всю дорогу, уткнув лицо в мокрые ладони. Ее жизнь теперь принадлежала мужчине лет сорока, с властным и хмурым взглядом, одетого в темно-красный камзол и широкополую шляпу. Мужчина совершенно не обращал внимание на всхлипы и вздрагивающие плечи девушки, думая о чем-то своем. Приняв спустившуюся Лилю с помоста, он усадил ее на лошадь, сам оседлал вторую, крепко держа поводья в руке, чтобы его новая «покупка» не вздумала ускакать.

Оставив город позади, они спешились у большого дома, окруженного каменой стеной. Чуть дальше, виднелось широкое поле с зеленой травой, а сразу за ним начинался лес. Ворота открылись, как только они подъехали и к мужчине подбежал юноша, помогая хозяину спуститься с лошади.

— Эту рыжую вымыть, — мужчина ткнул пальцем на Лилю, — показать ее спальное место. Пусть Санда определит ее фронт работы. Как там мои кусатики?

— Дерутся, хозяин, — юноша картинно развел руками и вздохнул. — Никакого сладу с ними. Один укусил конюха, пришлось лекаря вызывать.

Усмехнувшись, мужчина прошел за ворота во двор, не обращая больше на Лилю никакого внимания.

— Меня зовут Микель, — представился паренек, — А тебя?

— Лиля.

— Хозяин у нас хоть и грозный, но никогда не обидит почем зря, — Микель помог девушке спуститься с лошади. — Будешь выполнять его указания и у тебя всегда будет миска с похлебкой и крыша над головой. И в обиду точно не даст! Его боятся. Вернее, его свору.

— Свору?

— У Варуга, так зовут хозяина, целая стая волков. Когда он убивает волчицу на охоте, то забирает щенков себе, выращивает, а потом использует для обороны. Ох и злые они! Только спусти со двора! Кстати, не вздумай бежать. Пустит по следу этих зверюг, вмиг настигнут.

— Отпустите меня! Я не рабыня! Меня обманом сюда доставили!

— Так, тут все рабы не по своей воле, вообще-то! Странная ты… Ладно, пойдем, нужно тебя помыть хорошенько.

Лиля покорно пошла вслед за пареньком, который отвел ее к старшей над слугами — Санде.

Женщина, с довольно приятным лицом, приказав Лиле раздеться, бегло осмотрела ее на наличие вшей и травм, после чего загнала в большой чан с горячей водой и заставила тщательно выскоблить с тела всю накопившуюся грязь и пот. После водных процедур, девушке выдали простое платье по щиколотку из грубого сукна и показали ее место для сна.

— Сейчас можешь отдохнуть, вечером получишь ужин и распоряжения по работе на завтра, — спокойным голосом произнесла Санда. — Тебе уже, наверное, сказали, что будешь послушной, никто тебя не обидит? Но если навлечешь на себя гнев Варуга, пеняй на себя.

Просидев на своей постели до вечера, смотря в одну точку, Лиля перебирала в голове варианты побега. Оставаться тут и работать на незнакомого дядю она не собиралась, особенно в качестве рабыни. Вечером, среди слуг и рабов, она с аппетитом набросилась на еду, понимая, что если собирается бежать, ей потребуются силы. Спальное место ее находилось в небольшой комнате, где, кроме нее, жили еще три рабыни. Окошко в комнатке было крошечным, поэтому единственным способом выйти — была дверь. Еще вечером Лиля заметила, что она не закрывается на ключ, видимо, хозяин был в полной уверенности, что никто не посмеет сбежать из его владений.

Перед сном, рабыни с любопытством поинтересовались у Лили, откуда ее привезли и чем она занималась раньше. Девушка сначала попыталась объяснить, что она из России, что попала сюда по какому-то нелепому стечению обстоятельств и вообще не понимает, что это за место, однако рабыни быстро утратили к ее рассказу интерес, затушили свечу и порекомендовали выспаться, так как вставать рано и будет много работы.

Дождавшись, пока женщины мирно засопят во сне, Лиля, чувствуя небывалый прилив адреналина, крадучись вышла из комнаты, стараясь не шуметь. Проскользнув, никем не замеченная по коридору, она открыла центральную дверь и вышла во двор. Прячась за стоящими телегами с сеном и бочонками, вздрагивая от причудливых теней, отбрасываемых от небольших уличных факелов, она все ближе двигалась к воротам. К ее большому разочарованию, они были закрыты. Тогда Лиля стала внимательно осматривать и ощупывать стену. Наконец ее рука нащупала неровности и небольшие выступы, цепляясь за которые, можно было подняться и преодолеть преграду.

— Как тебе такое, Илон Маск?! — торжествующе прошептала она, карабкаясь вверх по стене.

В этот момент раздался шум и во двор выбежали несколько слуг с факелами и сам хозяин дома. Судя по их бодрому виду, они знали, что Лиля попытается убежать и просто караулили, когда это произойдет.

Один из слуг грубо стащил девушку со стены, схватив за ногу, и поволок ее к Варугу, лицо которого не предвещало ничего хорошего.

— Тебя предупреждали о том, чтобы ты не вздумала бежать? — спокойно спросил он, пристально глядя в глаза испуганной девушке.

— Вы не имеете права! Я не рабыня! — начала было Лиля, но пощечина заставила ее замолчать.

— Так тебя предупреждали? — повторил Варуг.

— Да.

— Вот и хорошо. На первый раз накажу тебя не сильно, но учти, в следующий раз я спущу на тебя свою свору и посмотрю, как они тебя разорвут на куски.

Сделав знак слугам, хозяин дома широко зевнул и отправился обратно в дом. Мужчины, схватив Лилю, связали ее ноги и руки, после чего, надев ей на голову мешок, испачканный навозом, бросили в одно из пустующих стойл.

Прежде, чем мешок накрыл ее голову, Лиля с изумлением увидела в небе две совершенно незнакомые планеты.

У нее была целая долгая ночь, чтобы осознать происходящее.

Утром, задыхающуюся от зловония Лилю, отпустили. Отплевываясь, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту, со слезами на глазах, она взглянула на небо, но увидела лишь солнце да пушистые облака. Решив, что увиденное ею ночью было плодом ее воображения из-за стресса, она немного успокоилась и отправилась, следуя указаниям Санды, мыться. Поесть ей не дали, а сразу после гигиенических процедур, отправили подметать территорию двора. Боясь нового наказания, Лиля, прикусив губу, молча махала метлой, поглядывая по сторонам. На довольно большой территории находился сарай для домашних птиц и скота, конюшня, домик для рабов и огороженная территория для волков. Лиля насчитала одиннадцать серых хищников, которые бегали, дрались, спали и ели в просторном вольере под навесом. У девушки дома с родителями остался любимый пёс, алабай Норик, которого она очень любила. Воспитанием своего огромного любимца она занималась сама и, несмотря на то, что она была юна и довольно хрупка, была непререкаемым авторитетом для собаки.

Посмотрев по сторонам и убедившись, что на нее не обращают внимания, она отложила метлу и подошла к вольеру.