– Знаю, но нам нужно что-то побольше и более опасное, – усмехнулся Миша.

– Но у нас тут не верфь. Создать корабль, опираясь только на имеющуюся технику, будет трудно.

– А мы и не будем создавать с нуля. Мы просто внесем нужные нам изменения в уже готовую конструкцию, – решительно заявил Миша. – В конце концов, это наша группа, и наше дело, на чем перемещаться.

– Логично, – кивнул в ответ боец. – Тогда я зову Оружейника и ставлю ему задачу.

– Действуй, – одобрительно кивнул Миша, продолжая оглядываться с задумчивым видом.

– Что-то не так? – снова спросил боец.

– Такое ощущение, что я что-то упустил. И теперь это упущение грозит вылиться в очередной геморрой, – нехотя признался Михаил.

– Пятая точка ноет? – уточнил боец.

– Можно и так сказать.

– Хреново. Не успели одно дерьмо разгрести, как уже новое намечается, – вздохнул боец.

– Ты меня за сигнализацию держишь? – растерялся Миша.

– Почти, – и не подумал отказываться боец. – О твоем чутье на опасность среди ребят уже легенды ходят.

– А если я ошибусь? – спросил Миша, чуть не хрюкнув от удивления.

– Исключения подтверждают правила, – пожал плечами боец и, усмехнувшись, добавил: – Чего ты так переживаешь? Парни все слушают любую твою команду, заглядывая в издающий ее рот. Каждый знает, если Леший сказал, что намечается задница, то так оно и будет. Но все точно так же знают, что ты единственный, кто способен вытащить нас из этой задницы. Так что прекрати рефлексировать и начинай думать, откуда нам может прилететь.

– Я уже мозг себе набок свернул, пытаясь это понять, – нехотя признался Миша.

– Может, стоит восстановить минное поле?

– Этим уже занимаются.

– Тогда попробовать усилить огневую мощь базы?

– Тоже в процессе, – вздохнул Миша.

– Тогда остается только ждать, – проворчал боец, чисто российским жестом почесывая в затылке.

– Я тоже так думаю. Но на всякий случай держите оружие под рукой. Особенно во время отбоя, – подумав, сказал Миша и, попрощавшись, отправился в центр наблюдения.

* * *

Две недели пролетели для Дугласа как один день. Отчитавшись перед Расти и его командой о полученных результатах, профессор три дня издевался над отданной ему на откуп техникой, доводя ее до замыкания логических цепей, но к исходу четвертых суток добился нужного результата. Все ограничители завода изготовителя, блокировавшие самообучающиеся матрицы искинов, были сняты, а память медицинского комплекса увеличена в разы. Сменив исходные данные компьютера, Дуглас заменил их собственными параметрами Спектера и, прогнав тестирующую программу, потребовал личного присутствия инвалида в медицинском отсеке.

Загнав Спектера в диагностическую капсулу, профессор принялся снимать все необходимые параметры, прогоняя каждый из них по три раза. Закончив с замерами, он, недолго думая, велел гиганту забрать инвалида, а сам погрузился в проведение сравнительного анализа. Убедившись, что все данные совпадают, Дуглас запустил программу медицинского исследования. Получивший кучу новых данных компьютер принялся обрабатывать снятые анализы, выдавая результаты один за другим.

Удобно устроившийся в своем кресле Спектер, внимательно наблюдая за камланиями профессора, только удивленно переглядывался со стоящим рядом Расти. Скорость обработки данных на порядок превосходила ту, что была раньше. Слова Дугласа о том, что исходные программы комплекса изначально имели ограничители, подтверждались полностью. Между тем увлекшийся профессор, получив последнюю распечатку с результатами, с довольным видом плюхнулся с кресло и, закинув руки за голову, весело произнес:

– Я гений!

– Смелое заявление, мистер Дуглас. Может, поделитесь, в чем заключается ваша уверенность в такой уверенности? – с улыбкой спросил Спектер.

– Я смог определить, отчего у вас участились приступы, – с улыбкой победителя ответил профессор.

– Вы уверены? – моментально насторожившись, спросил Спектер, вонзив в него пристальный, жесткий взгляд.

– Абсолютно, – решительно кивнул Дуглас. – Вот, взгляните, – начал он пояснения, сунув распечатку под нос инвалиду. – Вот эти нервные узлы в вашем теле за последние три месяца увеличились почти в два раза.

– Как это возможно? – удивился Спектер.

– Следствие болезни. Именно они вызывают приступы. Но боюсь, это еще не все. Кости вашего скелета уже не способны удерживать тело в нормальном положении. Болезнь прогрессирует. А самая неприятная новость заключается в том, что проводить процедуру омоложения больше нельзя. Генетический сбой, приведший ваше тело в нынешнее состояние, благодаря этой процедуре, превращается в своего рода вирус, усиленными темпами уничтожающий здоровые клетки костей.

– Не понимаю, – покачал головой Спектер.

– Омолаживая организм, вы омолаживаете и болезнь. Подавленный изначально медикаментами вирус обретает новые силы и начинает грызть вас с удвоенной энергией, – перевел все вышесказанное на нормальный язык Дуглас.

– И что мне теперь делать? – помолчав, мрачно спросил инвалид.

– Если отбросить эмоции и забыть о том, что вы задумали, то самое время составлять завещание, – вздохнул Дуглас.

– Хорошо. Зайдем с другой стороны. Вся эта прогрессирующая болезнь способна как-то помешать задуманной операции?

– Судя по анализу спинномозговой жидкости, мне удастся подавить вирус, пока вы будете находиться в реанимационном танке. Но не стоит забывать, что это не просто болезнь. Это один из видов генетического сбоя, а подобное можно исправить только на стадии раннего развития эмбриона. Но есть и положительная сторона. Болезнь не затронула позвоночник и мозг. Это значит, что после операции вы сможете поддерживать новое тело в рабочем состоянии при помощи определенных медикаментов. К сожалению, от регулярных обследований вам не уйти, но теперь, после внесения изменений в программу автодиагноста, это не станет проблемой. Во всяком случае, таких приступов боли больше не будет.

– Вы рискнете мне это гарантировать? – иронично усмехнулся Спектер.

– Я не Господь Бог, – вздохнул Дуглас. – В подобной ситуации никто не сможет сделать больше.

– Даже Институт генетической хирургии? – не унимался Спектер.

– Рискните, – пожал плечами Дуглас, не понимая цели вопроса. Ведь он уже ответил на него.

– Ладно. Пожалуй, вы действительно правы, профессор. Внесение изменений в генетический код человека возможно только на ранней стадии развития. Этот вопрос моя команда выяснила очень подробно. Так что оставим теорию и вернемся к практике. Когда вы сможете провести операцию?

– Как только ваши люди проведут последнюю проверку разработанного мной препарата. Дальше все будет зависеть от наличия донорского тела, – собравшись с духом, решительно ответил Дуглас.

– Завтра я отправляю за ним катер. Готовьте операционную и все необходимое.

– Вы уверены, что вам это нужно? Я имею в виду – именно так? – робко спросил профессор.

– Вы опять завели этот разговор, – не сдержавшись, поморщился Расти.

– А разве этот разговор уже был? – повернулся к нему Спектер.

– Да, мы с профессором уже обсуждали эту тему и пришли к выводу, что лично ему бояться нечего, – ответил гигант, посмотрев на Дугласа так, что тот едва язык не проглотил от испуга.

– Так зачем же вы опять подняли эту тему, мистер