– Чак, мы принимаем предложение. Увеличь скорость до 650 узлов, тогда они не успеют толком прицелиться, и мы проскочим мимо них. Пока они будут разворачиваться, мы успеем сделать один заход на корабли. Я их уже вижу на экране радара.

Хотя РЛС AN/APS-67 и не отличался хорошими характеристиками для работы по земле, засечь координаты двух крупных кораблей на дистанции в дюжину миль он мог.

– «Роджер», – лаконично ответил его ведомый.

– «Триста шестой», пускаешь «Скворцов» и связываешь боем эту пару. Я иду встречать следующих, – в последний момент решил слегка изменить рисунок боя капитан Венедиктов.

– «Триста пятый», вас понял, – ответил Автушко. Его командир опять взял на себя самую опасную часть боя. Впрочем, предстоящая схватка с двумя противниками ему тоже оптимизма не внушала. Самолеты противника шли до сих пор на сверхзвуке, а значит, это могли быть только истребители-бомбардировщики. Тем временем дистанция между самолетами, стремительно летевшими навстречу друг другу, сократилась до двух километров. Автушко откинул предохранительную скобу и щелкнул двумя тумблерами, замыкая пусковые цепи блоков НУР «Скворец».

– Срань господня! – закричал ведущий, видя, как от маленьких точек начали тянуться к ним многочисленные дымные щупальца реактивных снарядов.

– Чак, уходи в сторону! – скомандовал он, преодолев секундное замешательство и сваливая машину в вираж. Но его ведомый замешкался. Ненамного, всего лишь на то время, которое необходимо самолету на то, чтобы аварийно сбросить бомбы, висящие на внешних пилонах. Ведь если сразу завалить машину в крутой вираж, а затем уже начать щелкать тумблерами авариного сброса подвесок, существует вероятность столкнуться с только что сброшенной тобой же бомбой. Или уже сброшенную бомбу может притянуть аэродинамикой к крылу или фюзеляжу самолета. Короче, он потерял еще несколько секунд, оставаясь на прежнем курсе. В следующее мгновение 57-миллиметровый реактивный снаряд воткнулся ему в крыло, и «Крусейдер» исчез в огненной вспышке.

Ведущий, уклонившись от удара, тоже сбросил подвески. Вести бой с парой «Фреско», – он отчетливо рассмотрел противников, имея четыре тысячефунтовые фугасные бомбы у себя под крыльями, – не самая здравая идея. В следующее мгновение один МиГ-17 уже заходил в хвост, и он смог оторваться, только включив форсаж и выполнив резкую «горку». К его великому изумлению, второй «Фреско», вернее сказать первый, потому что именно он был ведущим в паре истребителей красных, не стал преследовать его, а сразу пошел на восток, постепенно набирая высоту. Американский пилот не разглядел, что из пары МиГов пуск НУР произвел только один самолет, и, соответственно, не оповестил об этом факте своего командира группы, что в дальнейшем принесло еще большие проблемы. Но пока его больше всего беспокоил второй «Фреско», от которого он оторвался резким маневром на форсаже. Если бы бой проходил в других условиях, он бы сразу развернулся МиГу навстречу. Но сейчас, когда до точки встречи с заправщиком было около ста миль, а стрелка указателя уровня топлива уже висела около угрожающей цифры «ноль», это было чистым самоубийством. И поэтому одинокий «Крестоносец», сделав плавный вираж, самым экономичным ходом полетел курсом сто десять градусов. Второй «Фреско» тоже его преследовать не стал, свернув на тот же курс, что и первый.

– Парни, к нам навстречу идет МиГ-17. Перестраиваемся в колонну пар, если он посмеет выйти на восемь машин в лобовую, быстренько сбиваем его и с ходу атакуем эсминцы, заходя парами с разных сторон, – так скороговоркой отдавал указания командир основной восьмерки «Крусейдеров». Уже ясно было, что фокус с отправкой одной пары на форсаже вперед не удался. Один самолет потерян, второй вынужден сбросить бомбы и для атаки на корабли красных тоже вышел из игры. Более того, он по причине малого запаса топлива не может даже связать боем эти внезапно появившиеся «Фреско». Ну, ничего, восьмерка «Крестоносцев» сможет уверенно разобраться, по крайней мере, с одним эсминцем. А может, и с двумя.

Через несколько минут он так уже не считал. Этот проклятый «Фреско» все-таки осмелился выйти им в лобовую. На чем основана такая наглость русского пилота, стало ясно, едва американцы увидели дымные хвосты, срывающиеся из-под крыльев МиГа.

Капитан Венедиктов был и доволен собой, и удивлен. Доволен потому, что при демонстративной атаке с применением неуправляемых ракет сразу две пары «Крусейдеров» вынуждены были сбросить бомбы с подвесок. Оставшаяся четверка прошла мимо его МиГа, уже закрутившего «собачью свалку» с ними, как называют пилоты всего мира ближний маневренный бой, и тут он ничего поделать не смог. А удивлен был потому, что, несмотря на подавляющий численный перевес, американцы действовали куда менее агрессивно, чем в прошлых боях. Не сумев подловить его в первых атаках, обе пары начали постепенно оттягиваться на восток, явно показывая ему свое нежелание продолжать воздушный бой.

На что он точно не рассчитывал, выходя в атаку на целых восемь истребителей, так это на такое поведение противника. Ну что же, пусть он и не сбил никого, но остался в живых, и мало того, фактически выключил у противника целых четыре самолета из ударной группы, и это самое главное. Вместо десяти самолетов эсминцам придется отражать атаку всего лишь четырех, а это совсем другая ситуация. Ситуация была даже лучше, чем он думал в этот момент. Снова отличился Автушко. Он, летя ниже и севернее четверки «Крестоносцев», уже расходившейся на пары для атаки кораблей, успел заложить вираж и выйти в хвост ведомому одной из пар «Крусейдеров». Сбить американца не получилось, тот вовремя среагировал на угрозу. Но чтобы уйти из-под атаки, «Крестоносец» опять-таки был вынужден сбросить бомбы. И в результате вместо грозной силы в десять самолетов, атакующей корабли с разных направлений, «Бесследный» и «Скрытный» были атакованы всего лишь одной парой с правого борта и, чуть позже, одиночным самолетом с кормы. Результат – один «Крестоносец» сбит зенитным огнем, «Скрытный» получил одно попадание 454-килограммовой бомбой позади второй дымовой трубы. Семеро убитых, с десяток раненых, взрывом поврежден один зенитный автомат. Неприятно, но не смертельно, эсминец хода не потерял, а его главный калибр продолжил вести огонь уже по заявкам корректировщиков с десанта, только что приступившего к высадке.

03 ноября, местное время 08:56. Алеутские острова, остров Атту. КДП авиабазы Атту-стейшн

– Вышка, я «Всемогущий», к взлету готов.

– «Всемогущий», взлет разрешаю. Удачи, поджарь там «комми» хорошенько, за наших, за Датч-Харбор и «Таффи-72», – так неформально проводил дежурный офицер стремительно взмывающий вверх новейший сверхзвуковой тяжелый штурмовик А-5В.

Все, игры в песочнице кончились. В брюхе «Виджилента», сейчас стремительно уходящего на запад, были одна термоядерная бомба Мк28Y2, мощностью в