Правда Алексей фыркает и ревнует.

— На тебя пялятся все мужики, и слюни пускают, — язвит он.

— Ну что ты, все же в курсе, что я твоя девушка.

— Это никогда мужику не мешало, мы все охотники, — надо было обратить мне на эти слова свое внимание, но я пропустила мимо ушей.

Гордо вышагиваю по отделам. И девушки с завистью смотрят мне в след.

Одна печаль. Наша сексуальная жизнь стала тише, реже, скромнее.

Я только вошла во вкус, мне стала нравиться необузданная страсть, сексуальные эксперименты, но Алексей говорит, что это надо оставить до выходных. На неделе он устает на работе, куча дел, а еще переговоры с партнерами и заседания директората. Он возвращается поздно, иногда только в полночь. Какой уж тут бурный секс. Хотя я не отказываю ему, даже если на работе у меня завал.

По вечерам звонит мама.

— Я у твоего отца отсудила все! Он с голой жопой от меня ушёл. А Ирка то наверное губу раскатала, ждала, что он ей на блюдечке с голубой каемочкой принесет новую квартирку. Фигу им! — орет мама, и представляю, как она показывает фигуру из трех пальцев кому-то невидимому.

— Мам, ну что ты опять начала.

— Не мамкай, вот как надо делать! Мужиков надо раздевать до нитки. Пусть теперь попробует со своей Ирочкой все опять заработать. Теперь живут в Иркиной однокомнатной хрущёвке, нищие, бомжи. Ушёл от меня с трусами и носками, пусть на старости лет наживет все снова!

Из мамы сочится яд. И я ее понимаю, все ж за плечами двадцать пять лет совместной жизни, которые пошли коту под хвост. И ей больно. Это только для вида она сейчас такая сильная и агрессивная, а по ночам плачет в подушку.

Не прошло и пяти минут, как после мамы мне звонит тетя Зоя.

— Представляешь, ну ты, конечно, не представляешь, тут такое на суде творилась, — сглатывая слова, тараторит тетя Зина. — Твой отец на заседании суда отказался от всей недвижимости!

— Мама сказала, что отсудила у него, — я ничего не понимаю.

— Нет! Он пришёл на суд по разделу имущества и от всего отказался, — возмущается тётя Зоя. — Вот ведь олух! А квартиру, между прочим, он от комбината получил, и садовый участок тоже.

— Тетя Зоя, это его решение, я ничего не могу сделать.

— Конечно, ты уже ничего не сделаешь, так этот дурак ей все накопления оставил, — возмущается тетя Зоя. — Представляешь, только машину свою забрал и гараж.

— Ну, значит, так тому и быть, — мне жалко и папу и маму. — Они ведь не дети, тетя, сами поди решат.

— Да что твой отец решить может, всю жизнь подкаблучником прожил, вот мать твоя его сына Костика в школе гнобит, а он только разводит руками, нюня, — сердится тётка.

— Как гнобит? Зачем? — я поражена до глубины души.

— Так жизни этому маленькому мальчику не дает, она их с Иркой со света сживёт. Ой, дурак твой отец, ой дурак…

На этой оптимистичной ноте тетка сбрасывает звонок.

А следом звонит отец.

— Привет, милая, — голос папы тих. — Тебе уже все курицы дозвонились?

Курицами отец называет родню по маминой линии и всех ее подруг.

— Тетя Зоя звонила, — подтверждаю я.

— А, значит, ты уже в курсе всех новостей.

— Пап, я в курсе…

— Я все оставил маме, квартира делится между тобой, Вадиком и мамой, а остальное мне не нужно, — голос папы тих и спокоен.

— Папа, а накопления ты зачем маме оставил?

— Знаешь, ей нужнее. Мы с Ирой продаем ее квартиру и сад, уезжаем жить в Екатеринбург. Прости, что сразу все тебе не рассказал.

— Как в Екатеринбург? Когда переезжаете? — новость сражает меня наповал, удивлению нет предела.

— Дочь, ну с твоей мамой сложно жить в одном городе, она тут такую войну развязала…

— Я понимаю тебя, папа.

— Ох, детка, тяжело мне, а тут предложили мне переехать в Екатеринбург, на одном военном заводе должность начальника цеха освободилась. Знакомый у меня там работал. Вот он и предложил. Иринку на этом же завод пристроил. Возьмём с Ирой ипотеку на квартиру, завод дает льготную. Начнем все с начала. Опять же Костику будет легче. В школе, где твоя мать завуч, его совсем затюкали.

Голос отца звучит все увереннее, даже нотки радости проскальзывают.

И я за него рада. Пусть в пятьдесят с хвостиком, но у него начинается новый этап жизни. И пусть в этой жизни у него будет все хорошо.

Он заслужил свою новую жизнь.

Глава девятая

Жизнь бежит своим чередом. Один день незаметно сменяет другой. Вот уже почти три месяца мы с Алексеем живем вместе.

— Милая, — он всегда разговор начинает первым. — Мне не нравится твоя подруга Римма.

— Почему?

— Она дает тебе плохие советы, а потом эти ее перепихоны со случайными мужиками, секс на одну ночь, так не поступают нормальные девушки.

— Но она взрослая женщина, это ее жизнь, она живет так, как ей удобно и нравится.

— Вот, ей так нравится, но мне не нравится, что она этому учит тебя.

— Но Рим никогда не навязывала мне свои взгляды.

— Она плохо на тебя влияет. И это имечко — Рим, оно мужское, у нее все нормально с ориентацией?

Не пойму, почему последнее время Алексея стала цеплять моя дружба с Риммой. И потом с ней мы уже четыре года вместе. И за это время я не переняла ее привычки, ее взгляды. Я жила своей жизнью, Римма своей. Но мы были подругами. И я изредка спрашивала у нее совета по тем вопросам, на которые не могла сама дать ответ. Рим всегда была неплохим психологом и хорошо разбиралась в людях. А что до ее личной жизни, то каждый живет так, как ему хочется. Так почему сейчас что-то должно поменяться.

Но Алексей настаивает. И стараюсь звонить Римме только тогда, когда его нет дома. Я боюсь потерять Римму, тот маленький круг поддержки, который помогает мне пройти все уровни квеста под названием «жизнь».

Я не понимаю, почему мой любимый мужчина и моя лучшая подруга не могут найти общий язык. Что мешает им хотя бы ради меня делать вид, что они общаются.

Вечером Алексей вновь задержался на переговорах, и мне звонит Римма.

— Ну, твой Аполлон опять на переговорах? — ехидно подмечает Рим, она уже в курсе, что я беру трубку только тогда, когда Алексея нет дома.

— Да, сегодня у него целый день переговоры, — констатирую я данный факт.

— Это точно переговоры?