ЗАГАДКА ШКОЛЫ ХАЙБЕРИ-ХАУС И ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНОГО УБИЙСТВА

МЭРИ Собрать факты и определить почерк убийцы (Лести Лайт).

ГЛАВНЫЕ ПОДОЗРЕВАЕМЫЕ – Я ВИДЕЛА ИХ НОЧЬЮ:

1. Мисс Томас

2. Мисс де Вир

3. Хатчинс

– Джастис! Просыпайся!

– Что? – Джастис села. – Где мисс Томас?

Стелла рассмеялась:

– Дело плохо, если тебе снится мисс Томас. Уже десять минут седьмого. Ты проспала будильник.

Десять минут седьмого. Джастис вскочила. Нужно бежать в ванную, чтобы не пропустить свою очередь после Роуз.

– Джастис! Твои ботинки.

Джастис проследила за изумлённым взглядом Стеллы. Её уличные ботинки стояли возле кровати, покрытые толстым слоем грязи. Она оглядела себя – пижама тоже в грязи.

– Я выходила… – начала она.

Глаза Стеллы округлились ещё больше.

– Когда? Зачем?

Джастис видела, что Ева и Нора маячат неподалёку, и Роуз в любой момент может появиться в своей розовой пижаме и спросить, чего это они такие кислые.

– Я не могу сейчас объяснить, – сказала Джастис, затем добавила шёпотом: – Мы сможем сегодня поговорить с глазу на глаз?

– Сегодня среда, – сказала Стелла, тревожно поглядывая на неё. – Мы свободны после обеда. Можно пойти погулять, если хочешь.

– Супер, – сказала Джастис, пнув грязные ботинки под кровать.

Как хорошо, что она догадалась снять их в зале. По крайней мере, грязные следы не изобличат её, а вот пижаму придётся как-то почистить. Как только вернулась Роуз, Джастис прошмыгнула мимо неё – услышав в свой адрес «Эй, осторожно!», – схватила сумку с банными принадлежностями и, пока никто ничего не заметил, бросилась в ванную, где по-прежнему царил арктический холод.

В Хайбери-хаус во всём следовало ожидать подвоха, и свободное время не было исключением. Уроками не мучили, но варианты отдыха строго ограничены. Можно погулять, но только на спортивных площадках и только по двое или трое. Можно заняться домашним заданием или упражняться на музыкальном инструменте. Можно почитать в библиотеке, но ни в коем случае не газеты и журналы. И не детективы. Исключительно романы назидательного характера. Шестиклассницам разрешали ходить в деревню. Поговаривали, что Хелена Блисс водит автомобиль и однажды её видели за рулём отцовского кабриолета. Джастис сочла это полнейшей фантастикой; она сомневалась, что в Ромни-марш бывает настолько тепло, чтобы водить кабриолет.

После обеда девочкам разрешили подняться в спальню, чтобы переодеться для прогулки. Стелла караулила, пока Джастис пробралась в ванную и соскоблила грязь с ботинок пилкой для ногтей. Она спустила грязь в унитаз (бачок урчал целый час, не меньше), а остальные улики смыла под струёй воды. Она постаралась отчистить пижаму, но с меньшим успехом. Вода стала коричневой, но ткань так и осталась грязной, а брюки теперь ещё и промокли ниже колен. На их этаже не было батареи, так что высушить брюки не представлялось возможным. Наконец, пока никто не видел, Джастис решила повесить их на дверь своего шкафчика и надеяться на лучшее.

На лестнице она встретилась с Евой, которой нечем было заняться, потому что её неразлучная подруга Нора отправилась к зубному. Еве захотелось погулять вместе с Джастис и Стеллой. Но в последнюю минуту она решила, что там слишком холодно, и ушла в библиотеку с комиксом, спрятанным в учебник по французскому. Стелла и Джастис отпросились у матроны. Джастис с ужасом ждала, что матрона посмотрит на её ботинки и заметит грязь. Но она не посмотрела… и минуту спустя девочки оказались на свободе. На целый час.

Они гуляли по спортивным площадкам. Стоял морозный, ясный день, но тени уже удлинились, хотя было не больше двух.

– К трём стемнеет, – сказала Стелла. – Ненавижу зиму.

Джастис вдруг подумала о Рождестве и как мама любила готовиться к празднику. Каждый день в декабре Джастис получала подарки, какие-нибудь мелочи – конфеты, или блокнот, или носовой платок с буквой «Д». В этом году будут только она и папа.

– Я тоже ненавижу зиму, – сказала она.

Они шли молча. На площадках виднелись и другие парочки в коричневой форме, но далеко, – подслушать они не могли. Девочки дошли до края площадки и посмотрели на топи, которые тянулись куда ни глянь, и чаек, низко парящих над илистыми берегами. Они прислонились к ограде. Джастис прищурилась, стараясь разглядеть море. Оно где-то там, вдалеке. Иногда даже слышно, как оно шепчет по ночам. Но сейчас серые волны сливались с серыми полями, и непонятно, где начиналось одно и заканчивалось другое.

– Так ты расскажешь, почему бродила по грязи вчера ночью? – спросила наконец Стелла.

Джастис обрадовалась, что не придётся ходить вокруг да около. Джастис рассказала Стелле о записке и о её полуночном приключении.

– Ничего себе, Джастис, – сказала Стелла, покосившись на неё. – Ты такая смелая. Как же ты на это решилась?

– Просто хочу выяснить правду о Мэри, – сказала Джастис. – И никакая я не смелая. Ты бы видела, как я уносила ноги от мисс Томас.

– То есть ты правда думаешь, что записку оставила мисс Томас? – спросила Стелла. – Она же учитель.

– Не знаю, – сказала Джастис. – Тот, кто написал записку, что-то знает о смерти Мэри. Но если это мисс Томас, зачем ей рассказывать это мне?

– Кто же ещё? – спросила Стелла, задумавшись. – Ведь никого другого там не было.

– Мисс де Вир, – сказала Джастис. – Я её видела на обратной дороге. В одежде для прогулок. Возможно, она направлялась к башне. И записка была в книге, которую дала мне она.

– Но она ведь директриса, – Стелла чуть не взвыла. Ей было трудно поверить, что учителя способны на неожиданное или таинственное поведение. Джастис подумала, что после восьми лет обучения в школе это вполне предсказуемая реакция. Она решила изменить подход.

– Взглянем на ситуацию под другим углом, – сказала она. – Что тебе известно о смерти Мэри?

– Немного, – сказала Стелла, снова нахмурившись. – Я же тебе говорила. Мы даже не знали, что она умерла, пока не увидели катафалк.