— Так что там с заказами? — улыбнулась я.

— Пока ничего нового. Безопасники получили свои артефакты ещё до Межсезонья, а у зачистки смена кадров, им не до этого, — ответила за всех Лида. — Там только одна мысль у всех: как бы на своих местах остаться и голову не потерять. Говорят, у них новый начальник — зверь. Так что сейчас в зачистке внутренняя чистка, — хохотнула она над собственным каламбуром.

— Не зверь, а демон, — поправил её Роман.

Я передёрнула плечами, вспоминая того «милого» демона, с которым познакомилась на озёрах, и в очередной раз понадеялась, что больше его никогда не увижу.

— Так, ладно, со зверьём и прочими неприятностями потом разберёмся, — решительно заявила я и хлопнула в ладоши, — а сейчас все вместе дружно будем приводить лабораторию в приличный вид. Это же ужас какой-то, сколько тут пыли!

У мужчин вытянулись лица, а Лида тихо хихикнула.

— Что-то не так? — обманчиво добрым тоном уточнила я.

— Где ж это видано, чтобы мужчины женскую работу выполняли? — поинтересовался Грин.

— Действительно, что же это я? — иронично отозвалась я. — Тогда сделаем так…

Спустя полчаса Грин пожалел о том, что высказался. Ещё через час Шел начал ворчать, что слишком стар для такого издевательства над собственным организмом. Ян начал отпускать язвительные комментарии на тему излишней вредности отдельно взятых ведьм. Чуть позже начал стонать Дмитрий, и только Роман стоически переносил все мои закидоны и смиренно терпел воспитательный процесс.

Вместо небольшой уборки я решила отмыть лабораторию капитально.

Я заставила их двигать всё. Абсолютно всё, начиная с пробирок с самыми разными составами и разбросанных разложенных в свободном порядке заготовок, заканчивая шкафами и стеллажами, не разобранными пока коробками с материалами и ящиками с инструментами. Они раскручивали тяжёлые огромные оконные рамы, открывали их, а после того, как мы с Лидой в четыре руки отмывали стёкла от пыли, колдуны закручивали их обратно. Они таскали нам все инструменты и материалы, которые можно чистить, уносили вёдра с грязной водой и приносили с чистой, снимали помутневшие светильники, которые после чистки возвращали обратно, и вообще постоянно нагибались, приседали, тянулись и поднимали грузы разной тяжести. Зарядка для здоровья полезна, да!

Кажется, Грина были готовы убить все присутствующие колдуны.

Лида тихо похрюкивала от веселья. Что с неё взять? Ведьма, она и на востоке ведьма, и никакое воспитание это не исправит. Хотя убиралась она весьма споро.

Закончили мы под вечер.

— Ну, мы сегодня молодцы! — довольно отозвалась я, осматривая заметно посветлевшую лабораторию и откидывая назад прилипшую ко лбу прядь, выбившуюся из косы.

— Ведьма! — раздался тихий стон Дмитрия.

Мы с Лидой переглянулись и захохотали.

— А то, — ответила я, отсмеявшись и вытерев выступившую от веселья слезинку. — Вообще, могли бы отделаться малой кровью, если бы кто-то не возник по поводу уборки, но так мне даже больше нравится. Дышится лучше теперь. Надо почаще практиковать.

Роман молча осенил себя отводящим знаком, на что я только усмехнулась. Это он ещё со мной не работал.

Но на сегодня им достаточно потрясений. Как раз рабочий день закончился, и мы разошлись. Старички, кажется, собирались пропустить рюмочку-другую настойки «исключительно в лечебных целях», Дмитрий, охая и причитая, отправился к себе домой, Ян пошёл за сёстрами в школу, а Роман с Лидой ушли вдвоём.

Не собираясь задерживаться без повода, я закрыла лабораторию и, расписавшись в журнале на вахте, сдала ключ и помчалась к себе. Тёма уже совсем извелась дома. Собственно, я её понимала. Хозяйка отправилась не пойми куда, не пойми к кому, нервничала, переживала…

По негласному соглашению, фамильяры не допускались в лаборатории, поэтому Тьме в святая святых хода не было, но за столько лет совместного существования она привыкла. Я же давно специализацию выбрала.

В общем, коте пришлось смириться с неизбежностью.

Насвистывая незатейливую песенку, я зашла в небольшую кондитерскую, купила пирожных, чтобы отметить первый рабочий день, и только после этого уже направилась к себе домой. Вернее, к дяде домой.

Это было одно из немногих условий, которые мне поставил папа, когда я уезжала учиться. И меня всё устраивало: мы с Клариссой жили в соседних комнатах под чутким и заботливым приглядом Гордея. Он был старшим братом папы и, несмотря на давние разногласия, согласился пустить меня на постой.

По-моему, Гордей и помог мне тогда с попыткой проклятия только из-за натянутых отношений с младшим братом, лишь бы его позлить, но наговаривать на него не буду.

Всё-таки дядю я люблю.

— Я дома, — крикнула я, открывая дверь в небольшой уютный домик.

Тёма тут же оказалась рядом и начала ластиться, а после вообще запрыгнула мне на плечи и улеглась воротником.

— Привет, — двоюродная сестра плавно поднялась и пошла мне на встречу. — Как первый рабочий день?

— О, сейчас расскажу всё в красках и деталях. Поставишь чайник?

Мы переместились на кухню, где Гордей сидел и попивал ароматный травяной сбор.

— Ну что? Можно поздравить? — полюбопытствовал он.

— Знаешь, да. Хотя ты конечно та ещё поганка, — фыркнула я на дядю и обернулась к его дочери: — Нет, ты представляешь, он отправил меня в семнадцатую лабораторию!

У Клариссы округлились глаза:

— Но это же издевательство! Не столько над безопасниками, сколько над тобой! — воскликнула она, с жалостью смотря на меня.

— Не могу не согласиться, — моё вредничество хмыкнуло. — Впрочем, мне следовало, конечно, предварительно поинтересоваться, куда всё-таки ты меня засунул, но такой подставы от тебя, дорогой дядя, я не ожидала. Или ты договорился с папой и отправил меня именно туда, чтобы я поскорее вернулась в отчий дом?

Дядя недовольно сложил руки на груди:

— Вот ещё! Отдавать ценного специалиста в никуда? Тебя ж просватают тут же за какого-нибудь лорда поконсервативнее, чтоб "ерундой не страдала", будто я твоего отца не знаю, и плакала твоя научная деятельность. А оно мне надо? Не надо.

Я выразительно смотрела на Гордея, и он таки сдался:

— Ну вообще это не совсем моё решение. Точнее, совсем не моё. Я хотел отправить тебя в пятую, но от зачистки недавно пришёл запрос именно на тебя, и Карр знает почему. Ты же ничего противозаконного не делала? — он строго посмотрел на меня и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Хотя они бы сразу тебя устранили в таком случае, — пробормотал себе под нос дядя.

М-да, ситуация.

— Ладно, прорвёмся, — махнула я рукой.

Всё равно на три года к этой лаборатории привязана контрактом. Уйти из неё можно только на кладбище, а я туда не тороплюсь. Пока.