яко во странах их бяше междо ими тлетворная язва; они же от христиан научени будущи ко || (л. 187) избавлению от тоя язвы тако творили.

Потом царь греческий Ираклий, воюющи Перскую страну при царе их Хосрое, пришедше во страну Ласи́кию примири себе и к воинству своему присовокупи турков, иже быша ему противо персов к великой помощи[1497].

По сем турки или газары, разрушивши врата при мори Каспийском [суть то врата – прошествие тесное между гор моря того], с вождем своим Зевилом в Персиду впадоша и наездами своими различно ю пустошили[1498].

Сей Зевил бяше по хагане вторый обладатель у турков, к ним же от страны Ласики́и прииде царь Ираклий, его же видевше тии поклонишася ему и с вождем своим Зевилом. И на уверение помощи своея той Зевил даде царю Ираклию в[1499] помощь сына своего старейшаго с четыредесятию тысящей крепких воинов, сам же во страну свою возвратися.

Во второе лето по том царь Ираклий оных же турков купно с воинством своим имеющи, в Персиду вшедши, Хосроя боящагося и бегающа искаше, но ту<р>ки обаче не могущи подъяти воинственныя нужды отъидоша во страну || (л. 187 об.) свою.

Потом паки от времяни до времяни в воинское мужество умножающися, паче же егда прияша закон прелестника Махомета, яко Бороний описует[1500] лета от Рождества Христова 632‑го или мало последи, егда по Махомете бысть царь у аравов Эувувезéр имянем. И тогда [глаголет] прелесть закона Махометскаго наипаче распространяшеся, егда приложишася к нему многия агарянские народы, паче же турки.

Потом, яко речеся, возмогающи турки в воинственной крепости начаша соединятися с народом агарянским, иже живяху во Африке, и много наипаче, паче[1501] же агаряны[1502] оныя[1503] умножаху пленение и пустошение странам Греческаго царствия, сущим в Сирии, идеже и святый град Иеросалим взяша лет от Рождества Христова 636‑го[1504] [от Сотворения Света 6144‑го][1505].

А турки тому ревнующи, хотящи прославитися и крепость свою показати, лет от Сотворения Света 6271‑го, в царство греческаго царя Константина Копрони́ма[1506], паки прошедши сквозе Каспийские врата восточныя страны воеваша, и на Армению нападоша, и зело повоеваша || (л. 188) ю. Потом и во второе лето то же сотвориша[1507].

И тако сей нечестивый народ турецкий от онаго времяни, егда прияша прелесть Махометову, даже доныне, уже чрез тысящу лет и вящши, непрестанное пленение и пустошение творят государьствам христианским. Богу на сие в казнь нашу попустившу им грехов ради и скверных дел народов христианских. И яко от оных лет мечь той извлечен есть на христиан верных, еще и доныне несть сохранен в место свое.

Паки лета 6556‑го оный же народ турецкий, яко речеся, за наи́м монархом окрестным служащи, призвани быша от перскаго царя срацынина противо супостатом его. И егда мало нача давати им мзды уреченныя и нелюбезно с ними пребываше, вместо помощи, еже бы могли ему подати, оружие, еже противо супостатом царя того уготовиша, на него обратиша и все государство Персидское повоеваша.

Егда же тако благополучно в Персиде им поведеся, дерзновеннее нападаху потом и на Римское греческое царьство [яко и по сие время на сие зрим, егда Восточное греческое царство тии нечестивии повоеваша и обладаша несогласия || (л. 188 об.) ради и междоусобных нестроений царей греческих, паче же всего того государства жителей][1508].

По смерти же греческаго царя Константина Дуки[1509] тии турки много земель христианских повоевали. И даже до Каппадокии приидоша пленящи, идеже во граде Кесарии гроб[1510] святаго Василиа Великаго[1511] усиловаша обругати, но не могоша, ибо крепко утвержден бе, паче Бог прославляющи угодника своего не попусти тому быти; точию двери златом, и сребром, и бисером драгим украшенныя ободрали, и церковь осквернили, и людей множество погубили[1512].

Потом в царьство греческаго царя Романа Диогена[1513] паки воеваша на Греческое царство, им же мужественно противляшеся царь Роман. Лета же 6579‑го бяше у турков царь Асан[1514] имянем[1515]. Сей требоваше мир содержати с царем Романом. Роман же возгорде им и с воинством на него изыде.

И сошедшеся воинства сташа ополчающеся, средство между себе недалече имеющи. Даже во един вечер царь Роман отлучися от своего воинства и возвращающися во обоз свой даде по себе остатним ротом некоторое знамение, яко бы от || (л. 189) страха бегству вдадеся.

Воинство же его мневши истинну быти, вскоре обратившися бегати начаша. Царь же турецкий, видев время благополучно себе, приспе со своими на греческое воинство, и победил их до