– Я хотел принести тебе клятву верности.

Девушка улыбнулась уголком рта, но не скрыла своего удивления.

– Для этого требуется оружие. Пальеры клянутся на мечах, – пояснил он. А она самодовольно смотрела на его попытки объясниться.

– Я знаю, как приносят клятвы. И что же, ты передумал?

– Нет, не передумал, – ответил Тристан. – Но для присяги нужно знать имя леди, а ты своего еще не назвала.

– И это все, что тебя останавливает?

– Да.

– А разве пальеры верны кому-то, кроме своего Ордена? – спросила она.

– Еще королю. Но это допускается: хранить верность и служить Ордену, сюзерену и даме, если каждый из них будет чтить клятвы рыцаря и не будет заставлять нарушать их.

– А если я потребую то, что будет неугодно королю или другим пальерам? – она кокетливо вздернула подбородок. Тристану казалось, что это какое-то испытание.

– Тогда ты поставишь меня перед тяжелым выбором, – он был тих и серьезен. И он промолчал о том, что верность пальера имеет нерушимую иерархию: сначала интересы Ордена, потом королевский приказ и только после, если рыцаря угораздило принести клятву даме, сердечные дела. Может, она знала об этой традиции, а может, им в жизни не придется к ней прибегать.

– Что ж, Тристан Трувер, я назову тебе свое имя и приму твою клятву, если ты выполнишь мое задание, – она доела галету и отряхнула руки. – Мне вовсе не нужен бесполезный рыцарь в услужении. И тебе придется доказать, что ты не такой.

Она встала и с удовольствием потянулась. Они засиделись так долго, что солнце успело пройти зенит и теперь неспешно клонилось к верхушкам деревьев.

– Я готов, – Тристан встал следом. Условие вовсе его не напугало. Напротив, добавило ей и их встрече очарования. Он представил себя в действительности одним из рыцарей минувшего, которым предстояло преодолевать препятствия ради своих дам. В подтверждение своих слов Тристан одернул портупею и встал по стойке «вольно», сцепив руки за спиной. Он ждал ее слов с таким хмурым и решительным видом, что она не выдержала и засмеялась.

– Ты такой солдафон! – воскликнула она, весело хлопнув в ладоши. – Это даже забавно. Ладно. Задание.

Она повторила его позу – так же завела руки за спину – и стала обходить неподвижного Тристана по кругу. А он ждал.

– Я придумала, – задумчиво проговорила она. – Иди-ка ты до развилки на Гормовы холмы и дальше вглубь леса. Там среди дубовой колонии найдешь истукана: он будет выше тебя на голову, возможно, поросший мхом. Это памятник древнему герою по имени Рошан. Он изображен со своим щитом. И ходит легенда, будто в центре щита находится железный умбон, который изъяли из настоящего щита Рошана. Запомни его имя – Рошан.

– Запомню, – Тристан был уверен, что с этим проблем не будет. – Что такое умбон?

– Круг в центре щита, – просто ответила фея.

– А.

Она продолжала ходить вокруг него.

– Тебе нужно оживить его.

Тристану показалось, что она вынесла приговор. Он вдруг подумал, что фея хочет спровадить его подальше. И из приличия выдумала ему невыполнимое задание.

– Как можно оживить истукана? – спросил ошарашенный Тристан.

– Точно так же, как ты оживил свою куклу.

Она, не размыкая рук, развернулась и ушла в сторону леса, откуда и пришла утром. Тристан запрокинул голову. А потом крикнул вслед.

– А как я снова тебя найду?

– Если ты пройдешь испытание, истукан приведет тебя ко мне, – ответила она, обернувшись через плечо. И на минуту Тристану показалось, что задание выполнимо. Потому что, предположил он, фея тоже хотела снова встретиться. А значит, истукан стоит в лесу. И в него можно каким-то чудом вдохнуть жизнь. Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась. Ситцевый рыцарь, сидящий у ивы, сказал: «Я все слышал». Даже ветви заскрипели из солидарности, опустив перед Тристаном зеленый занавес.

Он сделал все, как велела ему фея. Дубовая колония – древняя высадка могучих деревьев – встретила Тристана праздничным убранством деревьев, облаченных в весеннюю листву. В закатном свете она смотрелась немногим ярче цветов Ордена пальеров. А под ногами шуршала прошлогодняя сброшенная форма. «На смену друг другу», – улыбнулся Тристан. Он многое читал об этой колонии, но посетил ее впервые. Возраст самых старших исполинов насчитывал четыре века. Мифы гласили, что дубовую колонию создали феи. Так они якобы пытались защитить портал, через который уходили в иной мир. Историки утверждали, что дубы высадили поселенцы, обжившиеся близ Пальер-де-Клев, для того, чтобы в будущем производить древесину на продажу. Но до строительства лесопилки дело не доходило, и тому всякий раз находились причины: экономические, географические и мистические. Тристан однажды набрел на ту заброшенную деревню. Казалось, ее обитатели оставили свои дома лет сто назад. Ни следов войн и насилия, ни искусственных разрушений в постройках он не нашел. Только обветшание и запустение безлюдного места, вновь отданного природе.

Дубы объяли Тристана несокрушимым спокойствием. Листва шумела, а по ветвям скакали птицы и белки. Самый высокий и старый дуб навесил над землей такую густую крону, что почва у его корней не просыхала от росы. Суровый покровитель колонии приютил столько лесной живности, что Тристану представилось, будто это вовсе и не дуб, а живой оплот. Последние лучи солнца сверкнули рыжим всполохом в ветвях и оставили это место для ночи. «Для ночи и магии», – подумал Тристан. Дубы выжидающе замолкли, усыпив зверей в ветвях, уняв ветер в вышине. Можно было поверить в волшебное происхождение колонии. Тристан обошел широкий ствол и увидел высокого деревянного идола, такого, каким его описала фея. Истукан имел длинную бороду и конусовидный шлем. В одной руке он держал одноручный меч, в другой – круглый щит с металлическим умбоном. Тристан подошел ближе. Идол был выше его на голову. Из вежливости Тристан сказал: «Здравствуйте, Рошан!» Он подумал, что если истукан его слышит, ему будет приятно, что к нему, еще не ожившему, мальчик проявил почтение. Тристан достал Ситцевого рыцаря и посадил себе на плечо.

– Как думаете, что делать? – спросил он своего тряпичного спутника.

– Хм, неплохо было бы услышать его историю. Но если подумать, все необходимое для ритуала у вас имеется: элемент на щите принадлежал его прототипу, как и имя. Сам процесс вы знаете.

– В прошлый раз вы мне подсказывали, – напомнил Тристан.

– Отнюдь, – поправил его Ситцевый рыцарь. – В прошлый раз вы сами нашли нужные слова. Как всякий ребенок, вы легко находили в мире волшебство. Особенные дети могут отыскать его толику и внутри себя.

– Насколько я помню, я посвятил вас в рыцари и дал свою фамилию. Но я не представляю,