Яха продолжал нести героический бред, даже не проверяя, слушают его или нет. Его глаза, прикрытые очками, испепеляли дальнюю дорогу, и он был готов столкнуться с любой напастью смело и самоотверженно. Периодически он для храбрости прикладывался к новой бутылке рома, но затем снова кровожадно рычал в ответ на сотрясающие яхту волны.

— Интересно, насколько опасно угодить в бурю, — Маша немного успокоилась под общим равнодушным настроем.

— Учитывая, что мы находимся приблизительно в самом эпицентре океана, вероятность спасения ровна нулю, — подчеркнул иронично Кирилл.

— Надеюсь, просто попадет молния в запасы рома, и мы вспыхнем, — рассуждала девушка, — не хочу быть утопленной.

— А ром-то за что? — накинулся Яха, пародируя «пирата Карибского моря».

— Чтобы унести его с собою в ад и там не скучать.

— Ха-ха! А вот эта теория мне по нраву!

Свет белого дня скрылся за густой чернотой туч. Они выглядели пугающе и смертоносно. По мере затемнения, усиливалось волнение океана. Яхту уже не просто потряхивало, а колбасило из стороны в сторону. Чтобы добраться из одной части в другую, необходимо было держаться за поручни и прижиматься к стенам каюты. Становилось страшно, ибо только сейчас ясно приходило понимание безысходности ситуации. Маша испуганно поглядывала на Кирилла, а тот старался не давать волю чувствам. Яха курил и хохотал на каждое столкновение с водой. Девушкам пришлось переодеться и без какого-либо приглашения или указания подкорректировать работу мотора. Для опытной команды шторм не был новшеством. Прогремел гром, заставив сердце сжаться до беззащитного клубочка. Пространство озарила первая кривая молния. Буря усилилась и волны по соседству достигли высоты самой яхты. Само же судно плавно качалось в невесомости, а чокнутый капитан радовался виражам, как ребенок радуется карусели.

— Пора прятаться! Во время шторма всем необходимо находиться в каюте! — командным строгим голосом дала инструктаж Марго.

Кириллу с Машей даже не пришло бы в голову оспаривать решение. Молнии рассекали львиную долю неба. На фоне общего мрака отчетливо было заметно, как секундные полосы пронзают гуталиновое полотно.

— Яха! — крикнула женщина громко, пытаясь перебить шум океана.

— Да, дорогая! — отозвался он, полностью промокший от брызг и осадков.

— Пора внутрь!

— Пойду, если ты меня будешь ждать такая же мокрая, как и я! И с бутылкой рома в руках!

— Договорились!

— Ха-ха! Вот это я дипломат!

Пират продолжал отпускать свои пошлые шутки, а ответственная и мудрая Марго готова была идти на любой компромисс.

Яха включил автопилот и, скользя по ступеням, добрался до каюты. Промокшие и зябкие путешественники наконец-то почувствовали себя защищенными от урагана. Каждый понимал, что это лишь иллюзия безопасности и их жизнь находится в руках стихии, но вера в лучшее и оптимизм капитана помогали.

— Нам суждено подохнуть в сегодняшнюю дату! — заявил беспощадно Яха. — Поэтому мы должны напоследок изрядно напиться…

— Да ты каждый день это проделываешь…

— Потому что каждый день я хожу по лезвию бритвы…

Настало массовое переодевание.

— Милый, ты не замерз?! — обеспокоено запищала Лизи, источающая доброту заядлого анашиста.

— Нет. Но я истосковался по теплу и нежности за годы плавания. Хе-хе.

Сидеть на месте, даже в гуляющей по волнам яхте, капитан не собирался. Он взялся за шейкер и наделал с горем пополам всем коктейли.

— Прошу любить и жаловать Дайкири! Любимый напиток Хемингуэя!

Инстинктивно укутавшись в теплую одежду, ребята пригубили угощение.

— Никогда не понимала, как столь суровый мужик мог пить такой бабский напиток, — посмеялась Маша, знакомая с биографией писателя.

— Дело в том, что все отважные супергерои в глубине души хрупкие и нежные… Одно без другого не бывает… Обязательно необходима вторая чаша весов, — погрузился в рассуждения Яха. — Знал я на своем веку похожего типа… Так он совмещал в себе каким-то образом безжалостного убийцу и чуткого добродушного человека…

— Как? — поразился Кирилл, периодически хватаясь для равновесия за стол.

— Вот так. На войне убивал, а в обычном мире совершал добрые поступки. И хоть это с друг другом не сочетается, но супергерой будто бы подсознательно знал, когда, какой поступок нужно совершать.

— Разве даже враги на войне заслуживают смерти? — оспорила Маша. — Они ведь такие же люди в обычном мире.

— Согласен, — кивнул Яха. — Но герой считал весь мир пустяком, людей — песчинками, и сам был готов стать удобрением в любой момент.

— Кто этот герой?

— Молдован, — расплылся влюбленно в улыбке Яха.

— Это что ли один из твоих товарищей? — внимательно поинтересовался Кирилл.

— Да, — подтвердила с тем же участием к персонажу Марго, — тот единственный, который сумел пережить звериную дозу «Пандоры» и прочесть священные записи.

— Именно он, — отхлебнул мечтательно коктейль Яха.

Яхту качало, но капитан и глазом не моргнул, будто напрашиваясь на просьбу.

— Расскажите нам про него поподробнее, — сдалась Маша.

— Что про него рассказать. Он действительно был отважным спартанцем. Его создал господь для убийства. Понял свое предназначение Молдован, когда его молодым отправили на войну в Афганистан. Ему предельно просто давались оружейные навыки, а еще проще убийства людей. Он перенес множество пулевых и ножевых ранений, но всегда оставался живым. У ловкой кошки имелось даже больше девяти жизней. Большая часть роты полегла в сражении при Кандагаре, а он один из немногих выкарабкался. Не знаю детали его прошлой жизни и что творилось тогда у него в голове, но по известным мне данным после Афгана он начал заниматься преступной деятельностью. Его храбрость и воля позволили ему занять верха блатного мира. Но, познакомившись с ним в Чечне, я понял, что для него любой род занятий всегда был временным и халтурным. Он ни к чему не относился всерьез. Имея хорошие связи, он оставался простым человеком. Так мы с ним, Бизоном и Чижиком скорешились. Я их всех латал в госпитале в свое время, а потом так получилось, что и сдружились. Оказалось, что у нас общие принципы и мировоззрение. После войны мы занялись общим бизнесом, конечно, не без вклада Молдована. Он нам дал возможность развиваться, сам оставаясь в стороне. Не знаю, какие у него были дела, но он нам позволял действовать, а сам занимался бытовыми мелочами.

Помню однажды мы его спалили, как он выгуливает собак из приюта. Мы поржали от души. Критические вопросы всегда брался разруливать он. Мы были слишком зеленые, некомпетентные во многих ситуациях. Этому человеку удавалось убедить и заболтать любого, кроме меркантильных политических кровососов, которые на нас вели охоту. Да, мы занимались преступностью и нелегальщиной. Но мы это совершали без жертв и ущерба остальным. Мы на черный рынок внедрили человечность