Добровольческого корпуса, двинулась через реку Маныч на станцию Тихорецкая, в обход правого фланга донских казаков и добровольцев. Разложение кубанцев дало им возможность почти беспрепятственного продвижения вперед, и, предрешая падение Кавказа, она вынудила добровольцев оставить Ростов без боя и снова отойти за Дон. Наша кавалерия была брошена в прорыв восстанавливать положение.

17 февраля конная группа генерала Павлова столкнулась с конной армией Буденного у станицы Егорлыкской. Около 12 часов дня лава противника появилась на западе от станицы, наступая с юго-запада. Наша конная группа была с утра собрана в поле перед станицей. Генерал Павлов послал навстречу наступающим красным бригаду генерала Барбовича. Двигаясь сначала в линии колонн, бригада под артиллерийским огнем перестраивается в боевой порядок, имея в первой линии Сводно-гвардейский и 3-й Сводно-кавалерийский полк и во второй линии – 2-й Сводно-кавалерийский (1-й Сводно-кавалерийский полк находился в сторожевом охранении). Лава противника поворачивает и уходит, открывая пулеметы, встречающие нас сильным огнем. По команде генерала Данилова полк бросается в атаку. Эскадрон кирасир Ее Величества теряет раненым командующего эскадроном ротмистра Полянского, убитым поручика Буйнова, убитыми и ранеными несколько кирасир и лошадей. Опрокинув первую линию красных, наши полки натыкаются на главные силы противника, атакующего нас в строю резервных колонн. Завязывается безлошадная рукопашная схватка, во время которой свежие дивизии красных оттесняют наши поредевшие полки, добивая раненых и спешенных всадников. Генерал Барбович, исчерпав свои резервы, собирает несколько пулеметных повозок, и, лично руководя пулеметным огнем, останавливает лавину красных. Снова построившись, наши полки опять бросаются в атаку. Кавалерийский бой длится с двух часов дня до наступления темноты. Повторными атаками наших все более редевших полков упорство красных, непрерывно вливавших в бой новые силы, было все же сломлено, и поле битвы осталось за нами ценою почти полного уничтожения регулярной кавалерии. Из 20 офицеров гвардейской кавалерии, участвовавших в атаке, пали смертью храбрых 9 (ротмистры: князь Святополк-Мирский – лейб-гусар, Кучин – кирасир Его Величества и Хитрово – конногренадер, поручик князь Черкасский – кирасир Его Величества и корнеты: Штранге – Конной гвардии, Пуришкевич – конногренадер и князь Енгалычев – лейб-драгун); из кирасир Ее Величества были убиты поручик Буйнов и корнет граф Гейден. Ранено двое – ротмистр князь Накашидзе (Конная гвардия) и ротмистр Полянский. Из 300 солдат полка выбыло из строя свыше 150. Эскадрон кирасир Ее Величества понес тяжелые потери, потеряв в числе убитых всех трех взводных унтер-офицеров – Юлиана Милевского, Алгея Демина и Григория Бесклубенко. Корнет Собинов вывихнул ногу при падении с лошади. Уцелевшие кирасиры были сведены в один взвод, под командой поручика Маляра. Тела поручика Буйнова и корнета графа Гейдена были погребены в станице Павловской.

Этот губительный и блестящий бой наших полков явился поражением для нашей конной группы, так как свыше 20 полков донской и кубанской конницы, находившиеся в резерве, оставались безмолвными зрителями картины боя и первыми начали отход. Бой этот предрешил участь всего Кавказа. Это был последний этап сопротивления, где ход событий можно еще было повернуть в обратную сторону. В результате боя полки наши были почти уничтожены.

Остатки армии под давлением красных были вынуждены отходить за реку Кубань, после чего дивизия пошла через станцию Тоннельная к Новороссийску, где, бросив конский состав и имущество и вывозя лишь больных и раненых, погрузилась 14 марта на суда. Плана эвакуации, по-видимому, не было. Немногочисленные пароходы, находившиеся в Новороссийском порту, захватывались силой частями, пришедшими первыми, кавалерия же, отходившая одною из последних и прикрывавшая арьергардными боями погрузку пехоты, смогла погрузиться лишь благодаря исключительной энергии своих офицеров.

