За тысячу миль отсюда, в Техасе, три могилы с красными гранитными надгробиями рассказывали ту же историю. Пути юных девушек, хотевших чего-то большего, пересеклись с настоящим воплощением зла, человеком, который держал их в заточении и вынудил родить ему детей. Ее родная мать родила близняшек – Мэйси и ее сестру Фейт. У второй пленницы родилась их единокровная сестра, у третьей – брат. Эти могилы олицетворяли безмерную скорбь и могут погубить ее, если она позволит себе думать о них.

– Ты справилась. – Низкий голос Невады вернул ее к действительности и вызвал приятные воспоминания, которым здесь было не место.

Повернувшись, она увидела, как дрогнуло его лицо. Но он быстро взял себя в руки, и натянул маску непроницаемости. Твердо намеренная доказать, что нисколько не изменилась, агент Кроу протянула руку:

– Рада видеть тебя, Невада.

Чуть за сорок, очень высокий. Светло-серые, много повидавшие глаза. Джинсы, темный свитер, кожаная куртка, потертые ботинки и бейсболка с надписью «Шериф». Невада версии 2.0 явно чувствовал себя в своей тарелке – он всегда ненавидел пиджаки и галстуки.

– Мэйси. – Отвечая на рукопожатие, он явно старался не причинить ей боль.

Разозлившись, что с ней обращаются как со сломанной куклой, она выпалила:

– Что с тобой случилось, Невада? Слабовато жмешь.

Он отпустил ее руку.

– Ты выглядишь…

– Как будто попала под грузовик?

Вокруг уголков его глаз и губ собрались морщинки.

– Я несколько раз звонил, пока ты была в больнице, но ты не отвечала.

– Спасибо за заботу. Правда. Но я полностью сосредоточилась на реабилитации.

Невада смутился. Они переспали пару раз, испытывали друг к другу симпатию и расстались по-доброму. Их ничего не связывало – кроме обещания как-нибудь увидеться. Что он должен был делать после покушения? Бросить все и помчаться в больницу?

– Я хотел помочь, – сказал он и умолк.

Мэйси решила заполнить паузу:

– Ты вряд ли мог что-то сделать. Все зависело только от меня.

Во время реабилитации ей нужно было окружить себя людьми, которые не оплакивали прежнюю Мэйси Кроу. Бог свидетель, она старалась. Если б Невада увидел ее в таком состоянии, это могло бы сломать ее.

– Ты получила мой подарок?

Мэйси улыбнулась. Он прислал ей винтажный альбом группы «Твистед систер».

– «We’re Not Gonna Take It»[10] стала моим гимном.

Он, не отреагировав на колкость, все также внимательно смотрел на нее.

– Подумал, это будет ценное пополнение для твоей коллекции пластинок.

– Она занимает в ней почетное место. – Нужно верить, что все, что было между ними, давно прошло. Ее единственная цель – вернуть свою жизнь. – Расскажи о костях. Где они сейчас?

– В Роаноке, в криминалистическом центре штата. Отец Тоби хочет, чтобы ему отдали останки дочери, так что мы осмотрим их завтра.

Майкл не размышлял о прошлом, а двигался вперед, и она была благодарна ему за это.

– Понятно. А что насчет ее матери?

– Умерла несколько лет назад. Ранний Альцгеймер.

Мэйси надеялась, что болезнь стерла самые тяжелые воспоминания женщины.

– Можешь вкратце рассказать, что здесь произошло?

Невада указал на расколотое дерево частично разобранного желоба и описал страшную находку. Экспертиза официально подтвердила личность Тоби Тёрнер – по медицинской карте дантиста.

– Где теперь рюкзак?

– Там же. Осмотрим его одновременно с останками.

Криминалисты и судмедэксперты сидели в одном и том же здании, недавно отремонтированном. Хорошо. Это сэкономит время.

– Причина смерти установлена?

– Окончательный отчет еще не готов. Но я предполагаю, что это было удушение.

– Основания?

– Допросы жертв изнасилования.

– Я хочу прочесть протоколы.

– Они не очень подробные.

Мэйси постучала пальцем по бедру.

– И время смерти установить невозможно?

– Совершенно верно.

– На рюкзаке Тоби была найдена сперма убийцы?

– Да.

Застряв в желобе, рюкзак не подвергался воздействию дождя и солнца.

– Я хочу поговорить с жертвами. Каждая из них сообщала, что преступник удерживал ее около часа. Возможно, они помогут реконструировать, что случилось с Тоби, и идентифицировать подонка.

– Моя помощница ждет нас у себя в кабинете со всеми архивными делами.

Кроу помедлила секунду, вглядываясь в опрокинутый желтый флажок, маркирующий место преступления. Бурлящая внутри ярость взывала к справедливости.

– Те девушки должны были думать о возвращении домой и о футбольных матчах, а не бороться за свою жизнь.