Все началось с выбора помещения: уменя была идея прекратить эту порочную практику государей превращать свои личные покои в рабочие станции, однако же, скорее всего, иного выхода пока что не предвидится. Помню, последний раз окинул взглядом помещение, в коем предстояло провести расширенное совещание, как бы это сказали в далеком будущем, «с руководителями силовых структур». И оно мне активно не понравилось. Кабинет, как площадку для деловых переговоров, пришлось срочно сменить по совету Сандро. После того как я откровенно беседовал со своим «сыном», этот шельмец с ехидной улыбочкой проинформировал своего милого папа об отличной возможности подслушивать каждое слово, произнесенное в его апартаментах. И, кстати, чем он лично занимался время от времени. Никогда не думал, что с юным телом в академике проснется вуайерист! Нет, за нами с «супругой» он не подглядывал, но вроде как подслушивал, судя по его хитрой и довольной физиономии. После тщательных поисков во дворце на одном из этажей нашлась анфилада комнат, войти в которые можно было только через одну дверь. Весьма ценным было наличие умывальника и иных удобств, а также место для секретаря и охраны. Все это напоминало стандартные дворцовые покои великого князя: приемная, из которой попадаешь в гостиную, оттуда кабинет и спальня, а кому не повезет – только спальня. В общем, под руководством Ольги Федоровны эти три комнаты (последней были совмещенные кабинет и комната отдыха) очень тщательно готовились к предстоящему мероприятию. И зачем я отдал это дело на откуп супруги? Замотался. Не посмотрел, как и что происходит. И вот результат! Помню, какой бой выдержал, пока не вынес из кабинета все лишнее. Да еще и не все! Сослался на траур по брату. Не поверили. Но как отмазку приняли.

Ольга Федоровна же решила выказать моим посетителям максимальное уважение (по местным меркам), учитывая и солидный возраст пришедших, и их высокий статус в обществе. Вот блин, никак не могу из этих рамок сословных условностей выбраться. Постоянно на какие-то новые нюансы натыкаюсь. А сколько времени и сил они забирают! Такое впечатление, что современники просто не знают, как лучше и эффективнее убить время! И делают это с умопомрачительным мастерством. Когда я обалдел от места для совещаний, Ольга мне стала объяснять, как младенцу, сии нюансы, мол, возраст за шестой десяток, им должно быть удобно, а еще не забывать надо, что совещаться вы можете долго, так и для чаепития или перекусов надо, чтобы было все готово. Да я не против того, чтобы, обсудив какой-то вопрос, прерваться на чай! Но чтобы в комнате для заседаний кроме большого стола с разложенными чистыми тетрадками с пронумерованными и прошитыми страницами и заточенными карандашами, письменными приборами еще и столик для фуршета расположился. Этого было мне уже за глаза. На этом вместилище перекусона расставили несколько графинов с вином, коньяком и водкой, а также тарелки, вилки и несколько блюд с холодной закуской. Что касаемо чая или кофе, то самовар и бульотка находились в постоянной готовности. Это что, во время обсуждения государственных секретов будет сюда вваливаться половой и раздувательством самовара заниматься? Вы себе как это представляете? Понятно, почему о планах российской императорской армии вражеский генеральный штаб узнавал раньше собственного! Использовать спиртное в качестве своеобразного антистрессового средства было привычно для всех царствующих Романовых, за исключением, пожалуй, Николая Павловича. Вот и есть на кого ориентироваться, а не на Петра Великого, который наворотил бы меньше ерунды, если бы не реформировал страну спьяну.

После того как почти взбешенная императрица удалилась из рабочего помещения, а вслед за ней в уголок при секретаре переехал и столик с запитками да заедками, началось мое настоящее позорище. И читать об этом мне просто жуть до чего неудобно. А ничего, чтение сие познавательное, дабы не зазвездился раньше времени.

Генерал Милютин (из дневника от 5 марта 1880 года)

На моей памяти уже у третьего государя удостаиваюсь аудиенции. Николай Павлович… Да, где-то так, именно отца мне напоминает Михаил Николаевич. Николай Павлович был прост, не любил показной роскоши, бывал грубоват, но при этом и справедлив. Каким будет новый император, его младший из сыновей? На совещание у его императорского величества я приехал немного заранее. Крепкие морозы отступили, но было достаточно морозно, дабы продрогнуть даже в моем собственном экипаже. Но государь меня приятно удивил. Нас провели не в его кабинет, а в боковую анфиладу комнат, где был обустроен новый рабочий кабинет императора. В небольшой приемной был стол секретаря, занятого разбором каких-то бумаг. Там же находился дежурный адъютант и – сюрприз!– столик с горячительными напитками и чайным прибором. Памятуя важность совещания, от мысли согреться изнутри я отказался, а вот горячим чаем решил воспользоваться. Тем более что были маленькие вазочки с вареньем и медом, а мед с горячим чаем лучшее средство от морозной погоды. Пока пил чай, я отошел к окну, выходящему во двор. И вот я заметил, что под всеми окнами внутреннего двора находились охранники. Да, Михаил, Второй сего имени, мерами охраны не пренебрегал. Как и мерами соблюдения секретности, если я все правильно понял. Вскоре появились Валуев и Тимашев. Шеф жандармов побаловал себя чашечкой кофею, благо кофейник находился на том же столе, а вот господин Валуев не преминул согреться небольшой рюмкой ликеру. Петр Александрович спиртным не злоупотреблял, но в употребительстве оного слыл гурманом, толк в напитках знал, а потому даже глаза от удовольствия прикрыл, оценив качество выпитого.

Тем временем в приемной раздался звоночек, адъютант заглянул в кабинет государя и торжественным голосом пригласил всех войти. Михаил Николаевич, как гостеприимный хозяин, встретил входящих гостей и обменялся с каждым из вошедших крепким рукопожатием. Я обратил внимание на даже излишнюю аскезу убранства сего кабинета. Ничего даже близко не напоминало ни кабинет Александра Николаевича, его старшего брата, ни его собственный, в котором я, правда, бывал всего один раз до сего времени. Когда все разместились за столом, государь сразу взял слово:

–Господа, хочу напомнить вам, что на совещаниях в тесном кругу мы не чинимся, это дань уважения нам и нашему времени, которое дорого стоит и его ни на что не хватает. Увы, не могу своим указом сделать в сутках двадцать шесть часов, так что работаем! Сегодня мы должны решить важнейший вопрос, от которого зависит вектор развития Российской империи и даже факт его существования.

От этих слов я внутренне содрогнулся. А Михаил положил перед каждым простенькую папочку.

–Прошу вас! Следствием установлено, что взрыв в Зимнем дворце совершен группой террористов-народников; непосредственный исполнитель – Степан Халтурин, погибший во время взрыва, руководитель акции – некто Андрей Желябов. Но у этого взрыва есть и другой аспект: он был совершен по наущению и при координации некого Фиппса, третьего секретаря посольства Великобритании в Санкт-Петербурге. Как следует из показаний сего господина, непосредственный приказ на проведение акции пришел от премьер-министра Уильяма Гладстона, был подтвержден Бенджаменом Дизраэли. Посол в этой партии был ширмой, его играли «вслепую». Итак, господа, мы имеем натуральный casus belli[9]. Прошу высказываться, кто что думает по сему вопросу.