Ал: Когда я прочитал сценарий и узнал, что мне предстоит выстрелить парню в глаз, я понял, что мне не нужно изображать своего героя крутым. Он кого-то убивает. Стреляет кому-то в глаз. Я хотел показать его глуповатым, чтобы он был немного Джо Пеши, немного Джеймсом Кааном. Хотел сделать его немного смешным, дурашливым и слегка тупым.

Стив: Ал, Дэвид рассказал нам, что, когда он сообщил, что вашего персонажа хотят убить, вы всячески пытались отговорить его, придумывая множество душещипательных сюжетных линий. Расскажите об этом.

Ал: Дэвид подошел ко мне в Паттерсоне, штат Нью-Джерси, и сказал: «Я представлял себе Майки Палмиси не таким, но мне нравится, как вы сыграли этого персонажа», и я подумал: «Я в деле. Это здорово». Я надеялся, что буду участвовать в шоу какое-то время, и действительно переехал из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк. Но я никогда не говорил об этом, чтобы руководство не чувствовало себя виноватым.

Стив: То же самое могло произойти и со мной, когда я переехал в Нью-Йорк. Сначала они не использовали меня, и я думал, что мне конец.

Ал: Итак, Дэвид зовет меня в свой кабинет, седьмая серия первого сезона. Говорю вам, Стив, я чуть не расплакался. Я знал, что шоу великолепно. И вот он говорит: «Вы же знаете, что вас убьют в конце этого сезона?» [Смеется.] Я сижу там и прошу: «Дэвид, пожалуйста, давайте возьмем напарника на последние пять серий и грохнем его. Дайте мне помощника». Он говорит: «Нет, это не такой сериал». Я упрашиваю его, буквально умоляю. Он: «Почему вы так расстроены?» Я говорю: «Это отличная работа. Сценарий написан очень хорошо. Думаю, получится грандиозный хит».

Мы еще даже не вышли в эфир, но я предвидел, что это будет бомба. А в Нью-Йорке нет работы. Есть только Дик Вулф и «Закон и порядок». Я был так счастлив работать в Нью-Йорке. Я умер, остался без работы и больше не мог часто общаться с вами, ребята. Это было тяжело. Потом сериал выходит в эфир и оказывается самым успешным в истории. Я такой: «Черт!»

У меня был переломный момент. Я мог депрессовать или постоянно напиваться, но я подумал: «Нет, я не собираюсь так поступать. Лучше использую то, что я был в «Сопрано», как точку опоры».

Я был счастлив, что сериал продолжился. Но мне как человеку было трудно подняться и снова собраться с мыслями, потому что это был реальный удар, приятель. В последний раз, встретив Джима, я сказал ему об этом. Он говорит: «Ал, я никогда об этом не думал». Я ответил: «Да, но все обошлось».

Пол Шульц сыграл не слишком святого отца Фила, неравнодушного к Кармеле. Ему было из чего выстраивать образ персонажа. Во-первых, они с Иди Фалько были очень давно знакомы – он был членом банды, и позже они сыграли вместе в нашумевшем фильме «Сестра Джеки». Но ему было на что опереться и кроме их общей истории.

– Майкл

Майкл: Вы выросли в церковном приходе. Ваш отец был пастором.

Пол: Да. Это церковь на углу Восемьдесят восьмой и Лексингтон. Отец был пастором этой церкви двадцать один год. Он принял назначение в Нью-Йорк, когда мне исполнилось семь лет. Я бы сказал, что, конечно, был религиозен, находясь под родительским игом, и стремился не разочаровать их. Когда мне было около четырнадцати лет, я вел себя как трудный подросток из соседнего квартала в Верхнем Ист-Сайде. А потом прошел пробы для Дэвида Чейза и сериала «Сопрано», чтобы сыграть этого крутого парня, персонажа Майки Палмиси.

Стив: Вы прослушивались на роль Майки Палмиси? Хорошо, что вы ее не получили. Мы говорили об этом с Алом Сапиензой. Та роль оказалась непродолжительной. Как прошло прослушивание?

Пол: Дэвид сказал: «О, Пол, все было здорово. Спасибо большое». Затем он предложил: «Мне любопытно, не будет ли вам интересно почитать роль священника». Вот человек, который понятия не имел, кто я такой, но что-то разглядел во мне. Мой отец был очень умным, красивым пастором, но у него было много тараканов в голове. То, что я в итоге сыграл неидеального священника, – каким-то образом Дэвид увидел эту возможность.

Стив: Невероятно.

Пол: Вот еще одна интересная мелочь. Незадолго до «Сопрано» я снимался в совершенно ужасном фильме, но самое замечательное, что там я работал с Кристофером Уокеном. В самом конце этого нелепого проекта Уокен сказал мне: «Ты должен играть священника». А его жена – Джорджанн Уокен.

Стив: Наш потрясающий кастинг-директор.

Пол: Так что все сходится.

Стив: Очевидно, что между Кармелой и отцом Филом существовало притяжение. Он был пронырой. Подлый халявщик.

Пол: Не знаю, кто это придумал, но все на съемочной площадке называли меня «отец Дон Жуан». Забавно. Вы, ребята, знаете, как это бывает, – когда ты играешь кого-то, кто, очевидно, не очень приятен, но все равно перед тобой стоит задача найти то, что тебе нравится в этом парне. Меня часто удивляло, что зрители считают моего героя занудой. Я видел его не слишком умным и, безусловно, пытающимся лавировать между своей клятвой священника и мирскими искушениями.

Майкл: У вас когда-нибудь были поклонники или люди, которые относились к вам почти как к священнику из-за этой роли?

Пол: Да, вообще-то. Не знаю, может быть, я немного тяготею к этому образу. Как и мой отец, я всегда мог убедить людей в том, что Божья благодать для них существует, хотя ни он, ни я не были уверены в том, что она есть.

Основная проблема, из-за которой отношения Кармелы и Тони столь непросты, заключается в том, что у него всегда есть любовница на стороне. Но одна из причин, по которой все это выглядит абсолютно правдоподобно, заключается в том, что женщины, исполняющие роли его подружек, с такой искренностью относятся к своим ролям, что их умелая игра делает их сочувствующими и настоящими. В другом исполнении эти персонажи могли бы стать простыми стереотипами. Мы поговорили с двумя из них – Оксаной Ладой, сыгравшей Ирину, и Лесли Бега, сыгравшей Валентину, – о том, как им удалось случайно получить эти роли и научиться изображать своих героинь настоящими.

– Майкл

Стив: Оксана, я не могу поверить, что это была ваша первая актерская работа.

Оксана: Вот моя история. Я училась на инженера