— Вань… а ты понимаешь, что читаешь?

— Да. Это распоряжение. Вам, из РайОНО. И пункты в нём…

— Ну ты, Вяткин… удивил… — выносит первое своё суждение реально впечатлившаяся Поносова, прерывая меня —…да ты у нас…

— …Вундеркинд! — в ответ не даю договорить и ей и бесстыже завершаю фразу за неё: —…Я знаю. — тут же легко и непринужденно снова вставлять кусочек лжи, смешивая его с чистейшей правдой —…Умею давно. С буквами я тоже… давно разобрался. А там, во дворе… — сознательно делаю паузу и смотрю честно-искренне на неё. Как будто 5-летний пацик наивно хочет «доверить тайну».

Почти не воротит от своего вранья. ТАК надо!

— …В каком дворе? Что… во дворе, Ваня? — уточняет несколько сбитая с толку воспитательница, которая всё же, уверен, первый раз видит в своей педагогической практике реального дошкольника-«вундеркинда».

— Во дворе, на скамейке, около нашего дома… кто-то забыл книгу, а я понял, что могу читать… это когда… ну тепло стало. — поясняю я, разбавляя деталями пояснение, в котором сплетены ложь и правда.

Практически всё так и было. В этом году, где-то в мае, когда меня то ли первый, то ли второй раз в жизни самостоятельно отпустили играть во двор около нашей пятиэтажки, которую сдали незадолго до моего рождения и где я жил с первый дней своей первой жизни.

Действительно, даже держал ту забытую кем-то книгу в руках, «взрослую»:-) без картинок. Даже опознал в месиве мелких букв некоторые первые выученные. Всё так и было.

В первой жизни… и отложил тогда забытый томик ХЗ какого автора, ХЗ принадлежавший кому-то из жильцов или гостей нашего дома обратно на скамью около второго подъезда.

До «Буратино» ещё оставался год с лишним.

Всего лишь чуть-чуть «исправил» имевшее место быть…

* * *

Всё склеено на ходу, притянутое за уши из удачных не проверяемых фактов, но как уж есть. Против того, что видят своими глазами и слышат ушами, не попрут — околопятилетний ребёнок «сам научился», вот же, читает!

Почти что гений. Слава района! Области! Страны!

Бгг…

Воспитательница и заведующая, к которой меня потащили снова в… полном ох:?вании, чего уж там.

Колёсики в их глазах так вертятся. Чем это грозит, чем наградят, какие проблемы от прорезающися у чудо-ребёнка Вяткина способностей, которые и близко не по возрасту?

Скорость в полторы сотни слов в минуту… это не то, что часто встречается в возрасте «около пяти» и сейчас, как я понимаю, такое в… тренде! Да, сейчас нет множества всяких психолух…психологов, которые завоют «дитя нельзя лишать детства».

Не, я где-то даже согласен с ними. Над своими бы детьми подобным измываться не дал бы. Но я — не ребёнок, и мои родители — из тех времён, когда подобным будут гордится.

Мне нужно дорваться до… да! Самый главный бонус — на который я рассчитываю из явленного «восхищённой публике» чтения шкетом скороговоркой вслух с выговариванием «незнакомых терминов» и талантливо нарисованной фигни с жутким инопланетянином (где, от кого такого набрался?? Что, сам??) это то, что потенциально поможет теперь утолить мой сенсорный голод. Иначе и до дурки недалеко. С персональным дядей — психиатром. Он хоть и наркологом будет… бр-р… ладно, воплощение того замысла не завтра и, видимо, не ранее, чем, через год. Ещё продумаю всё как следует. И стоит ли вообще кому-то сообщать ПРАВДУ.

Эх, всё делать самому, особенно когда ты — даже не школоло… КАК?

Да, говоря о «сенсорном голоде», я думаю о том, что вундеркинд будет иметь возможность безвозбранно получать доступ к большему числу источников информации!

У нас дома есть энное число книг и даже пресса кое-какая выписывается. Названия журналов всегда помнил наперечёт (часть подшивок хранилась до конца 90-х), а названия выписываемых газет из «дошкольного периода» уточнил только сейчас. Любопытно — ни одной центральной («Известия» начали выписывать только в 80-е) — областные «Звезда» и «Молодая Гвардия» и районная «Заря коммунизма» (ухаха… через 12 лет ей быть просто «Зарёй»… да ведь, при любом ходе событий?) Мама любит читать, отец тоже почитывает. Из них меня интересуют перепечатки центральных СМИ.

Сейчас, после моего нового фокуса, родителям мной «подсовывается под нос» и мой будущий «интерес к взрослой прессе». Они будут сами всё додумывать, только надо подсовывать (и организовать по потребности) и красивые объяснения гениальности и необычных точек приложения внимания собственного сына.

Родители должны (ну, я надеюсь) верить, что их сын — «самый-самый»:-)

Что же касается книг… ну, наш домашний специфичный, чисто советский набор «интеллигентных людей» уже формируется вовсю. Серии (именно серии!) русских и советских классиков, чуть-чуть всяких Оноре де Бальзаков и прочих Соборов Парижской так её растак какой-то матери.

Короче, нечего читать… ни в 80-х, ни, тем более позже.

Но… для мамы это было Noblesse oblige. Тётя Алевтина (которая у дяди Гриши), работающая в главном книжном областном магазине, том, что рядом с главным областным ЦУМ-м старалась для родной сестры мужа и своей домашней библиотеки:-)

Вот такой единственный «блат», которые моя и семья маминого брата имели какое-то время в моём советском детстве. Тётя Алла кое-чем таки одарила меня, что мне пришлось крайне по вкусу:

Именно благодаря ей, я получил в подарок в 1983-м любимую, наряду с «Хоббитом» (который уже есть сейчас у меня) книгу детства — «Лунную Радугу»… незадолго до того, как она с мужем и двумя (на тот момент) дочерьми не уедет на север области на второе «перспективное» место работы супруга-нарколога. «Нормальным», к слову говоря, по мнению дяди Гриши было только третье. Там ему с семьей, тоже на севере области, но уже не в глуши, а в городе стотысячнике, дали наконец нормальное жильё — квартиру в многоэтажке в новом микрорайоне. До того так они и мыкались уже с тремя детьми «по углам, да по хатам».

Это был уже… да, 1987-й.

Много дел я должен успеть сделать до Олимпиады-80. Кое-что — даже до чёртова лета 1979-го, когда всё покатилось в семье наперекосяк.

* * *

Вечер того же дня. На пути из детсада домой…

Кстати, у меня есть ещё одна тётя (тоже настоящая тётя) и её зовут тоже Алевтина (но её все почему то зовут «Алечка», видимо, чтобы не путать с «Аллочкой») и она живет там, куда накатывают балтийские волны. Родная сестра отца. Там, куда она уехала из нашей дыры ещё до