В глазах моментально собрались моря слез. Ах, мамочка, если б ты знала, что я собираюсь сделать! Но мы должны были пойти на этот риск, потому, что больше никому не под силу сделать то, что нам было дано волей Высших сил. У нас нет права отсиживаться здесь, имея уникальную магию Триумвирата, иначе все эти знаки, подсказки и дары артефакта Иллинторна, ради получения которых мы рисковали опозориться в «веселом» квартале просто напрасны.

- Мне кажется, я сейчас сойду с ума, - жалобно пролепетала Бастет у меня на руках, мелко дрожа всем телом. – Я даже не могу описать словами, что я чувствую. Хотя, могу, конечно, но только бранными.

Я даже не знала, как сказать своей питомице, что если мы с подругами соберемся на берег, то им придется остаться здесь.

- Мы должны увидеть море и что-то предпринять, - подумала я про себя. - Нужно посмотреть на него в подпространстве. Я уверена, мы обязательно увидим что-то важное.

- Как мы вообще попадем на берег? – мысленно задалась Мари вопросом по нашему общему каналу. – Нас же отсюда никто не выпустит.

- А что, если попробовать переместиться туда силой мысли и желания? – предложила Эмилия. – Когда Антарес похитила Мариуса, я сходила с ума, желая оказаться там, где она его прятала, и у меня это получилось. Почему бы не попробовать сделать это сейчас?

- Здравая мысль, - сказала Марьяна вслух. Давайте попытаемся. Нужно, наверное, за руки взяться.

И отпустив свою пушистую питомицу-белку, подруга протянула нам обеим раскрытые ладони.

- Не поняла, это что за номера? – недоумевала Лорин, беспокойно стуча маленькой лапкой по парте. – Что вы опять затеяли?

- Да, вот именно, что это такое происходит? – требовательным тоном вопрошала Бастет, недовольно дергая хвостом.

- Да так, ничего особенного. Хотим попробовать кое-что, - соврала я, понимая, что если скажу правду, то у наших зверей начнется истерика.

- Девчонки, а что вы делаете? – услышала я голос Алессы, идущей к нам.

Да что же это такое! Как назло всем вдруг стало интересно, чем мы тут занимаемся.

- Давайте представим себя на пляже «Бриз», куда мы часто ходим. Оттуда, если подняться на утес, хороший обзор, - мысленно предложила я подругам, и те едва заметно, коротко кивнули.

Сжимая ладони Эмилии и Марьяны, я закрыла глаза и мысленно представляла себя на том самом пляже, постепенно ощущая, как меня мягко окутывает чувство отрешенности от происходящего, постепенно отрезая все окружающие звуки. Я словно провалилась в кромешную темноту, в которой было мягко, как на перине. Звенящая тишина сдавила виски и на несколько секунд дезориентировала меня, но не успела я подумать об этом, как мне в глаза ударил яркий свет, и ненавистный гул снова достиг ушей. А еще где-то не так далеко слышались голоса и обрывки фраз. Скорее всего, на берегу уже вовсю кипела спасательная операция.

- Боги, как же я ненавижу это гудение, - пробормотала я, открывая глаза.

У нас получилось. Мы очень удачно стояли на берегу пляжа «Бриз», скрывшись за тремя раскидистыми пальмами. Картина, представшая перед нами пугала своей неотвратимостью беды.

- Силы небесные, - выдохнула Эмилия, в ужасе распахнув глаза.

Вода отошла далеко-далеко от берега, обнажив морское дно, которое сотни лет скрывалось под водой даже во время отливов.

- Вот так и начинаются цунами, - мрачно произнесла Эмилия, глядя вдаль на едва различимую тонкую полоску воды у самого горизонта. – Сначала вода уходит далеко в море или океан, а потом поднимается волна. И не одна.

- Надо бы заклинание отвода глаз накинуть, пока нас не обнаружили маги береговой охраны и стихийники, - подумала я вслух, и мы тут же это сделали.

Вышеупомянутые мной маги, не видевшие нас, в это время сооружали невидимые простому взгляду щиты, способные сбавить силу огромной волны. И, тем не менее, все понимали, что утихомирить стихию и избежать разрушений не выйдет. Страх перед яростью природы, которую у нас так всегда оберегали, непонимание причин, почему это происходит и тревожное ожидание неизбежного пронизывали воздух, как молнии грозовое небо. Земля под нашими ногами мелко задрожала.

- Ой-ой, давайте поторопимся, - испуганно затараторила Эмилия. – Боюсь, у нас не так много времени.

- Ну что ж, давайте снова нырять в подпространство, - произнесла я, подойдя ближе к тому месту, где совсем еще недавно проходила кромка воды.

Туфли увязли в мелкой песочной гальке. В лицо пахнуло соленым ветром, а в душе вновь всколыхнулся страх. Его же я видела в глазах своих подруг. Мы снова взялись за руки, глядя вдаль. Было нелегко настроиться на вхождение в подпространство, в голове безумным ураганом кружился миллион вопросов и мыслей – как там сейчас мама с папой, в безопасности ли Эрик? А вдруг он уже обнаружил мое отсутствие? Каково сейчас моей милой Бастет без меня? На глаза навернулись слезы, и я поспешила их закрыть. По щекам побежали мокрые дорожки. Затем открыла их, увидев непроглядную чернь тьмы, которая немного рассеялась, но до конца так и не исчезла. Навязчивый гул стал еще громче. Кажется, теперь этот звук я возненавижу на всю свою вечную жизнь.

Нас окутало серым промозглым туманом, и мне стало казаться, что теперь холод в душе идеально соединился с замерзшими руками. Перед нами раскинулось совершенно черное море, над которым неистово клубились черные тучи. Помня про отражение города, увиденное нами в прошлый раз, мы синхронно подняли головы, увидев, что над нами клубится непроглядная тьма. Вода в море была неспокойной, несмотря на то, что отсутствовал ветер, и вдали, где чернильное небо сливалось с таким же темным горизонтом, из моря ввысь начал подниматься черный столб воды, навстречу которому с неба, так же закручиваясь спиралью, опускался столб небесной тьмы.

- Как будто смерч, - тихо сказала Эмилия, наблюдая за действом в море. – Я такие часто наблюдала раньше на Земле, там где я выросла.

Мысленно настроившись на черную растущую спираль, я ощутила мощный удар с энергетикой ненависти, сбивший с ног нас троих. В теле чувствовалась тупая боль. Гул постепенно стал еще громче, превратившись в навязчивое нечто, мешавшее думать.

- Ясно одно - кто-то намеренно свел море с ума. Только как удалось это сделать, уму непостижимо, - сказала хмурая Марьяна. – Что нам делать?

Земля под ногами снова задрожала, и мое сердце