Перепуганная свиномразь начала судорожно вырываться, оказывая теперь весьма серьезное сопротивление, но я упорно тащил ее за собой. Чертово яйцо под моими ногами уже перестало вращаться, оторвалось от пола и медленно воспарило в воздух. Я снова решительно перешагнул через него, пока оно выписывало сложные петли сантиметрах в десяти над разбросанной соломой, и поволок за собой неистово сопротивлявшуюся свиномразь.

Тварь совсем взбесилась от страха, она упиралась задними ногами в пол, стараясь вырвать из моей железной хватки передние, но я по-прежнему не собирался давать ей шанса. Она слишком расстроила меня сегодня. Адреналин бешено струился по моим жилам, и в горячке схватки я почти не ощущал боли в изуродованных кровоточащих ладонях.

Плавно поднимавшееся к потолку чертово яйцо вновь оказалось между нами, в совсем узком пространстве, ограниченном кольцом моих рук, стиснувших крабьи конечности мутанта. Свиномразь выла, вырываясь все яростнее, и в какой-то момент я вдруг остро ощутил, что мне ее не удержать.

Варить твою кашу!.. Выходит, столько усилий оказалось потрачено зря. По-моему, я вообще ухнул на эту решающую атаку последние силы, которые у меня еще оставались. Если тварь вырвется, я больше ничего не смогу сделать – без оружия и в десяти сантиметрах от непредсказуемого и смертоносного артефакта-аномалии.

«Боже, какая нелепая смерть…» – как удрученно сказал один английский лорд, когда за ним явилась смерть с клоунским носом, в рыжем парике и гавайской рубашке. С гармошкой через плечо.

Мутировавшая тварь яростно дергалась, неумолимо выворачиваясь из захвата, а я в тихом отчаянии цеплялся за ее шипастые передние конечности, словно висящий над пропастью альпинист, который из последних сил хватается за скальный выступ, но чувствует, как силы стремительно покидают его.

Чертово яйцо между тем продолжало нерешительно колыхаться между моими руками, выбирая, кого из нас коснуться первым. Теперь достаточно твари неожиданно дернуть всем корпусом на себя, и оно ужалит меня точно в то место, в которое свиномразь ударила в начале схватки.

Все, больше удерживать противника я не мог. Свиномразь окончательно вывернулась из захвата, и я, резко отпустив руки, тут же подался назад, чтобы оказаться подальше от маленькой черной смерти, висевшей в воздухе между нами.

Тварь же, все это время усиленно тянувшая в противоположную сторону, по инерции взмахнула неожиданно высвободившимися передними конечностями и концом острого хитинового копыта случайно зацепила чертово яйцо, которое тут же пулей устремилось в мою сторону.

Глава 3

Западня

Жуткий, пронзительный визг твари, колебавшийся на грани ультразвука, прорезал пространство коровника. Меня же спасло лишь небольшое расстояние до смертоносного артефакта, мгновенно превратившегося в снаряд: будь оно чуть больше, я непременно успел бы дернуться в попытке увернуться и тогда, скорее всего, лег бы рядом со свиномразью.

Однако Черный Сталкер уберег меня и на этот раз – не успев ничего предпринять, я просто оторопело остался на месте и, как выяснилось, поступил вполне здраво, потому что чертово яйцо, стремительно летевшее по прямой, вдруг резко вильнуло, завалилось набок и, кувыркаясь, пронеслось мимо, описав вокруг меня неправильную параболу. Если бы я бросился в сторону, не исключено, что там бы мы с ним и повстречались.

Между тем свиномразь кричала не переставая. Судя по всему, ей было очень плохо, хотя умирать она явно не собиралась. У мутантов совершенно другая биохимия и обмен веществ, так что прикосновение к чертовому яйцу необязательно должно было привести ее к летальному исходу. Тем не менее интерес ко мне тварь утратила мгновенно. В конце концов, тот страх и почтение, которые она выказывала перед этим загадочным артефактом, тоже говорили о многом. Если не серьезные повреждения, то уж нестерпимые страдания он ей причинил точно.

Чертово яйцо с треском ударилось о стену за моей спиной и отрикошетило от нее. Я резко присел, пропустив его над головой. Свиномразь, трясясь всем телом и жалобно блея что-то невразумительное, понемногу отползала от меня. На выходе из стойла она дважды врезалась массивным задом в стену, прежде чем сумела выбраться в широкий центральный проход. Похоже, она совершенно потеряла ориентацию. Я внимательно наблюдал за ней, ожидая любой гадости, и при этом не выпускал из поля зрения чертова яйца, которое кувыркалось в воздухе посреди коровника, будто влипнув в невидимую паутину.

Тварь крутанулась на месте – сначала в одну, потом в другую сторону, словно собака, пытающаяся поймать собственный хвост. Ее ротик страдальчески кривился, издавая мучительный визг. Копыто, которым она прикоснулась к яйцу, почернело и растрескалось.

Затем свиномразь снова начала неуверенно пятиться. Она словно пыталась отползти подальше от собственной конечности, пораженной неведомой страшной заразой, однако сделать этого, естественно, не могла: почерневшее копыто безвольно волочилось по полу вслед за ней.

Поняв тщетность своих усилий, тварь начала бешено трясти пострадавшей ногой, затем, словно придя в неистовую ярость, принялась с размаху лупить ею по бетонному полу. Я с изумлением увидел, как трескается от ударов хитиновый панцирь зазубренной конечности. Похоже, тварь совершенно обезумела от боли.

Видимо, эта тактика тоже не принесла облегчения. Жалобно подвывая, свиномразь вновь принялась пятиться по проходу, мелко семеня тремя ногами и волоча за собой четвертую; в другой ситуации это выглядело бы даже забавно.

А потом раздался оглушительный хлопок, и тварь подбросило в воздух. Она взлетела метра на полтора над полом, перевернувшись кверху брюхом и нелепо взмахнув длинными крабьими конечностями.

Интересно, насколько силен у мутантов Зоны инстинкт самосохранения? Способны ли они в безнадежной ситуации на самоубийство, чтобы прекратить страшные мучения? Мозголомы и гоблины – почти наверняка: у них примитивный человеческий интеллект. Это в теории. Однако на практике они слишком дорожат своей жалкой жизнью и бьются за нее до последнего, даже если это совершено бессмысленно и лишь продлевает агонию.

Циклопы и снорки довольно умны для зверей, но не настолько, чтобы рассудок мог перевесить звериный инстинкт самосохранения. Остальные твари, обитающие внутри Периметра, в том числе и свиномрази, просто животные, некоторые более, некоторые менее умные и хитрые.

Как бы то ни было, нарочно ли свиномразь сунулась в аномалию или попала туда случайно, потеряв от боли и ужаса ориентацию, фейерверк вышел на славу. Трамплин подбросил ее, и перекрученное гравитационной аномалией тело мутанта рухнуло в самую середину мухобойки, которая насквозь пробила его огромным сиреневым разрядом, исторгнув из глотки жертвы низкий утробный вопль. Резко, но приятно пахнуло жареной свининкой.

Однако тварь была еще жива, когда рухнула на бетонный пол и стала судорожно скрести по нему заостренными копытами,