Он был жаден до чужих эмоций. Ему были нужны ярость его противников и что-то другое — от его Нижних. Что-то сложное, чему он не знал названия, но упорно стремился найти. То, как на него смотрела Птичка, было близко, очень близко к тому, чего он хотел.

Девушка стояла перед ним, дрожа, и он зачем-то спросил:

— Испугалась, Птичка?

Девушка поспешно кивнула. На этот раз она не убегала. Она стояла, обняв себя руками в попытке закрыться от того, что происходило вокруг, но, чёрт бы её побрал, не двигалась с места. Хев точно знал, что она не двигалась потому, что он не отпустил её. Ему не нужно было смотреть на её руки, чтобы понять — она Нижняя. Отличная Нижняя, которая подчиняется инстинктивно, а не играет в рабыню. Она нуждалась в таком мужчине, как Хев, и остро чувствовала его властность. Это было видно по её лицу, по её позе. Хев с сомнением смотрел на неё, такую маленькую, хрупкую. Ему бы выпроводить её из клуба. Ей здесь не место. Но по какой-то непонятной ему самому причине он вдруг приказал ей:

— Пойдём, я позабочусь о тебе сегодня.

И вот они сидели в приватной комнате, которую Хев пожелал закрепить за собой. Птичка дрожала и отчаянно смущалась под его взглядом. Хеву это не нравилось. Он любил, чтобы женщины в его руках были мягкими и податливыми. Они должны были принимать его с радостью и удовольствием. Птичка же была скованна. Если ему не удастся убедить её расслабиться, придётся к этому принудить. Если эта молчунья, конечно, в состоянии выговорить стоп-слово.

Это было важно, и Хев спросил, не глухая ли она. Она оказалась ни немой, ни глухой, но упорно не хотела разговаривать. Интересно, почему? Впрочем, это Хеву, как Верхнему, уже не было интересно. Он убедился в том, что девушка в состоянии остановить его, если он зайдёт с ней слишком далеко — это было его обязанностью. Копаться в чужой голове его никто не просил. Скорее всего, он видит эту девчонку в первый и последний раз.

Хев с непонятно откуда взявшейся грустью подумал, что Птичка сбежит после этой ночи. Как сбегали многие. Кто-то — от того, что он не был с ними достаточно жесток. Кто-то — от того, что он попросил гораздо большего, чем ему были готовы дать. Впрочем, у каждого были свои предпочтения, и не Хеву судить её.

Хев осмотрел браслеты Птички. Интересно. Либо малышка совсем неопытна, либо её кто-то слишком сильно потрепал. Плевать на копрофилию или гематофилию. Хев сам не был любителем подобных вещей. Но девушка, которая хочет подчиняться и отказывается от любых видов боли, унижений и следов на теле — это что-то новое. Чего же ты хочешь, Птичка? Знаешь ли сама?

На кой чёрт он предложил ей быть её верхним сегодня? Она слишком зажата, чтобы дать ему даже то, чем он довольствовался в этом клубе. Но Хев с удивлением слышал, как произносит стандартную фразу, предлагая себя, как Верхнего. И что ещё более удивительно — он ждал ответа, затаив дыхание. И Птичка не разочаровала его. Она приняла его. Хев тут же дал ей первое указание:

— Сними туфли. Никогда не надевай обувь, в которой тебе не удобно. Это опасно. В этой комнате я хочу видеть тебя босой.

Птичка послушно скинула туфли, и оказалось, что без них она едва достаёт Хеву до груди. Хев осмотрел её уже совсем другим взглядом. Как Верхний. Как Мастер. На эту ночь Птичка — его. Она была крохотной. Даже слишком. Узкоплечая, с небольшой грудью, которой явно стеснялась. При такой хрупкости у неё были достаточно широкие бёдра, а это Хеву нравилось.

Хев неторопливо скользил взглядом по тонкой шее, маленькой крепкой груди, чуть впалому животу и, наконец, остановился на её полупрозрачных трусиках. Ему по какой-то причине было интересно узнать цвет её волос, но девушка явно избавилась от волос на теле.

Птичка почувствовала его пристальный взгляд и невольно опустила тонкие руки в попытке прикрыться. Хев отреагировал мгновенно. Он вскочил со своего кресла и рванулся к девушке. Та чуть приоткрыла рот от испуга и сделала шаг от него. Хев схватил Птичку за плечо, не позволяя ей отшатнуться, а оптом жёстко взял за подбородок и заставил запрокинуть голову.

— Я чётко сказал тебе не стесняться. Ты слышала меня?

Сказав это. Хев опустил глаза на её тело и удовлетворённо заворчал. Птичка проследила за его взглядом и расслабилась немного.

— Я хочу рассмотреть тебя. Понятно? Я буду смотреть на тебя, когда захочу! Мне нравится на тебя смотреть.

От комплимента Птичка расслабилась и опустила руки, открывая ему своё тело. Она даже выгнулась немного, чтобы предстать перед ним в наиболее выгодном месте. А Хев сделал себе зарубку не давить на Птичку слишком сильно.

И что же всё-таки она ищет. Просто острых ощущений? Не похоже. Что же тогда ей нужно? Для Хева, как для Верхнего, это был настоящий вызов. И похоже, сегодня она вообще не будет готова ни к чему. Придётся отпустить её ни с чем. Она была слишком зажата, дёргалась от каждого резкого движения. Но Хев решил всё-таки успокоить её. Нельзя отпускать Нижнюю в страхе.

Мужчина внимательно рассматривал тело девушки, маленькое, но не худосочное. Он давал ей время убедиться, что она действительно нравится ему. Постепенно девушка расслаблялась в его руках и извивалась под взглядом Хева всё увереннее. Мужчина с удивлением отметил, что у девушки очень гибкая спина. Она так плавно и так чувственно двигалась, что Хев невольно засмотрелся. Дыхание Птички выровнялось, она посмотрела на мужчину чуть увереннее.

Хев задумался о том, чтобы прекратить всё, но вдруг с удивлением увидел, что Птичка неуверенно подняла руки и потянулась к нему. Девушка тут же отдёрнула ладони и вопросительно посмотрела на мужчину. Она не боялась, но спрашивала разрешения. Хев изогнул бровь и чуть улыбнулся.

— You may[1] , — пророкотал он.

Птичка сразу же положила