Хотя, вот сейчас, на волне определенного психологического подъема, вызванного поступком Киоко-сан — сейчас самое время им откровение явить. Но какое? Ницше с его «сверхчеловеком, который превосходит человека настолько, насколько же человек превосходит обезьяну?», или о чем там еще говорил Заратустра? Потому что Бог умер, а человек есть натянутый канат и только носящий в себе хаос может родить танцующую звезду? Двух вещей хочет настоящий мужчина: опасности и игры. Поэтому хочет он женщины как самой опасной игрушки?

Погодите-ка, ведь есть еще и — «Смотри, теперь только стал мир совершенен!» — так думает каждая женщина, когда она повинуется от всей любви.

Или обратиться к Гаутаме? Будда говорил, что желания — суть страдания и отринув желания мы перестаем страдать, нежелание и недеяние есть начало разрыва Майи, иллюзии всего сущего. Хотя есть же мнение в буддизме, что боги, мужчины, звери и даже пресмыкающиеся могут стать бодхисаттвами, а женщины — нет. Как-то это не очень звучит. Вообще философы прошлого и даже настоящего не самого хорошего мнения о женщинах.

Или все-таки Марк Аврелий — проблема в том, что, не рискуя, мы рискуем в сто раз больше.

Я смотрю на зал, вижу лица, вижу глаза, блестящие от любопытства и возбужденной радости и понимаю, что все это будет туфта. Все мудрые высказывания, все философии прошлых лет, все религии и все пророчества. Все уже было сказано до меня и все это вы можете найти в интернете. Просто набрать в поисковой строке «цитаты Марка Аврелия» или «Ницше о сверхчеловеке» и все. Это продолжение все того же дешевого балагана. А эти женщины заслуживают большего. Геродот писал про древних скифов, что они учат своих детей сызмальства трем вещам — скакать на лошади, стрелять из лука и ненавидеть любую ложь.

Есть ли правда, которой достойны эти женщины? Есть ли то, что есть только у меня и не было у Ницше, не было у Марка Аврелия, не было у Будды? Что такое я могу дать им, чего не смогут дать Сократ и Аристотель, Карл Юнг и Виктор Франкл?

Окидываю взглядом зал блестящих глаз и понимаю — такая правда есть. И она — это все что у меня есть, но я не буду держать ее за пазухой. Не буду скрывать ее от них. Они — заслуживают узнать правду. Заратустра пошел в народ с единственной мыслью о том, что Бог умер и следует занять его место, выкинуть старых идолов и взять свою судьбу в свои руки. А я… я пришел в этот мир с другой миссией, я пришел сказать о том, что и сам узнал только недавно и до настоящего времени путем не осмыслил, а ведь это переворачивает все наши представления о мире…

— Часто мне приходится слышать о том, что все мы умрем, рано или поздно и это правда — говорю я, наклоняясь к микрофону. К данному моменту я равен менеджеру Киоко — как и она я щеголяю в ботинках и бейджике. Краем глаза вижу, что Капибара Момо также скинула ростовой костюм и сейчас завела руки за спину, воюя с застежкой бюстгальтера. Передние ряды в зале — также на разной степени раздетости. Хорошо. Завтра Киоко не будет стыдно. Когда вас много — вам уже не стыдно. За вас стыдно другим.

— Однако я здесь, чтобы поведать вам одну очень важную мысль — Смерти нет. Заратустра в свое время говорил, что Бог умер, но это неправда. Ни боги ни мы не умираем окончательно. Мы просто меняем обличья, меняем миры, перерождаемся и живем другие жизни в других мирах. Вселенная бесконечна и количество миров также бесконечно, может быть когда-нибудь все это и закончится, но что такое бессмертие, как не существование вровень с Вселенной? — говорю я и зал замолкает, прислушиваясь, только сзади кто-то еще возится с бюстгальтером, ругаясь на неудобные застежки, соседки бросаются на помощь, вот она взаимовыручка в трудовых коллективах! Один за всех и все за одного. Вот уж действительно, предприятие тут — это семья.