Армия генерала Врангеля и окончание вооруженной борьбы с большевиками

(апрель—октябрь 1920 года)

15 марта остатки армии прибыли в Крым. Кирасиры Ее Величества привезли с собой всех своих больных и раненых (более 200 человек). По прибытии в Крым кирасиры соединились со своими хозяйственными частями, отошедшими сюда при всеобщем отступлении после двадцатидневного перехода по железной дороге. Части эти, расположившись в районе станций Грамматиково и Ислам-Терек и не имея никакой связи с боевыми частями, сохранили весь аппарат своей старой организации, утвержденный в июле 1919 года, оправдываемый в свое время предполагавшимся разворачиванием каждого дивизиона в отдельный полк. Согласно приказу командира Крымского корпуса генерала Слащева в январе был сформирован для защиты Перекопского перешейка Отдельный гвардейский отряд полковника Петровского (кирасир Его Величества), состоявший из попавших в Крым чинов гвардии всех родов оружия. Хозяйственные части обоих гвардейских полков выделяли в означенный отряд дивизион, командование коим принял полковник Ковалевский[411] (лейб-драгунского полка). В составе дивизиона был Сводно-кирасирский эскадрон ротмистра Максимова (кирасир Его Величества), из людей всех четырех дивизионов, содержавший до 50 кирасир Ее Величества, частью конных, частью пеших, во главе с корнетом Литвиновым 1-м. Кроме того, при хозяйственных частях дивизионов стали формироваться новые эскадроны из выздоравливающих от тифа и ранений людей, покуда еще для фронта не пригодных по состоянию своего здоровья. В дивизионе кирасир Ее Величества, командование коим принял прибывший в конце января с Кавказа больной полковник барон Таубе, формирование эскадрона было поручено прибывшему после ранения штабс-ротмистру Кожину. Ввиду отсутствия младших офицеров, явилась необходимость прикомандировать к дивизиону несколько офицеров без соблюдения установленных для сего правил. Таковыми явились произведенный из вольноопределяющихся в корнеты Пусторослев, назначенный в полуэскадрон корнета Литвинова 1-го, корнет Шевченко и подпоручик Ган[412], назначенные в эскадрон штабс-ротмистра Кожина. Корнет Шевченко был вскоре откомандирован в казачьи части.

Прибывшие с Кавказа остатки Сводно-гвардейского полка разошлись по своим дивизионам, обуреваемые одним желанием отдыха после пережитого кошмарного периода. Настроение было усталое и разочарованное.

Кирасиры Ее Величества нашли свою хозяйственную часть в колонии Ислам-Терек. Тиф, косивший ряды армии во время истекшей зимней кампании, унес в могилу многих офицеров гвардейской кавалерии. В течение осени, зимы и весны 1919—1920 годов скончались от тифа: Кавалергардского полка поручик Адеркас, Кирасирского Его Величества полка полковник Сахновский[413] и корнет Максимович 2-й, Конных гренадер корнет князь Гедройц 2-й[414], Уланского Ее Величества полка ротмистр князь Трубецкой, лейб-гусар штабс-ротмистр Воронцов-Дашков, Уланского Его Величества полка полковник Главче[415], штабс-ротмистр Домонтович и поручик Риккер, лейб-гвардии конной артиллерии капитан Лехович, штабс-капитан Кривошеин[416] и сотник Коссов; кроме перечисленных, полковник Поливанов и поручик Стаценко, скончавшиеся в начале марта в Ислам-Тереке, и старого полка ротмистр Аршеневский, не доехавший до полка, попавший в группу войск, отходивших от Киева на Одессу, где он заболел и умер.

Вслед за прибытием частей дивизии в Крым дивизион был переведен около 20 марта в колонию Саурчи, в 8 верстах от