— Вот что Петр Сергеевич, езжай-ка в город и постарайся до конца задействовать городскую и районную милиции. Беглец ведь запросто затаится в людном окрестном селе или забытой богом деревушке. — Воронов подумал и поправил сказанное. — Хотя навряд, чужака там на раз заметят… Давай тогда и лесные кордоны оповести. Ведь наших диверсантов чуть ли не в лесу повязали…

— Слушаюсь товарищ майор, поеду… — с грустцой произнес гэбэшник.

— Петро не серчай, что выпивка сорвалась… — Воронов помнил о припасенном старлеем коньяке, но глушить спиртное теперь себе дороже… — Как дело сделаем, в обязательном порядке выпьем, обмоем и не только ромбик… — посмотрев в глаза старшего лейтенанта, добавил с ноткой оптимизма. — Надо серьезно поговорить Петр Сергеевич. Понимаю, в какое дерьмо ты вляпался, но не отчаивайся. «Бог не фраер — правду видит», не дрейфь, помогу, чем могу… Главное, немца не упустить, тогда много чего спишут…

— Деловой ты мужик, Сергей Александрович… Вижу — и Андрюшку Свиридова не арестовал… Не подведу товарищ майор, костьми лягу, отдел на уши поставлю…

Простившись с Селезнем, Сергей поднялся в квартиру Ширяева, ярко светившую окнами. Обыск заканчивался, никто и не смел даже предположить столь ошеломительный результат, — неопровержимо доказано, что Ширяев вражеский шпион.

Квартира инженера походила на разворошенное птичье гнездо, порядок там никто наводить не станет, входную дверь опечатают, и, до лучших времен. После появления жены Ширяева Татьяны, при условии, что женщина не получит срок, вопрос о возвращении жилплощади решает уже суд…

По дороге обратно Воронов заехал в поблизости расположенный госпиталь (бывшая средняя школа). По телефону майор связался со следователем Акимовым и приказал тому срочно опросить главного инженера и дежурного по депо — о перемещениях Ширяева за истекшие сутки. Сам же, испытывая сонные позывы, не отказал дежурному врачу, в предложенном стакане горячего крепкого чая.

Разговорились, — дежурный врач, кстати, военный хирург, посетовал на нехватку даже простейших препаратов. Да и банк крови опустел, приходится искать добровольцев с военных эшелонов и среди местных жителей, предлагая за донорство только сытный обед и недельные талоны на хлеб.

Вскоре позвонил Акимов. Следователь доложил, что Ширяев пробыл на вечерней планерке до семнадцати тридцати, а затем ушел домой. Утром, как сообщил главный инженер, — Ширяев повторно проверял деповские очистные сооружения, где вчера устраняли засор, там попал под сильный ливень, промок до нитки и вынужден пойти обсыхать в пескосушилке. Потом главный инженер Акишин признался, что пожалел незадачливого инженера и отпустил домой, привести себя в порядок.

Дежурный по депо, как выяснилось, — не интересовался маршрутами Ширяева, подтвердил только время, когда тот вчера брал деповский мотоцикл. Но внес одну занятную коррективу: инженер по оборудованию пользовался «Ленинградцем» накануне поздно вечером, — якобы приспичило проверить ПТО на южной горке. Главный инженер подтвердил, что Ширяеву поручили изучить энергосбережение депо, казалось бы, вопросов больше нет. Но Воронов знал, что в том районе жил покойный боец Пахряев, уж не к нему ли мотался ночью немецкий агент. Впрочем, днем следак проведет сверку времени и тогда картина станет ясной.

Теперь же следовало определить, где конкретно скрывался Ширяев после вечерней планерки. Но время оказалось «не летным», шел третий час утра, люди спят…

И тут Воронову пришла в голову абсурдная идея, а что если порыскать на водосточном узле депо. Зачем все-таки столь расчетливый немецкий разведчик повторно наведался на малозначимый объект, любопытно, что инженер там забыл, а может и прятал…

Через полчаса прибыли на месте. Уже еле затеплился рассвет, но утренняя роса еще не выступила, потому прошли к будочке «очистных» посуху. По сливной канавке, весело булькая, журчал ручеек мутной водицы, убегая в обложенную дерном траншею, прорытую к поросшему осокой обмелевшему пруду. Ничто не мешало шустрому истечению промстоков депо. В нескольких метрах от архаичных грязеотстойников, явственно выделялись кучи мазутной грязи, покрытые заветренной коркой.

Согнув головы, Воронов и Свиридов, с зажженным фонариком, спустились по скользким порожкам внутрь низенького закутка, предназначенного стать насосной станцией. Бегло осмотрелись. Младший лейтенант уже намылился на выход, но опытный Воронов придержал парня за руку.

— Не спеши Андрей… Давай осмотрим стены и кровлю этой конуры. Чуйка подсказывает, что здесь оборудован тайник. Наш мудреный инженер любитель устраивать потаенные схроны. Да только посмотри… — и Сергей сел на корточки под потолочной балкой. — Видишь, кирпичная кладка, хотя и старая, но в принципе чистая, а вот эти камешки замазаны свежей землицей. Не странно ли? Дай-ка штатный финорез…

Свиридов протянул армейский нож. Воронов поковырял грубо заделанные швы и вдруг, ловко поддев, отвалил на землю красный кирпич. За ним зияло пустое пространство.

— Мамлей, давай лучше свети! — парень поспешно спохватился.

В тускло рыжем свете фонарика, Воронов извлек из образовавшейся ниши плотный скрученный сверток из обрезиненной ткани.

— Ну, вот, кажется, повезло… — и майор скомандовал. — Пошли отсюда на свет божий. На, пока подержи, — протянул скрутку Свиридову, — дай руки вымою…

Когда разрезали черную сапожную дратву и развернули слои слежалой липкой ткани, изумлению младшего лейтенанта не было предела, да и Воронов тихонечко присвистнул. Внутри свертка хранилась плотная кипа технической документации. Сергею достало беглого взгляда, чтобы понять смысл и предназначения бумаг.

— Вот и утренний улов! Скажу — дюже гарный… «Finita la commedia…» — Воронов взялся обчищать сапоги о густую приболотную зелень, и громко крикнул водителю. — Подгоняй ближе, едем в оперативный пункт!

Уже в машине, посетовав, что сутки на ногах, а новый день обещает быть крайне насыщенным, Сергей решил хоть часок поспать.

— Короче так, Андрей… вздремнем-ка чуточку, приведем себя в человеческий вид, видать, придется побегать сегодня, как гончие… А как приедем в отдел, затребуем начальника депо и главного инженера, нечего «барам» нежиться в теплых постельках, — и беззлобно усмехнулся.

Поручив, застигнутому в дреме, дневальному, вызвать к четырем ноль-ноль деповских руководителей, зайдя в кабинет Свиридова, не раздумывая, чекисты завалились на боковую. Воронов, поджав колени, улегся на осклизлом кожаном диванчике, а младший лейтенант примостился на поставленных в ряд стульях.

Через час с небольшим сладкий сон командиров нарушил, вкрадчивый стук сержанта Алтабаева. Настенные часы показывали пять минут пятого. Расторопный боец доложил, что паровозники (начальник и главный инженер) доставлены в оперативный пункт. И, как бы делая одолжение, предупредил Сергея об амбициозном поведении орденоносца-начальника. Этого норовистого мужика подняли среди ночи, и тот грозится нажаловаться на бесцеремонность сотрудников транспортного отдела. «Пообещал нам страшные кары…», — заключил с иронией Тэошник.

Воронов и Свиридов быстренько привели кабинет и