и сообразив небольшую метелку, тщательно вымел от пыли и мелких камешков, небольшой участок земли, где потом, расстелил свернутое вдвое одеяло, решив, что так спать будет мягче, и бросил на него свой рюкзак. После этого, прошелся по округе, собирая хворост, и подрубая сухие ветви с нескольких деревьев растущих неподалеку. Здесь росла в основном арча. Учитывая, что это тоже хвойное дерево типа можжевельника, значит гореть должно хорошо в любом виде. Уже через пятнадцать минут, рядом с моей лежанкой, весело потрескивал небольшой костерок на краю которого лежала вскрытая банка свиной тушенки, а в самом костерке, наполненная почти до самого верха фляга, освобожденная от матерчатого чехла. В нее, кроме воды сразу же была засыпана заварка чая. Конечно в итоге должно было получиться что-то странное, и чем-то похожее на слабый чифирь, но мне показалось, так будет удобнее. Вот как-то не догадался я прихватить в кладовой еще и рукавицы, а теперь, задумался о том, как же мне доставать из костра раскаленную флягу. Впрочем, с помощью двух достаточно толстых ветвей, я справился с этим довольно быстро. Хорошо еще догадался, предварительно открыть консервы, и только потом подогревать их, а то, было бы совсем весело.

Разогретая тушенка, с куском свежего белого хлеба, зашла просто на ура. После, слегка поправив освобожденную от мяса банку, от зазубрин оставшихся после вскрытия, и промыв банку родниковой водой, налил в нее чай. Первая порция оказалась слегка жирноватой, из-за следов свиной тушенки, но это не особенно отразилось на вкусовых качествах напитка. Разве, что в лучшую сторону, только из-за того, что грузинский чай, всегда больше напоминал солому, чем благородный напиток. Выпив, баночку чая, с карамелькой, которые мне все-таки навязала продавщица, и сейчас я был благодарен ей за это, я выкурил еще одну сигарету, и собрался было укладываться спать, как вспомнил, что у меня в рюкзаке имеются не слишком чистые вещи. Поэтому, пока еще было относительно светло, достал их из рюкзака, хорошенько простирнул в ручейке, и раскидал по ближайшим кустам. Благо, что до средств гигиены, так никто и не добрался и у меня сохранилось мыло. Причем не только личное, но и хозяйственное, для стирки то что нужно. К утру, вещи должны были достаточно высохнуть. После, поправил одеяло, уложил в головах рюкзак, который хоть и оказался довольно твердым из-за находящихся в нем продуктов, но учитывая, что ничего другого все равно не было, решил, что сойдет и это. После подбросил в догорающий костерок, несколько толстых нарубленных веток, чтобы они создавали хоть какой-то дымок, защищающий меня от местного комарья и наконец, лег спать. Комаров здесь хватало. И хоть дымок немного отгонял их, но большого толку от этого нем было. Я как-то не подумал об этом внизу, а ведь можно было нарвать там полыни. Наверняка и спать было бы спокойнее, но едва моя голова коснулась рюкзака, как я тут же вырубился. Все же волнения прошедшего дня были очень сильны. И честно говоря, судя по тому как я спал, мне было наплевать и на комаров, и на каменное основание моего лежбища и на все остальное.

Ночь прошла практически без сновидений. Что-то конечно мелькало в сознании, но ничего неприятного я не заметил, поэтому проснувшись, сразу же забыл то, что видел во сне. Первым делом, привел себя в относительный порядок. Чудом сохранившиеся средства гигиены, позволили мне почистить зубы, нормальной импортной пастой, умыться, и даже слегка определиться со своей физиономией разглядев ее в небольшой заводи ниже по течению. Левый глаз хоть и был слегка припухшим, но открывался уже гораздо лучше. Да и все остальное, тоже постепенно сходило на нет. В общем, еще денька три, и можно будет считать себя почти здоровым. А если даже под глазом останется небольшой синяк, на это мало кто обратит внимание. Разборки между пацанами моего возраста обычное явление, поэтому синяк, скорее, признак доблести, нежели что-то иное. Даже милиция, смотрит на такое, скорее с одобрением, чем с осуждением. Мнение сердобольных теток, в данном случае несущественно.

Есть я особенно не хотел, поэтому вскрыв банку сардин, и отрезав себе пару кусков хлеба, сотворил нечто напоминающее рыбный бутерброд, и умял его, запивая подогретым чаем. Вымакав затем кусочком хлеба оставшееся в банке масло, я так же поправил ее от зазубрин, слегка обжег на костерке и после промыв в ручье, добавил в свою коллекцию посуды. Теперь, можно было кипятить воду для чая в большой банке из под тушенки, емкостью около полу литра, а пить из маленькой из-под сайры. Да, не слишком удобно и со стороны как-то бомжевато, но лучше чем из фляги, которую я замучился отмывать от копоти.

Все же справившись с нагаром, сунул флягу обратно в матерчатый чехол, наполнил ее водой и подвесил к поясному ремню. Выстиранное с вечера белье, достаточно высохло, и свернув его я положил его в рюкзак, переложив последний так, чтобы мягкое белье оказалось возле спины. Одеяло было вытряхнуто от пыли, и скатано в тугой валик, после чего, заняло свое место, на ремнях рюкзака, на подобии шинельной скатки. Туда же был прицеплен и топорик. Наконец, все вещи были собраны, костерок потушен, рюкзак закинут за плечи, а я вооружившийся помимо всего прочего еще и длинной палкой вырубленной из ветви какого-то дерева в качестве посоха, сориентировался по поднимающемуся на горизонте солнцу и продолжил свой путь на юг. В какой-то момент, мне вдруг вспомнилась картинка, изображенная на пачке «Памира», который мы в шутку называли «Нищий в горах». Сейчас эта картинка, почти на сто процентов, напоминала меня самого, разве что без кепки с козырьком. Все остальное подходило идеально.

Этот день выдался, очень тяжелым. Мне казалось, что я прошел уже большую часть пути, и стоит взобраться на очередную гору, и я окажусь на границе двух республик. Увы, очередная гора на которую я смог подняться, была толи преддверием следующей, еще более высокой, толи за нею находилась очередная. Получалось, что до того места, куда мы добирались в прошлом году с отцом, я пока так и не добрался. Впрочем тогда мы ехали на «козлике», а сейчас я иду пешком, и не мудрено, что расстояния резко увеличились.

Очередная достигнутая вершина горы, удивила меня наличием довольно утоптанной, хоть и проселочной дороги. Правда она шла с запада на восток по вершине горы, но учитывая очень крутой спуск с южной стороны хребта, иного пути все равно не находилось. Примерно представив географическую карту, которая имелась лишь