прощение за все зло, содеянное здесь, просить. Тогда может, и простит, и излечит наши потерянные души. Радости совсем в энтом уголке не осталось, одна тоска и смертельная тишина здесь таится. Рана нынче здесь глубокая зияет, тепереча в моем лесном уголке, как у Ваньки моего на ноге костлявой... И ни какой глиной энту хворь не замажешь.

Анчутка встала, и осторожно стала перешагивать каждое поваленное дерево, словно это были незаживающие рубцы на теле больного.

У ручья она умылась и наполнив оставленный котелок родниковой водой, поспешила в дом.

Растопив печку, она заварила в алюминиевой кружке траву. То и дело помешивая целебный отвар, Анчутка никак не могла отделаться от надвигающего страха предстоящей встречи. А луна-то полная и Глафира наверняка придет... Ну как тут не соблазниться, чтоб попросить ее об излечении Ивана.

-"Как бы не заплутать, а то будет нам лечение и выздоровление. Но делать нечего, одно слово надо..., уж больно мужиков моих лихоманка крутит".

Отставив отвар на стол и притворив дверку печки кочергой, Анчутка перекрестилась и вышла из дома. В лесу было уже темно, хотя небо еще было ясное. Выбрав правильное направление, она поспешила исправлять чужие ошибки, то и дело поглядывая на небо.

Скалы находились километров два от избы, там они часто с пастухом Колькой бруснику собирали и в прятки играли, а потом измученные, но счастливые бежали в охотничий домик и прижавшись друг другу спали на настиле. Это был единственное место, где лес их кормил, поил и успокаивал. Ведь Николай еще и заикался маленький, а потом как-то утром они встали, а тот чисто, без всякой запинки и заговорил. Радость эта укрепила Анчутку в сознании, что лес живой, он все видит и слышит, а людей с чистой душой в беде не оставит.

-Да чудес много здесь, но не каждому дано их увидеть,- бурчала Анчутка, подходя к скалам. - Ну вот, сколько времени прошло, а ножки все к вам несут, а язык мой сам о помощи просит.

Встав на колени, Анчутка поклонилась и стала вдруг рыдать и вымаливать прощение, как набедокуривший ребенок, за мертвую поляну.

-Прости нас, кормилец, за раны твои, за человеческие злодеяния в твоем доме приветливом!- почти надрывно кричала она.- Пощади и помилуй того кто топором твое тело резал...! Ибо не каждому дано силу твою и дыхание твое учувствовать! Вразуми ты нас грешных на любовь и доброту к тебе! Ты моя мать и ты мой отец, взрастивший меня и излечивший мое тело! Прошу услышь мои прощения и рыдания, ибо любовь моя к тебе не поддельная!

После таких слов, лес словно проснулся, зашумел от поднявшегося ветра, сорвав с Анчутки с головы платок и трепля ее волнистые волосы, больно хлестал по мокрым от слез щекам сорванными ветками. Но через пятнадцать минут все стихло и кто-то сзади накинул на нее улетевший платок, обдав ее спину холодом.

-Кто там?- вытирая глаза от слез, напряженная от страха, шепотом спросила она.

-Пришла...? Знать не забыла наши встречи здесь?

-Как такое позабудешь, сколько лет здесь прожила.

-Почем теперь твои слезы?

-Лес кто-то покалечил, а тепереча энта рана у него гниет.

-Видела, знаю... Развлечение теперь такое у людей нынешних... Пилу ворованную опробовать решили... Ну ничего, теперь и у них есть забота о своем здоровье поразмыслить.

-Наказала,- стоя на коленях и не оборачиваясь, спросила Анчутка.

-А как ты думаешь?

-Наказала... А почему не помешала?

-Хотела... Да только я без тела человеческого и не все мне дозволено.

-Глафира,- встав с калений, Анчутка повернулась к собеседнице безуспешно ища ее глазами.- Ты не серчай... У нас нынче, у людей, все кувырком... Словом опять жизнь новую, хорошую хотят построить... А уж как получиться, кто его знает. Вот и народ опять страдает... Время ему необходимо, чтоб все осознать и поверить в себя.

-Здоровый и бездушный, как говорили у нас, больного не уразумеет! Милосердия от него не дождешься... Только вред и безразличие! Одним днем живете! Вот и лупите по всему, боль чужую отвергая! Только страдания видать вас, и излечат, и на путь истинный выведут.

-Да разве мы мало страдаем?

-Не велики те страдания, которые вы сами для себя делаете! А велики страдания будут по вашим делам и поступкам!

-Значит не поможешь?- разочарованно вздохнула Анчутка.

-Тебя трудно понять... То ты не принимаешь помощи, говоришь нельзя вам с нами общаться, а то умоляешь помочь.

-Так я не для себя... Мне ничего не надо... А вот Иван и молодой человек Степан, которому девки болотные голову вскружили, им помощь нужна. Ведь я одна с энтим делом не справлюсь.

-Ну и сорви траву под ногами да пои обоих и промывай раны на теле их.

Анчука опустив глаза, увидела, что стоит в центре маленького круга, плотно заросшего травой, похожей на мох.

-Энто чо...? Мох чо ли?- присев на корточки спросила она.

-Какая тебе разница? Бери чего хотела и как чай заваривай... Только не забудь кто тебе помог!

-Ой не забуду, подруга ты моя вечная,- вырывая с корнем траву, шептала Анчутка,- ой не забуду. А Катюшка где, чо-то не видать ее?

-Здесь она... Давно по спине моей бьет, как только услышала голос твой.

-А чо не выпустишь?

-Не время... Светло еще... А для нее это смерть, так как мала еще.

-А... Вон чо... Поэтому и тебя не видать?

-Поэтому, поэтому,- грустно ответила Глафира и немного помолчав, с надеждой в голосе спросила.- А ты моего не видала?

-Нет не видала, - в который раз ответила Анчутка.

-Плохо мне без него, если увидишь, то скажи...

-Чо сказать-то?

-Да не надо ничего говорить... Я только хочу, чтобы он никогда не узнал мои страдания, которые я сама себе выбрала. Ты лучше сходи в церковь и помолись за нас, если сможешь.

-Как не смочь... Как возвернусь, так сразу твою просьбу и выполню.

-Ладно ступай... А то опять захвораешь, общаясь с нами. Да и Катюшка совсем одолела, всю спину изтарабанила... Боюсь, как бы раньше времени не выскользнула.

-Ага... Спасибочки тебе большое... Побежала я, а то потом совсем тропинку не видать будет.

Анчутка прижимая траву к груди почти бегом побежала обратно, чувствуя сзади пронзительный взгляд Глафиры, от которого то и дело подкашивались ноги.

-Ничего, ничего, только не оборачивайся Анна Григорьевна и под ноги хорошенько посматривай. Вон... Скоро уж... Дом твой появиться... А там и за лечение приступай.

Глава