— И потому — неважно как вы проживете свою жизнь. Неважно чего вы добьетесь или не добьетесь. К сожалению, в новый мир вы не сможете взять с собой ни ваши деньги, ни ваши заслуги перед Родиной и людьми, ни свое тело. Однако есть то, что пригодится вам всегда и что будет с вами несмотря ни на что. Это ваша сила воли, ваши знания и умения, ваша способность выживать и приспосабливаться на новом месте. Ваше умение обучаться новому, схватывать на лету, принимать решения и нести ответственность. Я бы назвал это Вечным Багажом. Это то, что будет с вами всегда, кем бы вы не переродились. В каком бы мире вы не появились. И то, что мы делаем здесь и сейчас — это часть обучения. Преодоление страхов, социальных и прочих. Сила воли тренируется на маленьких победах, таких как сейчас. Умение обучаться тренируется только в постоянном обучении, но не просто зубрежке, а именно обучении мыслить, сопоставлять факты и делать выводы. Раньше я этого не знал, и никто не обучил меня этому, но теперь я намерен собрать весь необходимый багаж для жизни в следующей жизни. И следующей. И так далее. Потому что Смерти нет. — я оглядываю зал, полный голых женщин и девушек. Нет, не все разделись, есть островки упорствующих, есть те, кто сидят застегнутые на все пуговицы, но такие всегда будут. Главное, что есть большинство и это значит, что никто не будет стыдить Киоко или Капибару Момо. Вот я и выполнил свою задачу по прикрытию своих же неуклюжих действий. Правда совершенно непонятно, не усугубил ли я ситуацию и не стало ли лекарство хуже самой болезни, но эскалация — это наш девиз. Или как по-другому — слабоумие и отвага?

— У меня нет готовых выводов и рецептов, у меня есть только эта весть — Смерти нет! — развожу я руками в стороны. Да, уж это я испытал сам и готов нести в массы со всей серьезностью, присущей Двуцветному Питону, Скалистому Змею. Я был там, я знаю. И это и есть моя правда. Никто не умирает окончательно и это изумительно. Думаю, что и Аристотель и Марк Аврелий и Будда — удивились, когда переродились в мире Червя или Наруто, или в каком-нибудь Другом Мире. Но это есть истина, иначе бы я не стоял перед толпой обнаженных девушек в одних ботинках. И, кстати, да — прохладно тут. Вон, соски у Капибары Момо так и торчат в стороны, можно стекло резать. Открывать тут производство по нарезанию стекла для оконных рам.

— А можно вопрос? — спрашивает менеджер по продажам Масуда Киоко. Она расслабилась и перестала закрываться руками, видимо отдавая себе отчет что сейчас уже никого своей интимной прической не удивит.

— Конечно — киваю я. Какие тут могут быть вопросы, интересно? Я тут все сделал, чтобы вопросов не было, разве что кролика из шляпы не доставал.

— А… когда благословлять будут? — не выдерживает Киоко: — а то холодно вот так стоять…

— Да погоди ты! — машет на нее рукой Капибара Момо: — тут так интересно, а ты со своими бутылочками!

— Бутылочками? — сказал я, чувствуя себя глуповато. Кажется, я только начал понимать, что тут творится. Нет, скорее — что я натворил. Вон же и стол стоит с пластиковыми бутылочками на ноль пять, с той самой «самой чистой минеральной водой от Момо!». Не все любят «Манго Лав» или кактусовую выжимку. Видя, что я завис, Капибара Момо тут же начала тараторить и… в общем выяснилось, что под благословлением тут товарищи девушки подразумевали тот самый «непрямой поцелуй», то бишь все что мне надо было сделать — это из бутылочек отпить и рукой помахать… а я тут трудовой коллектив до трусов раздел. А некоторых и до туфелек. Перевыполнил план пятилетки, так сказать, дал народу острых ощущений и зрелищ. Факир был пьян и фокус не просто удался, а как-то даже с лихвой, так сказать, по-стахановски, на гора стране угля выдал.