Я приехал в Бад-Бергцаберн в группу армий «Г», которой командовал вместо генерал-полковника Бласковица генерал танковых войск Бальк. Я встретился с генерал-майором Мейсснером, который был очень доволен своей радио– и телетайпной связью. В этот день 1 октября 1944 г. я был произведен в генерала войск связи. После смерти Фелльгибеля только мне было присвоено это звание.

В конце октября я прервал полет в Северную Италию и вернулся в Мюнхен, чтобы встретиться с полковником Лешем, комендантом комендатур связи вермахта. Я одобрил предпринятые им против бомбардировок меры, касавшиеся работы коммутаторов.

Командир войск связи 7-го военного округа не выказывал больше желания поехать в командировку на фронт.

Меня поразила густота кабельной сети дальней связи в Северной Италии, которой мы пользовались. Коммутаторы и само помещение, в котором работали телефонистки, были в полном порядке. После короткой поездки в Бергамо мы встретились в Вероне с начальником связи группы армий «Ц» генерал-майором Вурстером и главным начальником связи при командующем тылового района генерал-майором Мельцером. Последний показал в каземате древней крепости образцово оборудованный промежуточный коммутатор «Юг». Штаб группы армий «Ц», расположенный на южных склонах Альп в Рекоаро-Терме, ощутил свое сиротство. Накануне на Виа-Эмилиа фельдмаршал Кессельринг попал в автомобильную катастрофу. Меня принял начальник штаба генерал-лейтенант Рёттингер. На следующий день майор Кристиан Браун, командир 1-го батальона полка связи группы армий, сопровождал меня в поездке в расположение командования 10-й армии к югу от По. Мы с автомобилем погрузились на надувную лодку и переправились через бурную реку. Лучше было не думать о вражеских истребителях. Посыльный на южном берегу По догадался, что мы заблудились среди бесчисленных каналов и дамб дельты, и только через два часа мы смогли все-таки встретиться с командующим армией генерал-полковником фон Фитингхофом. Я повстречал многих знакомых, так что взаимопонимание было достигнуто быстро. Полковник Вагнер, начальник связи, пожаловался на нехватку аппаратов. Когда мы осмотрели густую сеть его линий связи, стало ясно, что здесь, в условиях малоподвижного фронта, он имел лучшее техническое снабжение, чем все прежние начальники связи, которых мы посетили.

Здесь в армейских кабинетах я снова увидел графики и диаграммы Брауна. Я командировал его вскоре после этого на узел связи «Цеппелин» Главного командования сухопутных войск, чтобы он прочитал там обслуживающему его персоналу наглядную лекцию. Это дело, как и многие другие начинания, не привело к ощутимым результатам. Генерал-майор Вурстер сопровождал меня по дороге через перевал между горой Пазубио (2235 м) и горой Поста (2259 м) в Роверето. К сожалению, не удалось испытать истинного наслаждения от путешествия по этому удивительному альпийскому шоссе. В Роверето связистами укрепленного района командовал подполковник Граф, который старался проложить новые линии связи к возведенным наскоро оборонительным линиям, так как для этой цели старые австрийские укрепления уже не соответствовали. Эти старые и новые мощные укрепления в районе перевала Бреннер изменили его внешний вид. В Боцене (Больцано) я встретил майора Штамма, который должен был организовать школу связистов для группы армий. Гаулейтер Хофер пригласил нас на обед, за которым он говорил о своих планах выстроить подземные помещения для Ставки фюрера. В Тоблахе мы видели готовые установки, которые должны были быть переданы группе армий. Постоянной головной болью были ежедневные бомбежки узкого горного пути через перевал Бреннер, в результате которых нарушалось железнодорожное сообщение и рвались линии связи. Вопреки ожиданию, итальянцы, несмотря на внешне дружественное к нам отношение, за последние несколько лет не сделали ничего, чтобы расширить полотно дороги. Установленная нами в стороне от дороги постоянная линия связи должна была иметь особую конструкцию, так как параллельно бегущие линии сильного тока часто выходили из строя. Я предложил Вурстеру продолжить постоянную линию связи к востоку от Бреннера вдоль дороги на Гросглоккнер и к западу через перевал Резня. Я попросил помощи у малочисленного полка связи оперативного управления. План был выполнен вовремя, и 514-й полк занял позиции за Южным фронтом.

В Филлахе 26 октября 1944 г., возвращаясь из поездки, я получил печальное известие о кончине матери. Она болела уже несколько месяцев. Мать, ослабевшая из-за скудного питания, – она отказывалась покупать продукты на черном рынке, – так и не смогла оправиться после смерти ее младшего сына. Я поехал в Регенсбург на ее похороны. Было очень тяжело оставлять одного, под падавшими и здесь бомбами, 82-летнего отца.

Из каждой служебной поездки я возвращался с обширной программой различных усовершенствований, которые должны были быть реализованы до следующей командировки. Несколько раз я предоставлял возможность моему начальнику штаба полковнику Хеппу съездить на фронт.

Когда осенью 1944 г. русские к западу от Риги прервали сообщение по суше с группой армий «Курляндия», а вместе с ним перерезали и проводную линию связи Восточная Пруссия – Рига, телеграфно-телефонная и телетайпная связь между Верховным командованием сухопутных войск в Восточной Пруссии и группой армий «Курляндия»[139] была организована следующим образом:

Ставка фюрера – полевой кабель дальней связи Берлин – Гамбург – датская граница, датский полевой кабель в Ютландию, немецкий подводный кабель Ольборг (Дания) – Кристиансанн (Норвегия), немецкая транспонированная линия связи через Северную Норвегию, Северная Финляндия – Рованиеми до Хельсинки, немецкий подводный кабель Хельсинки – Таллин, немецкая постоянная полевая линия на Ригу.

Связь на расстоянии около 4500 км была достаточной, телефонная и телетайпная связь надежной. Это было блестящее достижение немецких войск связи.

Необходимость в личном общении при решении ряда вопросов оперативного управления, не прибегая к помощи требовавшей маскировки телефонной сети, заставила полковника Кольхауэра на рубеже 1944 – 1945 гг. предпринять попытку использовать направленную радиосвязь. Весь вопрос был в том, как поднять необходимую для этого аппаратуру на максимальную высоту. Во время реализации этого плана сразу же возникли непредвиденные трудности. Имевшиеся у артиллеристов привязные аэростаты имели небольшую грузоподъемность. Среди старых запасов арсенала были обнаружены большие аэростаты, которые использовались еще в Первую мировую войну. Они могли достичь только 500 – 700-метровой высоты, так как удерживающие их тросы начинали обледеневать и покрываться ледяной коркой до 8 см толщиной. Вскоре погода резко изменилась, стала ясной и морозной, что стало причиной того, что аэростаты поднялись до высоты 1200 м и наладилась столь долго ожидаемая нами связь на расстоянии в десять раз превышавшем расстояние на земле.

Группа армий «Курляндия» со всех сторон была отрезана русскими от проводной связи. Безупречная радио– и телетайпная связь уже не удовлетворяла придирчивых требований штабистов. При ежедневных подъемах аэростатов с помощью направленной связи велись важные телефонные переговоры между Главным командованием сухопутных